Секретная история вампиров
Шрифт:
— Фамилия не египетская и, уж конечно, не греческая, — задумчиво проговорил солдат. — Надо спросить офицера, можешь ли ты передать вот этот подарок, — он придал слову саркастическую окраску, — женщине с детьми.
— А почему ваш офицер вообще пришел сюда? — спросил Рагош-ски, задав вопрос так, чтобы он прозвучал не как вызов, а как праздное любопытство.
— Решилась участь ее мужа, а ее — определится поутру. Похоже на то, что рабство станет ее уделом и участью ее детей. Ей необходимо
— Точно, — откликнулся второй солдат, и голос его звучал так, словно все ему безмерно наскучило. — Ее следует продать даже в том случае, если всех остальных казнят.
— И мальчиков тоже, мне кажется, — уточнил первый. — Жаль, что младший не… нормальный.
— Мало на что такой может сгодиться, — фыркнул второй, тяжело опираясь на копье. — Не нравятся мне подобные задания.
— Не ходить же офицеру одному! — возмутился первый. — Что, если у женщины с детьми окажутся друзья?
— У них есть друг, — подал голос Рагош-ски.
— Но ты-то здесь не ради того, чтобы сражаться с нами. К тому же ты иноземец, а в этом случае схватка вдвойне неразумна, — улыбнулся первый солдат. — Но кое-кто из местных мог оказать сопротивление и встать на их защиту.
— И мы вдвоем могли бы и не справиться с ними, — пожал плечами второй, разглядывая Рагош-ски так, словно оценивал его. — Ты же мне опасным не кажешься.
Рагош-ски слегка поклонился.
— Сейчас не время, — рассмеялся он.
Солдаты захохотали вместе с ним и, вероятно, продолжили бы разговор, если бы из дома не вышел офицер, за которым, выкрикивая оскорбления и проклятия, семенила женщина, на которую воин не обращал ни малейшего внимания. Надев на голову украшенный гребнем из лошадиного хвоста шлем, он подал солдатам сигнал следовать за ним и напоследок крикнул через плечо:
— Через два дня мы вернемся, а тебе советую смириться с обстоятельствами!
Женщина вскрикнула:
— Тогда мой муж будет уже мертв! Мне нужно время, чтобы оплакать супруга вместе с детьми. Мы должны принести жертвоприношения.
— Оплачешь в рабстве. Боги благосклонно примут твою молитву, ведь в рабство ты попадешь по вине мужа. Но, как мне кажется, ученики твоего супруга, может статься, выкупят тебя вместе с детьми, — бросил ей в ответ офицер, удаляясь от убогого домишки большими шагами; следом за ним тронулись солдаты.
— Лучше бы тебе, Рагош-ски, не появляться здесь завтра, — посоветовал солдат, задававший вопросы. — Это тебе будет не на руку.
— Не исключено, — бросил Рагош-ски, замечая тем временем, что старший мальчик смотрит на него через дырку от выпавшего сучка в дощатой стене лачуги.
— Короче, я тебя предупредил, — провозгласил солдат уже возле первого поворота на улочке.
С суровым
— Знаю, время не самое удачное, но вам понравится то, что я принес, — сказал чужестранец, чтобы объявить о себе и представить плоды своих трудов.
Женщина с изумлением воззрилась на него.
— Не думала, что ты вернешься, — ошеломленно сказала она. И продолжала смотреть на мужчину, словно не веря собственным глазам. — Ты принес…
Дочь стремительно выскочила из ниши, где пряталась.
— Еда! Он принес еду! — Она хлопнула по грубой ткани, покрывавшей тележку. — Я чувствую запах пищи!
Мать обхватила ее за плечи:
— Успокойся, Талия.
Девочка изо всех сил постаралась сдержаться, отошла от тележки и лишь пробормотала тихонько:
— Я голодна…
— Все мы голодны, — сказала женщина, и голос ее выдавал безмерную усталость. Она взглянула на Рагош-ски. — И ты принес то, что обещал?
— Взгляни же сама, — предложил чужестранец, нагибаясь, чтобы развязать веревку.
Когда женщина откинула покрывавшую тележку ткань и увидела принесенную ей еду и горшок, повисла долгая тишина.
— Ты… так добр. — Она произносила слова резко, так, будто они незнакомы ей и она впервые их выговаривает. Наклонившись, коснулась двух отрезов ткани. — Так добр.
— Если я принес то, что ты хотела увидеть, тогда я удовлетворен, — сказал Рагош-ски и отошел, чтобы женщина смогла разгрузить тележку.
— Завтра, в это же самое время, когда солдаты явятся опять, еда нам уже больше не понадобится. Они не позволят взять ее с собой, — вздохнула она. — Но зато сегодня у нас будет прекрасный прощальный ужин. Может, я даже успею сделать нам новую одежду, и тогда мы будем не так похожи на нищих.
— Вам вовсе не нужно быть нищими, — сказал Рагош-ски.
— Не нужно; мы станем рабами, — ровно, без всяких эмоций сказала женщина.
— Рабами вам тоже незачем быть, — отрезал чужестранец.
— Ты же видел солдат — наша участь предрешена, — резко бросила женщина.
— Тогда я надеюсь, что большую часть вечера ты посвятишь раздумьям над моим предложением. — Рагош-ски замолчал, чтобы удостовериться, что все внимание женщины обращено к нему. — Должно быть, власти не дадут тебе уехать из Пиреуса, но они не станут, ибо не смогут, наблюдать за Мегарой, и я могу устроить тебе путешествие вместе с торговым караваном воловьих повозок, отправляющихся туда на рассвете. И уже оттуда я помогу тебе по суше добраться до Коринфского залива или же морем отправиться на какой-нибудь остров, который ты укажешь. Согласно своим желаниям ты изберешь путь в этом мире. В любом месте найдешь себе работу по силам.