Сегодня-позавчера
Шрифт:
Что-то у меня, от всего, тоже наступило состояние "в лом". Ничего не хочу. Апатия какая-то. Может, тоже пьяным прикинуться? Да, определённо, так и сделаю. Не хочу быть белой вороной. Всковыриваю печать на бутылке. Ну и гадость! Хорош! Запах будет, а пить эту дрянь - увольте.
А вот и подмога. Танки с десантом. В этот раз - вообще Т-60. С пулемётами в башнях. И эскадрон гусар летучих. Конница. Вот, пусть они и охраняют! Бегу в центр села, спешу, пока наши штрафные свиньи всё не сожрали.
Утром -
Вся рота болеет с перепоя. Ротный болеет от другой проблемы - у него обострение геморроя после разбора полётов. Библиотекарь вообще помирает. А я - ржу над ним. Люблю поиздеваться над страдающими с перепоя. И шуточек по этому поводу у меня - вагон и маленькая тележка.
И рукодельничаю при этом. Шью. На складах я, как и остальные, запасся постельными принадлежностями и полотенцами. Не, не стелить. Некуда стелить. Нет у нас кроватей. На землю стелить - маразм. Все хватали простыни - на портянки. А я вот себе маскхалат решил сшить. В честь зимы. Шью белое полотно чёрными нитками. А нет других. Такие - богатство. Иголка и нитка - богатство. Трофей. Трофеи разные бывают. Кто-то часы с руки тащит и бежит дальше, а я вот воротники щупал. Вот и нащупал, когда укололся. Одежда часто приходит в ветхое состояние - хэбе же. Сам не починишь - выговор от ротного. Оно мне надо? А жен тут нет. Сам. Всё сам. И дырку зашить и накидку белую в виде пончо. И не только, если времени хватит. Да, время. Часы - мне без надобности. Не приживаются у меня часы на войне. Не выдерживают моего образа жизни, ха-ха!
А библиотекарь бегает с бледным видом. Дел много. Я буду воду носить, дрова искать, патроны получать? Надо себя привести в порядок - постираться, помыться, побриться, починиться. Для этого - столько воды нужно! Её ещё и греть надо. Дрова нужны. И ещё много чего. Беги, лошадь, беги. Используя по максимуму выдавшейся перерыв.
Ввиду "временной утраты боеспособности" нам дали отдых. И нашим приданным частям. Звучит глупо - штрафной роте приданы автобронетанковая рота, кавалерийский полк. Полк придан роте. Такие вот штуки случаются. Потому что в полку этом - едва две сотни сабель. И артдивизион горных орудий. То ещё чудо военной мысли. На лёгкий лафет положено тело короткоствольной 76-мм пушки. А что - веса в орудии - около 4 сотен кг. Одна лошадка тащит. А две - так вообще галопом. Ствол задирается так, что как миномёт можно использовать. Нормально. Танков тут нет. Почти нет. Поморщился, вспомнив "сбежавший" танк.
Приданные части отдыхают после двухсуточного марша.
Да, нам придана ещё отдельная санная команда. Смешно? Два десятка саней - радость и счастье! Это наше снабжение. Не смешно. Грех над святым смеяться.
Покрикивая на библиотекаря, стираюсь. Как ребёнок - не умеет толком ни стирать, ни шить - какой ты мужик? Бабское дело? Если баба в чём-то лучше тебя - какой ты мужик? Щаз! Сам себе шей! А я что, швея-мотористка? Меня -
Да, время - жрать. А кто? Я? Мухой! Беги, беги, лошадь! Потому, что ещё надо патроны и гранаты получать. А кто тебя заставлял так вчера набираться? Ну и что, что все. А своя голова тебе на что? Каску носить? Так неси её на кухню! Живее, библиотекарь! Пока вода греется.
На ротном - лица нет. Зачем припёрся? Налил ему чая, предложил вчерашних трофейных деликатесов. Он осмотрел моё рукоделие, молча пил чай, хрустел рафинадом.
– Подал на тебя о снятии, как искупившем, - сказал он, опять отхлёбывая.
Я отложил рукоделие:
– Чем обязан?
Он в глаза не смотрит. Видно, тяжело ему говорить. Зачем вообще начал?
– Кто ты?
– Боец переменного состава. Боец твоей роты.
– Не хочешь? Или не можешь? Твоё дело. А то не видно, что ты - птица совсем другого полёта? Как они проглядели? В штрафбате тебя бы встретил - не было бы вопросов. Не тут. Да и... Вот, Вася думает, что ты - немецкий шпион.
Я усмехнулся.
– Согласен, глупо. Но, это единственное объясняет интерес особого отдела к тебе.
Я насторожился. Интерес этих - это плохо.
– Я тебя предупредил. А там - сам. Чую, что игры тут идут большие и мутные. Не люблю я этого. И остальные чуют. Потому вчера такое. Не было раньше. Давишь ты людей. Вся эта муть... Давит. Сильно мешаешь ты мне. Из-за тебя у меня старшину забрали, этого дали. Догадываешься, как ты испортил дело? А этот - другой. Как ты.
Я смотрел ему прямо в глаза.
– Спасибо, командир. За прямоту - спасибо. За предупреждение. Нет тут никаких игр.
– Я с тобой - как есть, а ты опять... Кто ты?
– Никто. Проездом я тут у тебя. Всё, что написано в деле - правда. Был в плену, бежал, исправляюсь. Всё так и есть. Как искуплю - так покину твоё хозяйство.
– Понятно, - он поставил кружку, встал, - за чай - спасибо. И, это, за спину свою - не бойся.
Я - тоже встал.
– Тебе спасибо, командир. Не подведу.
– Знаю. Не можешь по-другому. Всегда таким был или стал?
– Стал.
Он зажмурился, тряхнул головой, посмотрел прямо в глаза, протянул руку, мы крепко пожали руки.
Ушёл.
Что это было?
Почему особисты возбудились? Где я прокололся? Язык мой, помело, выдал меня?
Почему я везде как бельмо на глазу? Как белая ворона? Оттого что я из другого времени? Уже год тут. Говорю, как они, контексты все - на месте. Всё так же. Но, всё одно - чужой я.
Чужой.
Старшина роты. "Как я". Это какой, "как я"? Что это значит? За мной прислали очередного "куратора"? Почему просто не заберут, если "легенда" моя посыпалась? Эти - не постесняются. Никакие сложности их не остановят. Тем более, когда цена вопроса - такая.