Секретный фронт
Шрифт:
Очерет задумался. Эта мучительная пауза означала многое: давала трещину некогда крепкая, как гранит, дружба Бугая и Очерета. Но Очерет был неглуп и знал: ломить напрямик - не самая лучшая тактика.
– С Басецким все, - завершил он.
– Ще кого?
– А тут по мелочи того, другого. Мы вынесли на обсуд тилько семьи...
– Бугай кивнул на Гниду, свернул тетрадку в трубочку, засунул за голенище.
– Ты кончил, я начну...
– Очерет с важной медлительностью, будто из сокровенных тайников добывая каждое слово, предложил открыть акции против начальника пограничного отряда Бахтина,
– Вбыть его?
– спросил Бугай.
– Вбыть его можно, - согласился Очерет.
– Тилько як его вбьешь? Вин, як ежак в щетине. Пока его вбьешь - и сам отойдешь в гости к Михайле Архангелу. Треба начинать с жинки. Диты у них во Львове, а жинка тут...
– Вбыть жинку?
– снова спросил Бугай, туго воспринимавший замысловатый ход мысли своего вожака.
– Ни. Треба ультиматум, - важно заявил Очерет, и все прислушались к нему, веско ощутив такое сильное слово.
– Ультиматум?
– повторил Бугай, ставя ударение на последнем слоге.
Гнида поморщился в улыбке, но быстро ее убрал. Бугай поймал гримасу, насупился.
Очерет разъяснил смысл ультиматума. Надо послать Бахтину подметное письмо-трезубец с угрозой убить его жену, если он не прекратит активных акций.
Подмет поручили написать самому грамотному - Гниде.
Гнида присел к столу возле тускло подмаргивающей аккумуляторной лампочки и принялся строчить записку-угрозу. Совет постановил убить жену Бахтина, если начальник отряда не утихомирит свой служебный пыл. Каждый из подавших голос на совете понимал, что офицер-пограничник не может изменить своего поведения. Угроза, конечно, не подействует впрямую, но до сердца дойдет, создаст нервозность, и пауза, заминка в преследовании бандеровцев обеспечена. А эта пауза нужна им как воздух: именно в это время мог прибыть долгоожидаемый эмиссар. И тогда все могло измениться. Тогда, возможно, вызволят боевки из котла, сгрудят их где-то в более безопасном месте. Может, дадут команду укомплектовывать курени за кордоном. А слухи были: добре начали помогать американцы и англичане.
Гнида свалил голову набок, прикусил язык и, пришептывая бескровными губами, шмыгая длинным носом, вписывал строку за строкой тонкой ученической ручкой.
Неказистый на вид сынок крепкого кулака Гнида был самым лютым зверем в группе Бугая, и ему принадлежало изобретение различных способов казни. По его совету четвертовали, "как Пугачева", директора совхоза за то, что тот ударил в набат, спасая коней и склад от налета банды. Много коней тогда побили, скирды запалили, а директора Гнида рассекал живого на куски специально наточенным тут же, на круговом точиле, клинком.
Наконец Гнида отложил ручку, подул на бумагу, на пальцы и вопросительно взглянул на Бугая.
– Читай! Що ты там пашкарябал?
– Очерет уперся щекой в кулак, склонив в сторону Гниды голову, приготовился слушать.
Гнида приосанился, подвинулся поближе к свету, откашлялся, под рубахой шевельнулись острые лопатки.
Он читал с достоинством, медленно, многозначительно повышая голос там, где были вставлены гнусности, отрывая глаза от бумаги, проверял впечатление. Лица слушавших его людей были непроницаемо замкнуты, а Бугая даже подремывал: он был противником
Закончив, Гнида передал послание Бугаю и не спеша вытянул кварту холодной воды. Мелкие змейки синеватых жилок заметно трепетали у его коротко выстриженных висков, кожа мучнисто-серого лица порозовела.
Бугай бумагу не взял, лишь толкнул ее Очерету, и тот, понимая важность момента, скупо похвалил сочинителя за стиль, упрекнул за дурные слова ("Що там о нас могут подумать шановные товарищи"). И лишь после столь содержательной критики, позволившей ему собраться с мыслями, твердо завершая речь, предложил свою редакцию, более внушительную и лаконичную, заметив, что письмо должно содержать главное - угрозу и быть коротким чтоб его можно было проглотить при провале.
– Бери перо и пиши, - приказал Очерет.
– "Мы за тобою дивимось"*. Куренной махнул пальцем сверху вниз.
– Ставь восклицательный. И после знака: "Як не скинчишь зныщать нас, - твою жинку убьемо". Як?
_______________
* Наблюдаем (укр.).
Бугай посопел, повел мутным взглядом, промолчал. Это не понравилось куренному. Заручившись согласием совета, он приказал перебелить бумажку и, позвав Танцюру, распорядился подавать ужин.
Тот бросился на кухню, и тут же появилась жареная свинина, острые закуски и водка.
На уголочке стола, свободном от блюд, Гнида на куценьком клочке бумаги умещал решение совета - приговор.
Закончив письмо, он передал бумагу куренному. Тот вытер пальцы рушником, взял бумагу, перечитал внимательно и изобразил в конце записки трезубец. Подписи своей не поставил.
Постановив умертвить незнакомого им невинного человека, эти одичавшие от зверств бандиты продолжали пить водку и есть обильную, жирную пищу, добытую грабежом.
Отвалившись от стола и почистив зубы, они лениво курили махорку, изредка перебрасывались фразами, устраиваясь в своем логове для долгого сна; ни приговор, ни смертная казнь невинного человека для них уже не существовали - они были вчерашним днем.
Глава пятая
Бугай не откладывал срочные дела в долгий ящик. Выспавшись после сытного обеда, он приказал вызвать к себе Гниду и один на один с ним, потягивая кислый квасок и обсасывая концы своих мягких усов, размышлял, кого послать с подметным письмом.
Гнида вел список активистов подобного рода с характеристиками, обозначенными условными значками в маленькой затрепанной книжечке. Бугай знал людей и без записей, но к мнению Гниды прислушивался.
Остановились на Ухнале, который имел в Богатине, где располагался штаб отряда, свою зазнобушку, молодайку, завербованную по "женской сетке". Ей дали кличку "Канарейка".
Ганна (так звали Канарейку) недавно нанялась приходящей прислугой в дом самого подполковника Бахтина.
Все складывалось удачно, и Бугай не скрывал своего удовольствия.
– Бачишь, Гнида, як треба робыть?
– Ну, уж вам-то!..
– Гнида подобострастно заулыбался.
– Вы на сто метров в землю бачите, а то и глубже...
– Годи* тоби!
– остановил его Бугай.
– Треба вызвать Ухналя и дать ему вказивку*.
_______________
* Ладно (укр.).
* Указание (укр.).