Секреты скандальной невесты
Шрифт:
– А разве генералы не должны находиться на расстоянии, чтобы наблюдать И перенаправлять небольшие группы солдат, если понадобится?
Мистер Браун сурово посмотрел на герцогиню.
– Маленькие группы? Это вам не кружок по шитью одеял, Эйта.
Элизабет опечалило, что Эйта и ее мистер Браун все время спорят. Очевидно, они пикировались в течение пяти десятилетий, испытывая явное влечение друг к другу.
– Ваша светлость, – сказал лорд Уаймит, приходя на помощь мистеру Брауну, – даже принц-регент заявил, что Веллингтон не смог бы
– Нет. И я могу ошибаться. И нет ничего удивительного, если я ошибаюсь. – Элизабет в упор посмотрела в лицо каждому из своих друзей – как новых, так и прежних.
– Он сказал, что направил своих офицеров на ваши поиски потому, что чувствовал себя обязанным вернуть вещи вашего отца, – неуверенно сказала Эйта. – Он умеет красиво говорить. И вот еще вам письмо – второе за неделю. Прошу прощения, но мы позволили себе вскрыть его, поскольку оно пришло без имени адресата.
Элизабет быстро развернула письмо.
«Дражайшая моя любовь!
Я готов полететь к вам. Чего бы я только не отдал, чтобы снова заключить вас в объятия. Любовь моя, вы милее всех тех образов, которые я носил в себе последние месяцы. Скоро, очень скоро мы будем вместе, и никто не разлучит нас снова – ни на одну минуту, ибо я намерен быть рядом с вами вечно».
Элизабет заставила себя посмотреть на озабоченные лица всех, кто окружал ее.
– Все в порядке. Я приняла решение. Пожалуй, я все время знала, что я сделаю.
Все вздрогнули, зашевелились и заговорили.
Вперед вырвалась Эйта.
– Что бы вы ни решили, мы подержим. Великая свадьба, великий побег.
– Я устала прятаться, Эйта, – пробормотала Элиза, чувствуя, как ею все сильнее завладевает тоска.
Маленькая леди издала вздох, который должен был продемонстрировать великое облегчение.
– Ну… словом, что бы ты ни решила. Я очень хорошо организовываю свадьбы, ты ведь знаешь. Мы обязательно…
– Приветствую, Элизабет. – Голос донесся сверху, и все подняли глаза.
Пимм стоял возле позолоченных перил, при всех своих величественных регалиях, его китель был увешан медалями, лентами и золотым галуном, свидетельствующим о том, что он великий воин. Солнечный свет, падающий из круглого окна, словно обливал его золотистыми лучами, отчего белокурые волосы почти светились.
– Я требую вашего внимания, будьте добры. – Его голос прозвучал, как всегда, командно, с особой силой форсируя каждый слог. По позвоночнику Элизы пробежала волна дрожи.
Эйта захлопнула рот. Элизабет впервые видела, что герцогиня действительно замолчала. Когда вся группа двинулась в сторону лестницы, сверху долетело новое приказание:
– Я прошу о приватном разговоре.
Все остановились, сбитые с толку его просьбой.
– Прошу прощения, – хмыкнул генерал, и на
– Да, разумеется, сэр, – звонко ответила Сара. Элизабет и Сара медленно поднялись по лестнице, слыша позади шепот герцогини:
– Будет подан поднос с чаем и… – Дальше Элизабет не расслышала.
Прикосновение Леланда Пимма, когда он наклонился к ее руке, стоило немалого напряжения, после чего он повел Элизу через украшенную фресками галерею в официальную гостиную этой знаменитой резиденции. Дух герцога Хелстона узнавался в каждой детали этой оформленной в греко-римском стиле, но в то же время весьма элегантной комнаты.
Пимм показал на шезлонг с высокой спинкой и позолоченными змеями, поддерживающими темно-шоколадные подушки. Элиза опустилась на край шезлонга, в то время как генерал вялым, но властным движением руки показал Саре на стоявшее лицом к окну кресло в другом конце этой длинной комнаты, заполненной антиквариатом поколений Хелстонов. Глаза Сары извинились перед подругой.
Он уселся на том же шезлонге, слишком уж близко, чтобы чувствовать себя комфортно.
Он начал тихо. Он всегда так делал.
– Моя дражайшая Элизабет, – сказал он, и его верхняя губа едва шевельнулась при этом. – Я впечатлен вашими усилиями, моя дорогая. Вы не представляете, какое удовольствие я испытываю от хорошей погони.
– Счастлива помочь вам в этом, – напряженно ответила она и заставила себя прямо посмотреть ему в лицо. Неужели она когда-то думала, что он красив? О да. Он был хорошо сложен. Действительно, многих женщин, следовавших за дивизиями Пимма, весьма привлекали его белокурые волосы и голубые глаза. Да, внешность так обманчива. Разглядывая его сейчас, Элиза гадала, что кроется за его полуулыбкой.
– Что? Никаких разговоров? Никаких больше отчаянных игр? Гм… Но вы ведь знаете, что мне всегда очень нравился ваш задор. Хотя я буду настаивать на том, чтобы впредь вы не компрометировали меня поцелуями со всякими мерзавцами. – Он натянуто засмеялся. – Но подозреваю, что, когда мы поженимся, я стану скучать по вашей игривости.
– Вы слишком торопитесь, сэр, – шепотом сказала Элиза. – Я пока что не давала вам своего согласия.
– Не давали? А я подумал, что вы согласны, раз пришли в этот дом.
Элизабет понимала, что лучше не дразнить зверя в открытую. И прикусила губу, чтобы не сболтнуть, что единственной причиной ее появления здесь является понимание того, что он будет преследовать Сару вплоть до появления Элизабет.
Она увидела, что Сара вдруг улыбнулась; ее лицо осветилось лучами солнца, заглянувшего в дальнее окно. Сара пододвинулась ближе к подоконнику и дотронулась до плотных коричневых бархатных штор, отделанных греческим узором.
Элизабет решила отвлечь Леланда Пимма, сыграв на его тщеславии, ибо успехи были излюбленной темой его у разговора.