Седмина пустошь
Шрифт:
Отпуск у Любы и Андрея начинался с 28 декабря. Они уже уложили вещи в дорогу: собираясь ранним утром следующего дня вылететь в Москву, а уже оттуда в Новосибирск, где Люба должна была остаться, поскольку этот ее очередной отпуск плавно переходил в декретный. Была пятница, – последняя рабочая пятница 2002 года, время обеда уже прошло, а ужин был еще не скоро.
Андрей с Любой сидели в столовой, пили чай и смеясь спорили, обсуждая имя для своего первенца. Андрей заметив, что чайник опустел, взял его; не желая лишний раз тревожить Любу и отошел в глубину помещения за железную стойку раздачи
27 декабря 2002 года в 14.27. на территорию комплекса правительственных зданий республики Чечни въехали автомобили КАМАЗ и УАЗ с номерными знаками российской армии доверху начиненные взрывчаткой. Миновав парковку автомашины, не останавливаясь, на полном ходу устремились к центральному зданию. Охрана, слишком поздно разгадав намерения открыла шквальный огонь, но не смогла предотвратить последовавшие вслед за этим два чудовищной силы взрыва, которые практически разрушили здание администрации выбив все окна, двери и снеся межкомнатные перегородки.
В результате взрывов погиб 71 человек: среди погибших были три сотрудника ФСБ России. Общее число различной степени раненных и контуженных составило 640 человек.
Щетинина спасло то, что в момент взрыва он отошел от вылетевшей в результате взрывной волны двери, у которой они за секунду до этого они сидели вместе с Любой. Дверь в столовую находилась прямо напротив двери ведущей в картотеку, а окна картотеки выходили на парковку, на которой прогремели взрывы. Обе перегородки оказалась полностью разрушены, но все же они были прочнее дверей и значительно смягчили удар взрывной волны, которая накрыла Андрея.
Глава третья.
Возвращение.
1.
Сергей провел в госпитале несколько долгих месяцев, прежде чем был выписан и окончательно демобилизован из вооруженных сил по причине инвалидности. Получив кроме ордена еще и солидную выплату за ранение, он, возвратившись в родной поселок обнаружил, что остался совсем один. Многие друзья уехали, а те, кто остался, переженившись уединились в семейном кругу.
На его; в камуфляже, с орденом на груди, ковыляющего по улочкам поселка с палочкой, местные жители смотрели с жалостью и сочувствием, о чем-то перешептываясь за спиной. Единственно, кто искренне ему обрадовался была мать, да и той спустя год с небольшим не стало; тревоги и волнения за сына не прошли даром. Сперва ее скосил инсульт; обездвижив и приковав к постели, а потом, одной темной зимней ночью она тихо ушла, оставив его одного в старом бревенчатом доме.
В поселке, после опустошительной перестройки, пронесшейся в девяностые, с экономикой не заладилось. Многие предприятия закрылись, закрылся и авторемонтный завод, на котором Сергей когда-то работал. Из депрессивного поселка, где бесперебойно функционировали только продуктовые магазины, да еще похоронное бюро, в поисках работы и лучшей жизни массово уезжала молодежь. Оставались
Но все-таки, ростки новой жизни начинали пробиваться и в этих заброшенных землях. Открылась небольшая фабрика по пошиву спец. одежды. Заросшие бурьяном и борщевиком совхозные земли начали обживать заезжие фермеры, появилось даже охранное предприятие «Ястреб», курирующее едва затеплившуюся экономику района.
Сняв и забросив подальше камуфляж, Сергей переоделся в джинсы и спортивного покроя куртку, очень жалея, что не сделал этого раньше. Доктор при выписке из госпиталя сказал: не сидите, и не ждите, когда поправитесь. Все в ваших силах. Двигайтесь, тренируйтесь, пытайтесь бегать, и хромота ваша со временем если и не пройдет совсем, то станет по крайней мере совсем незаметна для окружающих. И он не сдавался.
Единственный в поселке спорт клуб под названием «Качалка» находился совсем недалеко от дома – в подвале здания средней школы. Клуб этот, был детищем учителя физкультуры и оборудован по большей части самодельными спортивными тренажерами. Здесь, обливаясь потом он до изнурения, поднимал штангу, беспощадно, вкладывая всю свою ярость утюжил грушу, нескладно прыгал и приседал, пока острая боль в ноге не заставляла остановиться. В конце концов, спустя год с небольшим смог отказаться от палочки; продолжая тем не менее слегка прихрамывать при быстрой ходьбе.
Однажды, после окончания тренировки, когда уже переодевался, собираясь домой, в раздевалку вошел коренастый мужик средних лет с короткой стрижкой, мощной бычьей шеей. Немного постоял, поигрывая в руках звякающим брелком с ключами от автомобиля, наконец протянул мощную короткопалую руку, и представился:
– Павел.
– Сергей.
Рукопожатие оказалось довольно крепким, а взгляд темных глаз цепким и изучающим.
– Домой собираешься?
– В общем да.
– Я подвезу, – предложил Павел
– Спасибо, я прогуляюсь, – вежливо отказался Сергей
– Поговорить надо, – упрямо не отставал мужик.
– Ну, тогда ладно, согласился Сергей, натягивая куртку, – тогда поехали.
У входа в «Качалку» стоял слегка припорошенный снегом черный внедорожник. Пиликнув и мигнув огоньками автомобиль при их появлении послушно открылся, а Павел предложил:
– Садись боец.
Сергей сел в машину, и немного напрягся, ожидая продолжения разговора и вопросов.
– Как нога?
– Спасибо, лучше.
– Как угораздило?
Подобных вопросов Сергей не любил, но ответить было надо, поэтому ответил максимально кратко:
– Фугасом.
– Ого, – раскатисто протянул Павел, – серьезно.
Сергей промолчал. Между тем, смахнув дворниками с лобового стекла мелкие снежинки, Павел лихо, с пробуксовкой колес стартанул и вывел джип на заснеженную дорогу.
– Мне на Гагарина, здесь рядом.
– Да знаю, – отмахнулся Павел, и добавил улыбнувшись, – не бойся, не заблудимся. – а после небольшой паузы спросил, – Не скучно без дела?