Секреты в тумане

Драх Виктория

— И нашли меня, — вздохнула я. Вот чуяла я, что родство с королем, даже дальнее, ни к чему хорошему привести не может!

— Вот и нет, — покачала головой Катарина. — Первыми нашли Вэйнов. Почти двести лет назад виконтесса Иррида Вэйн, придворная дама королевы Лизетты, родила своего третьего ребенка. Адюльтер бы не вскрылся, не окажись подросший мальчик совершенно не похожим ни на роскошную рыжеволосую Ирриду, ни на ее смуглого южанина-мужа, ни на двух старших, пошедших в отца сестер. Зато все придворные отметили сходство подрастающего светлого, как одуванчик, Мариса Вэйна с детскими портретами Его Величества. Скандал вышел знатный, Вэйнов выслали из дворца в поместье, королева Лизетта порывалась лишить предавшую ее даму титула, но Вильгельм Седьмой не позволил — у королевской четы в

то время детей еще не было, и пусть Марис был бастардом, он же оказался королевским первенцем. В отместку Лизетта, быстро озаботившаяся продолжением рода, подсуетилась, и вместо традиционного для королевской династии имени Вильгельм назвала ребенка Родериком в честь собственного отца. Когда об этом прознал Вильгельм Седьмой, что-то менять было уже поздно — королева позаботилась о том, чтобы имя ее сына как можно скорее вписали в надежно защищенную магией книгу королевского рода. После Вильгельма Седьмого на престол взошел Родерик Первый. Ну а на внуке Вильгельма — Родерике Втором Безумном, королевская династия прервалась. Все, что осталось Хранителям — искать в исторических хрониках и дневниках современников незаконорожденных отпрысков вроде Мариса, оказавшегося единственным сыном Ирриды, и потому унаследовавшего имя и титул Вэйнов.

К счастью или к несчастью, королевская династия особой плодовитостью не отличалась, а побочных ветвей в виде законных дочерей, ушедших в другие семьи, почти не имела. Возможно, если бы генеалогическое древо королей оказалось достаточно разветвленным и носителей крови королевского рода оказалось слишком много, последователи культа не рискнули бы осуществить свою затею. К тому же, оставался неясным вопрос — насколько близким должно быть родство, чтобы поддерживать проклятие? Нынешние Вэйны были внуками и правнуками члена королевского дома — родство не слишком близкое, но все же достойное внимания. Но ведь Вэйны — не единственные ветви на королевском древе! Как быть с двумя известными бастардами Вильгельма Второго, чьих потомков Хранителям так и не удалось найти? И не понять, то ли род прервался, то ли потомки давно живут припеваючи где-нибудь в другой стране? Как добраться до князей Линтарских, чьей пра-пра- стала сестра Вильгельма Четвертого? Задача избавить мир от потомков королевского рода казалась невыполнимой, но Хранители все равно ухватились за нее, как за последний шанс исполнить свою миссию. Начать решили с самых близких родственников безумного короля — Вэйнов, рассудив, что, возможно, и этого окажется достаточно. Как вы уже поняли, надежды не оправдались, и еще полгода после убийства семьи Вэйнов Хранители потратили на поиски следующей побочной ветви королевской династии. Вот теперь уже очередной умник наткнулся на упоминание о Ферроу, и наши защитники источника стали следить за Фаей, чтобы подгадать момент и подстроить очередной якобы случайный пожар. Пятнать себя и убивать своими руками добровольцев в рядах Хранителей не нашлось.

— Почему мы не смогли обнаружить следящих? — сообразил поинтересоваться Калеб, пока я переваривала откровения Катарины. И из-за такого бреда меня собирались убить?! Самое страшное, что Катарина была права — идея избавиться от тумана ценой моей жизни может оказаться заразной. Каким бы невероятным и притянутым за уши не казался такой способ снятия проклятия, если о нем станет известно, желающие попробовать обязательно найдутся.

— С помощью артефакта, довольно древнего — я о таких даже не слышала, но по действию он копирует одну из способностей высших вампиров. Да, настолько древний, — заметив наше удивление, кивнула ведьма. — Он не делает невидимым, но помогает стать незаметным. Ты смотришь на кого-то и не обращаешь на него внимания. Я однажды пробовала противостоять похожему воздействию — поверьте, это невозможно. Глаза болят от напряжения, а потом в какой-то момент моргнешь — и все, потеряла, взгляд соскочил, хотя тот человек все еще стоит у тебя перед носом и может сделать с тобой что угодно.

Я поежилась, представив, как близко могла быть опасность, и с благодарностью прижалась к приобнявшему меня за плечи оборотню. Катарина поспешила нас успокоить.

