Седьмое небо (Большая игра)
Шрифт:
Лидия растерянно смотрела на него снизу вверх.
— Посмотри в корзине. Ты удаляешь ненужные сообщения в корзину?
Он стоял, наклонившись над ней, она видела большую руку с длинными пальцами, лежащую на столе прямо перед ее носом, чувствовала его запах — чистой одежды, дорогого одеколона и сигарет, — слышала, как он дышит, медленно и редко, и все это вместе возбуждало ее ужасно. Просто неприлично.
Вот до чего дошло.
Всю жизнь, все свои двадцать семь лет она считала себя женщиной, равнодушной к мужчинам. Они не слишком ее занимали. Даже самые лучшие и интересные из них, вроде Игоря Леонтьева, вызывали в ней какие-то упрощенные,
С Шубиным все вышло наоборот.
Лидии вовсе не было с ним интересно, и она понятия не имела, правильно ли он что-то там такое оценивает. Но она готова была заплакать от одного его прикосновения. Ей хотелось лечь щекой на его большую ладонь и лежать так до скончания мира. Ей нравилось целоваться с ним. Никогда в жизни ей не нравилось ни с кем целоваться, и она даже была уверена, что никому не нравится целоваться, это просто выдумки тех, кто снимает кино и пишет книжки! Ей казалось, что с ним все будет необыкновенным и радостным, и она чуть не падала в обморок от мысли, как все это будет.
— Эй! — Он осторожно потрогал ее щеку. — Что с тобой?
— Ничего, — очнувшись, сказала она. — Просто я устала от всего этого.
— Разберемся и поедем отдыхать, — пообещал он. — А когда вернемся, будем искать работу. Как ты думаешь, мне подойдет работа дамского парикмахера?
Сообщение лежало в корзине.
Лидия затылком почувствовала, как Шубин весь подобрался и моментально отдалился от нее, и она даже не успела спросить его, правда ли он хочет поехать с ней в отпуск.
— Пусти меня, — попросил он, толкая ее в бок и не отрывая глаз от экрана. Она неловко выбралась из кресла, давая ему место.
“Никуда мы не поедем, — подумала она грустно. — Он забудет обо мне, как только решит свои проблемы. Он вытащит себя из водоворота — и меня заодно! — пожурит и забудет. И будет вспоминать раз в году, рассказывая приятелям в бане, как его чуть не угробила какая-то дура журналистка”.
Лидии вдруг стало неинтересно. Как будто новое Золушки но бальное платье, подаренное волшебницей, при ближайшем рассмотрении оказалось линялой тряпкой.
Нужно поставить чайник. Где-то был вкусный английский чай, приберегаемый на черный день. Вытереть пыль с серванта — вон ее сколько, можно что-нибудь написать или нарисовать крысу. Когда Лидия была маленькой, бабушка часто рисовала крысу или ромашку на пыльных равнинах внучкиного письменного стола. Нужно наконец почувствовать себя дома, а не в гостях у Лидии Шевелевой, очень знакомой и близкой, но все-таки немножко чужой.
Со странным чувством, как будто она застала у себя дома совсем незнакомого человека, который почему-то занимается своими делами и не обращает на нее внимания, она посмотрела в затылок Егора Шубина и спросила равнодушно:
— Чай будешь пить?
Шубин молчал, что-то внимательно изучая на мониторе, и Лидии пришлось повторить вопрос.
— Чаю хочешь?
— А? — Он даже не оглянулся. — Нет, не хочу. Она задумчиво постучала по ладони медной туркой, прихваченной из серванта.
“О чем ты думаешь, идиотка? Что тебе в голову взбрело? Ты должна
От горя она даже забыла, что опасность все еще никуда не делась, что времени остается все меньше, а следовательно, меньше шансов на спасение.
— …твою мать, — пробормотал Шубин. — Твою мать…
Почти с содроганием очнувшись, как будто от глубокого сна, Лидия с изумлением на него посмотрела. Он больше не пялился в монитор, он что-то быстро набирал на клавиатуре. Лидии казалось, что из-под пальцев у него летят синие искры.
— Что там? — спросила она и подошла поближе. — Ты что, в самом деле нашел адрес?
— Нашел, — ответил Шубин злобно. — Я нашел адрес, мать его!
— Надо же, — проговорила она с уважением. — Я была уверена, что такие штуки могут проделывать только в кино.
— Кино и немцы, — сказал Шубин.
— И что это за адрес? — Лидия пристроила турку на край стола и посмотрела в монитор. — Мы теперь можем определить, кто отправлял сообщения?
— Это мой собственный электронный адрес! — Шубин взял турку и швырнул ее об пол. Она звонко ударилась, подскочила и закрутилась на паркете, как волчок… — Сообщения тебе отправляли с моего компьютера.
— Последний вопрос, — сказал Кольцов, не поднимая глаз от разложенных перед ним бумаг. — Что там у нас с юридической службой?
Все довольно долго молчали, как брянские партизаны на допросе в гестапо, и Тимофею Ильичу пришлось поднять глаза. Впечатление было такое, что замы шарахнулись от него в разные стороны, хотя никто не двинулся с места.
— Господа, никто не слышал, о чем я спрашиваю? — Это было так забавно, что Тимофей Ильич даже прикрыл папку, в которой лежали документы. Он обвел замов взглядом и задержался на Игоре Абдрашидзе. — Игорь Вахтангович, ты тоже ничего не слышал?
— Я слышал, Тимофей Ильич, — ответил Абдрашидзе поспешно. — Может, сначала Владимира Алексеевича послушаем?
Владимир Дудников был шефом службы безопасности. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но Тимофей перебил его:
— Я выслушаю вас позже. Сейчас мне хотелось бы знать, какие у кого будут предложения по работе юридической службы. Или мы теперь без юристов работать будем?
Замы продолжали молчать, опасаясь высказываться. Выскажешься первый — вдруг окажется, что батяня совсем по-другому решил, объясняйся потом, доказывай, что ты имел в виду нечто вовсе противоположное…
— Тимофей Ильич, — начал Абдрашидзе и нервно оглянулся на молчащих коллег, — пока обстоятельства до конца не выяснены, Северов вполне может работать. Он толковый специалист, грамотный, опытный…
— Ты предлагаешь Северова назначить вместо Шубина?
Абдрашидзе моментально заюлил:
— Я пока ничего не предлагаю, Тимофей Ильич. Просто Северов, как заместитель Шубина, хорошо знает всю структуру работы юридической службы…
— А ты, Николай? — Не дослушав Абдрашидзе, Тимофей Ильич чуть повернул голову в сторону молчащего Барышева. — У тебя какие идеи?