Сёгун

Клавелл Джеймс

– Извините, сеньора, что вы сказали? – Родригес глянул на нее на мгновение, потом отвернулся, чтобы проверить положение корабля и баркаса. Она тоже следила за баркасом. Люди, которые вытащили Блэксорна из моря, теперь быстро гребли к галере, работая веслами, сидя, а не стоя. Теперь Анджин-сан был закрыт человеком, который сидел близко к нему, тем, который шептался с Родригесом.

– Что вы сказали ему, сеньор?

– Кому?

– Ему. Сеньору, которого вы послали с Анджин-саном.

– Просто пожелать англичанину всего хорошего и успехов. – Ответ был невыразителен

и безлик.

Она перевела Кане сказанное Родригесом. Когда Родригес увидел баркас рядом с галерой, он опять ожил:

– Святая Мария, Матерь Божья… Адмирал и иезуиты поднялись наверх. За ними шли Торанага и его телохранители.

– Родригес! Спусти баркас! Святые отцы собираются на берег, – сказал Феррьера.

– А потом?

– А потом мы выходим в море. Пойдем в Эдо.

– Почему туда? Мы собирались в Макао, – ответил Родригес, изображая невинность.

– Мы отвезем господина Торанагу в Эдо. Сначала.

– Мы? А что с галерой?

– Она останется или пробьется одна.

Родригес казался еще более удивленным и посмотрел на галеру, потом на Марико. Он увидел проклятие, отразившееся на ее лице.

– Матсу, – спокойно сказал ей кормчий.

– Я сказал – привет, Мария, отец. Я говорил госпоже, что это учит вас терпению.

Феррьера посмотрел на галеру:

– Что там делает наш баркас?

– Я отправил еретика обратно.

– Что вы сделали?

– Я отправил англичанина обратно. Что за вопрос, адмирал? Англичанин оскорбил меня, и я отправил этого пидора за борт. Мне следовало утопить его, но он умел плавать, поэтому я послал старшего помощника вытащить его и отвезти на его корабль, так как он, видимо, пользуется благосклонностью господина Торанаги. Что здесь такого?

– Привези его обратно сюда.

– Я пошлю вооруженную команду, адмирал. Что вам надо? Он ругался и призывал на нас геенну огненную. На этот раз он по доброй воле сюда не явится.

– Я хочу, чтобы он снова был на борту.

– Да что за проблемы? Разве вы не сказали, что галера останется и будет сражаться или делать что хочет? Так что англичанин по пояс в дерьме. Хорошо. Кому нужен этот пидор вообще-то? Конечно, отцы предпочли бы, чтобы он скрылся с глаз. Да, святые отцы?

Дель Аква не ответил. Алвито тоже. Это нарушало план, изложенный Феррьерой и принятый ими и Торанагой: чтобы священники сразу же отправлялись на берег, чтобы уладить дело с Ишидо, Кийямой и Оноши, делая вид, что они поверили рассказу Торанаги о пиратах и не знали, что он «спасся» из замка. Тем временем фрегат пойдет к выходу из гавани, оставив галеру пробиваться сквозь рыбачьи лодки. Если будет открытая атака на фрегат, она будет отбита пушками и огнем на поражение.

– Но лодки не должны атаковать нас, – доказывал Феррьера, – они должны захватить галеру. Вашей задачей, Ваше Преосвященство, будет убедить Ишидо, что мы не имели другого выбора. В конце концов, Торанага президент Совета регентов. В конце концов, еретик должен остаться на борту.

Ни один из священников не спросил почему. А Феррьера не стал объяснять.

Отец-инспектор положил свою мягкую руку на плечо

адмирала и отвернулся от галеры.

– Может быть, это и к лучшему, что еретик там, – сказал он и подумал, как неисповедимы пути Господни.

«Нет! – хотелось крикнуть Феррьере. – Я хотел видеть, как он будет тонуть». Человек за бортом в море на рассвете – так легко, ни следов, ни свидетелей, так просто, несчастный случай, насколько он себе это представлял. И это было то, что заслужил Блэксорн. Адмирал также знал, как ужасна смерть в море для кормчего.

– Нан дза? – спросил Торанага.

Отец Алвито объяснил, что кормчий на галере и почему. Торанага повернулся к Марико, которая кивнула и подтвердила то, что раньше сказал Родригес.

Торанага подошел к борту и пристально посмотрел в темноту. С северного берега отплыло еще много рыбачьих лодок, скоро подойдут и другие… Он понимал, что Анджин-сан создавал политические сложности, и это был простой способ, который дали ему боги, если он пожелает избавиться от Анджин-сана. «Хочу ли я этого? Конечно, священники-христиане будут безмерно рады, если Анджин-сан исчезнет, – подумал он. – А также Оноши и Кийяма, которые так боялись этого человека, что кто-то из них или они оба устроили эту попытку убить его. Откуда такой страх?

Это карма, что Анджин-сан теперь на галере, а не в безопасности, здесь. Так ли? То, что Анджин-сан будет отправлен на дно вместе с кораблем, вместе с Ябу и другими и с ружьями, – это также карма. Ружья я могу потерять, Ябу я могу потерять. Но Анджин-сана? Да. Потому что у меня есть еще пока восемь этих чужеземных варваров в запасе. Может быть, их коллективное знание будет равно или больше того, что у этого одного человека. Очень важно как можно быстрее вернуться в Эдо, чтобы подготовиться к воине, которой никак не избежать. Кийяма и Оноши? Кто знает, поддержат ли они меня? Может быть, поддержат, может быть, нет. Но кусок земли и некоторые посулы ничто по сравнению с тем, что значат христиане, если они перейдут на мою сторону через сорок дней».

– Это карма, Тсукку-сан. Не так ли?

– Да, господин. – Алвито посмотрел на адмирала, очень довольный. – Господин Торанага считает, что ничего не сделано. Это только воля Бога.

– Да?

На галере внезапно заработал барабан. Весла с силой ударили в воду.

– Что он делает, Боже мой? – заревел Феррьера. И когда они наблюдали за галерой, уходящей от них, с вершины мачты вдруг пополз флаг Торанаги. Родригес сказал:

– Похоже, что они извещают эти проклятые рыбацкие лодки в гавани, что господина Торанаги на борту больше нет.

– Что он собирается делать?

– Я не знаю.

– Не знаешь? – спросил Феррьера.

– Нет. Но если бы я был на его месте, я бы вышел в море и оставил нас в этой помойной яме или попытался так сделать. Англичанин теперь показывает на нас пальцем. Что будем делать?

– Тебе приказано идти в Эдо. – Адмирал хотел добавить: «Если ты протаранишь галеру – тем лучше», – но удержался, так как их разговор слушала Марико.

Священники, благодаря, отправлялись на берег в баркасе.