Сексуальный папочка
Шрифт:
Отлично.
Закрывая тюбик, я оцениваю себя в зеркале. Моя работа поразительно эффективна. Я охлаждена, словно салат из морепродуктов, выгляжу, как новый член группы «БлюМэн», пахну, подобно вегетарианскому кафе, и одета, как мой брат. (Примеч. «БлюМэн» (англ. BlueMan Group) — нью-йоркская перформанс-группа, выступающая в сценическом образе «синих инопланетян»).
Миссия более чем выполнена.
Даже моя собственная рука не хочет трахать девушку в зеркале. Это победа, учитывая, что мой любимый в последние несколько недель
Но не сегодня.
Проскользнув под одеяло, я хватаю свой iPad и решаю немного попрактиковать итальянский. Но этот язык слишком заманчив. Он возвращает меня к нему. Провожу пальцем по иконке электронной читалки и быстро решаю, что это не лучшая идея, учитывая огромное количество любовных романов, смешанных с языковыми книгами.
Я нажимаю на «Пэинтрэст», и от нечего делать начинаю смотреть на изображения желтых плащей, так как это совсем не сексуально. Я вижу детей, которые водят хоровод, зонты в горошек и маленьких собачек в куртках во время дождя, и я определенно доказала свою теорию. Вода вовсе не смазка.
Мои руки остаются выше моей талии. Какая я молодец! Я преуспела в номинации «Удержи свои пальцы» в играх «Представь Босса» в олимпиаде «Сексуального воздержания».
— Эбби получает золотую медаль, — бормочу я, и затем засыпаю. Когда просыпаюсь, обнаруживаю, что моя наволочка покрыта голубыми пятнами, но я пережила ночь без мастурбации.
Я говорю себе, что сегодня новый день, и, когда я встречусь с Саймоном во второй половине дня, ничего не случится.
Этим утром я повторяю себе это снова и снова, пока еду на велосипеде в Центральный парк, чтобы немного потренироваться (поскольку я убеждена, что бег был изобретен в качестве пытки). Я говорю себе это опять, когда направляюсь на занятия по испанскому языку в офис консультанта по вопросам управления, и еще раз, когда сажусь в метро в центре города.
Я напоминаю себе это в очередной раз, когда приезжаю в «Кафе Житане» в районе Нолита, в маленький ресторанчик, в котором подают французские и марокканские блюда (Примеч. NoLita — район в нижнем Манхэттене). Но глубоко внутри я нервничаю так, как будто перебрала с кофеином. Нервозность течет по моим венам, потому что вчера ночью мы были у края пропасти и чуть не рухнули вниз. Я понятия не имею, чего ожидать сегодня, или вдруг терапия холодным душем работает только первые двенадцать часов. Возможно, сегодня утром мне следовало принять еще одну дозу, потому что я не знаю, что почувствую, когда увижу его.
Обернувшись, я получаю ответ. Он идет ко мне. Он на расстоянии десяти метров, и мой пульс ускоряется. Пять метров, и в моем горле пересыхает. Два шага, и мой желудок начинает выписывать пируэты.
Саймон восхитителен в своих джинсах и светло-голубой рубашке на пуговицах с короткими рукавами, в которой видны его мускулистые руки. Я
Я возьму всё.
В этом нет ничего плохого.
И у него все это есть.
— Привет, Саймон, — говорю я, и я впечатлена тем, что сказала эти два слова, не вскарабкавшись на него, словно на дерево.
— Привет, Эбби. — Его губы изгибаются в улыбке. — Может, займем столик?
— Мы можем занять столик или сесть за один из них, — говорю я, глупо улыбаясь. Это ужасная шутка. Но, эй, это сработало, ведь так?
— Я выберу столик, — говорит он, и мы выбираем столик на тротуаре.
Он выдвигает для меня стул. Это еще одно очко в его пользу — он вежлив. Но я уже знала, что он джентльмен. У меня нет шансов.
— Спасибо, — говорю я, присаживаясь и желая, чтобы орган в моей груди прекратил биться с бешеной скоростью. Сегодня днем не произойдет ничего непристойного.
Солнце яркое, небо голубое, и мы не останемся наедине. Хорошо. Встреча вне дома — идеальное противоядие для прошлой ночи. Это защита от всех тех дьявольских гормонов, которые угрожали разрушить меня вчера в темноте его дома. Здесь, при свете дня, в окружении нью-йоркцев, снующих по тротуару, меня не соблазнят. Хотя он и выглядит чертовски привлекательно.
— Я подумала, что это будет идеальным местом для работы над твоим французским, — говорю я, расправляя салфетку на коленях.
— Я слышал отличные отзывы об этом месте, но у меня не было возможности посетить его, так что так даже лучше. Тост из авокадо должен быть вполне неплох, так же, как и кускус с красным перцем и поджаренными кедровыми орехами, — говорит он, и я вздыхаю с облегчением, ведь появилось то, о чем мне не нужно думать — выбрать, что поесть.
Сражаться с желанием наброситься на него довольно сложно. Добавьте к этому попытки заказать еду, и мой мозг начнет клинить.
— Тогда давай это и закажем, — говорю я. После того, как мы делаем наш заказ, рыжеволосый официант спрашивает, не хотим ли мы вина.
Саймон ловит мой взгляд.
— Бокал белого?
Боже, да. Целую бутылку, пожалуйста, и воронку, чтобы я могла быстрее ее опустошить.
— Идеально.
Официант прочищает горло и тихо спрашивает:
— Могу ли я попросить ваши документы?
Саймон хохочет, глядя в сторону и прикрывая рот рукой. Я тоже смеюсь.
— Говорила же. — Я запускаю руку в сумку и показываю официанту свои документы.
Парень смотрит на них, а затем улыбается.
— Вы молодо выглядите, и это комплимент.
— Думаю, мои документы вам не нужны, — говорит Саймон, обращаясь к официанту.
Легкий румянец расползается по бледным щекам парня.
— Эм, — заикается он. — Если хотите, то можете показать их мне. Но это не обязательно, сэр.
Саймон качает головой и смеется.
— Нет, все в порядке, — говорит он, и парень уходит.