Секреты модельной общаги
Шрифт:
Я умылась, выпила литр воды, чтобы на утро не мучиться похмельем, влезла в свою любимую пижаму и приготовилась заснуть. Но, лежа в кровати, я все время думала об одной странности, случившейся в тот вечер: что заставило Виллема, на первый взгляд такого общительного человека, резко оборвать беседу и почему Робер так странно о нем отзывался? Размышляя над этой загадкой, я тихонько заснула.
Несколько часов спустя, где-то после четырех, меня разбудила Светлана, с грохотом ввалившаяся в спальню. Она подошла к моей койке и потыкала меня под ребра, явно под мухой (а скорее всего, порядком надравшаяся).
— Хизер, Хизер! — шепотом проорала она, что удается только пьяным людям.
— Светлана, что случилось? —
— Светлана не найти Робер.
Она чуть не плакала.
7
Дженетт. Даже сейчас, выводя ее имя, я слегка морщусь от досады. Она была нашей соседкой, но совсем недолго.
После того как Лору уволили из агентства и спустя две недели отослали с вещами в Манитобу, нас осталось всего трое, когда все остальные комнаты в общаге были заселены под завязку. Кайли, Светлана и я. Мы вместе впряглись в домашние дела, и жизнь, как я тогда полагала, вернулась в обычное русло.
Без Лоры наше жилье стало еще обшарпаннее и грязнее, словно она была тем единственным стержнем, на котором все держалось. Посуда (в основном стаканы из-под коктейлей) накапливалась в мойке, а Светланина кружка с окурками начала переполняться. В гостиной появился подозрительный запашок, но нам было лень выяснять его происхождение. У нас были более важные дела: мы со Светланой, например, решали, в какой клуб отправиться вечером, а Кайли напивалась до полусмерти, не отрывая взгляда от телевизора, где показывали бесконечное шоу «Project Runway». [24]
24
Телевизионное реалити-шоу, которое предоставляет начинающим дизайнерам шанс попасть в мир моды. По сюжету они состязаются друг с другом, выполняя различные задания.
Мысли о Робере дю Круа почти не покидали меня. С каждым проходящим днем воспоминания о его улыбке, манерах и обаянии все больше занимали места в моей душе, не оставив его для других мужчин, которых я встречала, а расстояние только способствовало еще большей идеализации. Вращаясь со Светланой в обычном для моделей круге, я тем не менее вежливо беседовала с милыми мальчиками, недостатка в которых не ощущалось, но никогда не проявляла к ним интереса, разве что подсчитывала количество шампанского, выпитого за VIP-столиками. (Мужчины, однако, не оставались обиженными — ведь рядом была Светлана и остальные девушки!)
Где-то спустя неделю после посещения «Бунгало» я наткнулась на карточку галереи Клюстера, которую мне дал Биллем. Я давно хотела посетить галереи и расширить свои познания об искусстве. Биллем был бы отличным проводником в том мире. Но меня удерживало его поведение, а также таинственное замечание Робера о нем. То, что Робер не одобрял Виллема, имело для меня значение, хотя в любом другом случае мне было бы все равно. Интересно, думала я, что сказал бы
Робер, если бы я отправилась в галерею, — ох и на опасную почву я ступила, если меня настолько волнует чье-то мнение! Ко всему прочему меня терзало чувство ревности.
Я вспоминала блондинку, которую видела с Робером в «Шатре», когда мы познакомились, и начинала без конца гадать, чем он занимается в Париже, как проводит вечера, встречается ли там с женщинами, есть ли у него любовница, которая нашептывает ему по ночам милые французские пустячки в его огромных апартаментах в квартале Маре. Под влиянием всех этих мыслей я купила французский разговорник и заглядывала в него, пока девчонок не было рядом, а когда они приходили, прятала в чемодан.
Мне удалось оттеснить на задний план праздные мысли о Робере
Я даже заглянула одним глазком в тренажерный зал этажом ниже, но зайти не зашла. Как я сама себя убедила, для начала важно осмотреть зал, прежде чем пойти туда заниматься. Кроме того, мама до сих пор не выслала мне кроссовки, а у кого хватит денег покупать новую пару в самом дорогом городе страны? В конце концов, у девушки могут быть свои приоритеты, и для нее потратиться на лодочки во время распродажи в «Barneys» гораздо важнее, чем покупка каких-то «Adidas» (по крайней мере, так я себя уверяла в то время).
И хотя я не истязала себя в тренажерном зале, мне удалось сократить количество калорий, питаясь один-два раза в день, а это уже был прогресс. Прибавьте к этому то, что я перестала пользоваться транспортом, ходила на кастинги пешком, убедив себя, что это равноценная замена занятиям в тренажерном зале. Когда настало время очередного обмера, оказалось, что я сбросила те два фунта, которые таинственным образом набрала, и хотя я вернулась к исходному состоянию, Люк возликовал, словно я выиграла нью-йоркский марафон, тогда как стрелка на весах сдвинулась лишь чуть- чуть. Кроме того, в агентство перезвонили насчет меня, предполагая отобрать на съемки для небольшого каталога, и я очень надеялась получить эту работу. И хотя гонорара хватило бы лишь на одну двадцатую платья от Mark Jacobs, это был шаг в нужном направлении. Если, конечно, я бы получила контракт. Но, видимо, агентство продолжало в меня верить, что было немаловажно. Да и Рейчел больше не вызывала меня на ковер, так что этой пули я тоже пока избежала.
Затем появилась Дженетт.
Произошло это одним ранним вечером. Светлана врубила в гостиной на полную мощь какое- то ужасное русское техно и расхаживала в распахнутом розовом халатике. Из душа она вышла абсолютно голой, и я уговорила ее накинуть хотя бы халат, что она и сделала, разумеется неохотно.
А потом неожиданно раздался стук в дверь. Тук-тук.
— Войдите! — сказала я.
О визите никто нас не предупреждал. Так типично для агентства.
Дверь распахнулась, и мы увидели красивую взъерошенную блондинку, увешанную чемоданами. Ее безукоризненное личико было усеяно веснушками, а под непомерно большой фуфайкой и старомодными джинсами, выбеленными кислотой, угадывалась идеальная фигура. Она стояла на пороге и улыбалась нам, ни о чем не подозревая, а дверь за ней тем временем захлопнулась.
— Привет, я Дженетт, — ангельским голосочком представилась писаная красавица. — Приехала из Юты.
Кажется, в ответ Светлана что-то прошипела, и даже Кайли подала голос из спальни, где, лежа на койке, мучилась похмельем. Было в этой новенькой что-то притягательное, и, наверное, у Кайли отказало чутье.
— Кто там?! — проорала она, но, застонав, тут же заснула, не дожидаясь ответа.
За спиной Дженетт стоял швейцар и глупо улыбался. До той минуты я ни разу не видела, чтобы он покидал свой пост, но, видимо, красота новенькой заставила его позабыть о своей лени и помочь ей с багажом.