Сёгун
Шрифт:
Родригес нетерпеливо показал на Торанагу.
– Там, на полуюте. Маленький, толстый негодяй среди этих негодяев-язычников.
– Я вижу его, сеньор кормчий.
Артиллерийская команда сделала последние приготовления.
Феррьера взял фитиль из рук артиллериста.
– Вы нацелились на еретика?
– Да, адмирал, вы готовы? Я махну рукой, это сигнал к выстрелу!
– Хорошо.
– Стой, не убивай! – Это был дель Аква. Феррьера повернулся к нему:
– Они все язычники и еретики!
– Среди них есть христиане, и даже если они не были бы…
– Не обращайте на него внимания, артиллерист! –
Дель Аква подошел к пушке и встал перед ней. Его туловище возвышалось над ютом и вооруженными моряками, которые лежали в засаде. Его рука была на распятии.
– Я говорю: стой, не убивай!
– Мы убиваем все время, отец, – сказал Феррьера.
– Я знаю, но я стыжусь этого и прошу прощения у Бога, – Дель Аква никогда до этого не был на юте военного корабля с пушками, у которых вставлены запалы, с заряженными мушкетами и пальцами на спусковых крючках, готовых нести смерть. – Пока я здесь, убийства не будет, и я не прощу убийства из засады!
– А если они атакуют нас? Попытаются захватить корабль? – Я буду просить Бога помочь нам победить их!
– Какая разница, сейчас или чуть позже?
Дель Аква не ответил. «Ты не убьешь, – подумал он. – Торанага обещал все, а Ишидо ничего».
– Что делать, адмирал? Сейчас самое время! – крикнул главный артиллерист. – Сейчас!
Феррьера с горечью повернулся спиной к священникам, бросил фитиль и подошел к поручням.
– Приготовьтесь отразить атаку, – прокричал он, – Если они без разрешения подплывут на пятьдесят ярдов, вам всем будет приказано стрелять, что бы ни говорили священники!
Родригес также был разъярен, но он знал, что он, так же как и адмирал, был бессилен против священника. Сказано – не убий. «Боже мой, а вы сами? – хотел крикнуть он им. – А как же аутодафе? А инквизиция? А как же ваши священники, которые выносили приговоры: «виновен», «колдунья», «сатана», «еретик»? Вспомните две тысячи ведьм, сожженных в одной только Португалии в тот год, когда я отплыл в Азию? А почти в каждой деревне и городе в Португалии и доминионах, куда приезжали и рыскали Божьи Каратели, как гордо называли себя эти инквизиторы в капюшонах, запах горящего мяса тянулся за ними следом?»
Он отбросил свой страх и ненависть и сосредоточился на галере. Он мог теперь хорошо рассмотреть Блэксорна и думал:
«Эх, англичанин, хорошо видеть тебя стоящим там и ведущим судно, такого высокого и самоуверенного. Я боялся, тебя казнят, и рад, что ты спасся, но даже если тебе так повезло и ты не имеешь на борту ни одной маленькой пушки, то я отправлю тебя в преисподнюю, что бы ни говорили эти священники. О, Мадонна, защити меня от всех плохих священников».
– Эй, на «Санта-Терезе»!
– Эй, англичанин!
– Это ты, Родригес?
– Ага!
– Как твоя нога?
– А, черт бы ее побрал!
Родригес очень обрадовался, услышав добродушный смех, донесшийся через разделявшее их море.
В течение получаса два судна маневрировали, выбирая подходящую позицию, гоняясь друг за другом, поворачиваясь и уходя, галера пыталась зайти с наветренной стороны и прижать фрегат к подветренному берегу, фрегат пытался выйти на свободное пространство, чтобы иметь возможность уйти из гавани, если ему
– Вот почему он идет на нас! Ему нужна защита!
– Тем больше причин для нас утопить его сейчас, когда он в ловушке. Ишидо будет вечно нам благодарен, – сказал Феррьера.
Но дель Аква оставался непреклонным.
– Торанага намного важнее. Я настаиваю на том, что сначала мы должны поговорить с Торанагой. Вы всегда сможете потопить его. У него нет пушек. Даже я знаю, что только пушками можно победить пушки.
Так Родригес позволил развиваться этому безвыходному положению, давая им время для передышки. Оба корабля были в центре гавани, недостижимые для рыбачьих лодок и друг друга, фрегат подрагивал на ветру, готовый в любой момент сорваться с места, галера, с поднятыми на палубу веслами, дрейфовала рядом в пределах слышимости. Это произошло только тогда, когда Родригес увидел, что галера подняла весла и повернулась боком к его пушкам; тут он стал под ветер, позволяя галере подойти в пределы голосовой связи, а сам приготовился к следующей серии действий. «Спасибо Богу, благословенному Иисусу, Деве Марии и Иосифу за то, что у нас есть пушки, а у этого мерзавца их нет, – подумал Родригес снова. – Англичанин слишком умен».
– Но хорошо, когда против тебя выступает профессионал. Намного безопасней. При этом никто не делает глупых ошибок и никто не причиняет зла без необходимости.
– Можно подняться на борт?
– Кому, англичанин?
– Господину Торанаге, его переводчице и телохранителям.
Феррьера сказал спокойно:
– Без охраны.
Алвито сказал:
– Он должен прийти с кем-нибудь. Это вопрос престижа.
– Черт с ним, с престижем. Без телохранителей.
– Я бы не хотел, чтобы на борт поднимались самураи. – согласился Родригес.
– Может быть, вы согласны пропустить пятерых? – спросил Алвито. – Только его личная охрана? Вы же понимаете суть дела, Родригес.
Родригес подумал и кивнул.
– Пять человек будет нормально, адмирал. Мы выделим пять человек, как вашу «личную охрану» с парой пистолетов на каждого. Отец, вы продумайте все детали. Лучше, если отец продумает все детали, адмирал, он знает как. Ну, отец, давайте, но рассказывайте нам, что там говорится.
Алвито подошел к планширу и крикнул:
– Вы ничего не добьетесь своей ложью! Готовьте свои души к адским мукам – вы и ваши бандиты. У вас десять минут, потом адмирал будет стрелять и отправит вас на вечные муки!
– Мы плаваем под флагом господина Торанаги, клянусь Богом!
– Это фальшивый флаг, пират!
Феррьера сделал шаг вперед:
– Что за игру вы ведете, отец?
– Пожалуйста, наберитесь терпения, адмирал, – сказал Алвито. – Это только для проформы. Иначе Торанага навсегда обидится, что мы оскорбили его флаг, который мы видим. Ведь это Торанага – он не простой дайме! Может быть, вам лучше вспомнить, что он лично имеет больше войска, чем король Испании!
Ветер завывал в такелаже, шпангоуты нервно поскрипывали. На юте вскоре загорелись факелы, и стало хорошо видно Торанагу. По волнам разнесся его голос.