— Артефакт уникальный, и вряд ли в ближайшие годы всплывет еще один такой же. А этот из Дознания никто не возьмет, уж поверьте. Мой муж любит всякие редкости и очень не любит ими делиться. В общем, на этом история и заканчивается. Все причастные арестованы по обвинению в убийстве семьи Вэйнов, остальные — за соучастие. Не знаю,

опечалит ли вас новость, но Корсана ждет казнь — Тессу Ниман убил именно он. Парень после неудачи с пожаром решился проявить инициативу и выслужиться перед старшими, а в итоге отнял жизнь у ни в чем неповинной девушки, оказавшейся не в то время не в том месте. Очнувшись в камере Управления, Шао Корсан почему-то решил, что его так наказали за совершенную ошибку, очень обиделся на предательство и в отместку сдал всех бывших соратников, мы едва успевали записывать. Память у парня оказалась хорошей, так что никто из Хранителей в ближайшие годы на свободе не окажется, а в Родене — вообще никогда, пожизненная ссылка подальше от источника им обеспечена. Но в остальном — будьте осторожны. То, что это гнездо вычистили, не гарантирует, что оно единственное, и что ни у кого не возникнет подобной идеи «легко и быстро» избавить Роден от тумана.

Довольная ведьма все время рассказа шуршала конфетными обертками и с явным наслаждением уничтожала мои запасы. Конфет мне было не жалко, но при виде растущей горы бумажек невольно закралась мысль — а ей столько не вредно? Заметив мой удивленный взгляд, Катарина немного смутилась.

— Извини, всю последнюю неделю постоянно хочу сладкого, не могу остановиться. Уже даже зубы болят, а все равно хочется, никак не наемся. Кстати, чуть не забыла спросить — как там твой таинственный поклонник, все еще не вычислили?

— Нет, — помотала я головой. Может, он меня разлюбил? Только сейчас вспомнила, что в новогодье я от него подарка не получила.

— Но вычислим, — насупился Калеб, заставив ведьму в очередной раз хмыкнуть и пожелать нам удачи.

— Вот еще кое-что, — Катарина выложила на стол кристалл записи. — Здесь копия допроса вашей однокурсницы, Карины Реййес. Знаю, как тяжело бывает, когда предают те, от кого этого не ждешь. Возможно, эта запись вам поможет, а может сделает хуже. Так или иначе, считаю, что должна вам ее дать. Слушать или нет, решайте сами.

— А остальные…

— Кроме Шао и Карины в университете больше никто не замешан, — поняла, о чем я хочу спросить, ведьма. Я с облегчением выдохнула — с предательством Карины я, кажется, уже смирилась, но известие о том, что Бриан с Брайаном не при чем, оказалось лучшим, что я слышала за весь день. Один предатель рядом не так страшен, как сразу трое. Калеб осторожно сжал мою руку.

— Странно, что Карина не поделилась со своими ближайшими друзьями… — осторожно протянул он. Ведьма презрительно фыркнула.

— Род Карины много поколений подряд поклонялся источнику, передавая знание о Хранителях только тем потомкам, которых считали достойными такой чести. Ни входящим в род супругам, ни не оправдавшим ожиданий отпрыскам тайну не открывали. Впрочем, это и хорошо, иначе культ разросся бы настолько, что мы бы с ним не справились. Братьев Ирссен, несмотря на крепкую дружбу с Кариной, достойными посвящения в тайну не посчитали. Тем более из-за действий, которые пришлось предпринимать Хранителям во имя источника, рисковать и открываться кому-то новому они не были готовы. Несмотря на глупую, ничем не подтвержденную идею о способе избавления от тумана, члены культа отличились осторожностью, граничащей с паранойей. Если бы не показания обиженного Корсана, вылавливали бы мы их еще очень долго.

*

Шуршание бумаг, всхлипывания, какие-то металлические позвякивания. Кандалы? Голос нашей с Калебом бывшей однокурсницы узнать было практически невозможно: всегда звонкий, веселый, подбивающий всех, кто рядом, совершить какую-нибудь пакость, ну или хотя бы сбежать с занятий, сейчас он звучал сухим и бесцветным. С привычным образом яркой и уверенной в себе вампирши он совершенно не сочетался.

— …Юте Вэйн было семь! Совсем еще ребенок! Она сгорела заживо! — этого следователя я не знала, но слышимое даже на записи пробивающееся низкое рычание выдавало в нем оборотня. Очень-очень злого оборотня. Для перевертышей дети — это святое.

— Я знаю, — тихо. — Мы искали другой выход, но его нет.

— Кроме как стать убийцей?!

— Мы не убийцы! Мы пытались снять проклятие! — впервые за весь допрос сквозь обреченное равнодушие в голосе Карины прорезались эмоции, но раскаяния среди них не было. Не выдержав, я схватила кристалл и сжала его в руке, останавливая воспроизведение. Я надеялась, если услышу, если пойму, как Карина могла одновременно поддерживать меня в университете и планировать от меня избавиться, мне станет легче. Но, кажется, стало только хуже.