Сексуальный папочка
Шрифт:
— На заметку: то, что я пью с тобой, ни капли не прибавило мне возраста в его глазах.
А затем до меня доходит, что я только что сказала. Я выпиваю с Саймоном. Я никогда не пила с ним раньше, так как была с его дочерью каждый раз, когда видела его. Впервые мы вдвоем за пределами его дома, без Хейден.
Понимание этого обрушивается на меня.
Это первый раз.
Мы в ресторане.
За столиком на двоих.
Попытайтесь так же, как и я, осознать, что во второй половине дня, когда на часах еще совсем невинное
Неа.
Не буду об этом думать.
Не хочу об этом думать.
Потому что сейчас ничего непристойного произойти не может… не со мной, пьющей вино, хотя Саймон и выглядит великолепно, и мы далеко от его дома.
Ой-ой.
Это и есть все составляющие для идеального блюда под названием «Искушение».
Я заставляю себя зафиксировать в голове этот час с ним, как индивидуальное занятие, а не как свидание с человеком, которого я уже очень давно хочу.
Я достаю свой iPad, нажимаю на «Французские заметки» и говорю:
— Ну что ж, приступим.
Он кивает и улыбается мне, демонстрируя свои ровные белые зубы. На мгновение его взгляд встречается с моим.
— Учи меня, Эбби, — говорит Саймон, и все внутри меня сжимается, потому что он только что сделал эти три слова самыми сексуальными на свете.
Я — учитель, который хочет ученика.
И я облажалась.
Глава 9
Эбби
Час спустя Саймон выучил несколько новых ключевых терминов, которые сможет использовать в беседе с бизнес менеджером Габриэля, и еще мы попрактиковали другие фразы, которые также будут ему полезны, например «условия контракта» и «возврат инвестиций».
— Ты быстро учишься, — замечаю я, и это правда. Хотя я и не ожидаю, что он сможет поддерживать долгие разговоры, однако новые слова Саймон схватывает налету. — У тебя, определенно, есть хорошая база знаний.
— Спасибо. Еще у меня хороший учитель, — говорит он и поднимает свой бокал вина, чокаясь с моим. — Выпьем за то, чтобы не приглашать своих бизнес-партнеров искупаться голышом.
— В точку. Моя цель — не дать тебе допустить еще больше словесных ошибок в будущем, — говорю я с улыбкой, прилагая все усилия, чтобы она оставалась непринужденной.
Саймон допивает свое вино и ставит бокал на стол.
— Замечательная цель. Как ты думаешь, сколько еще уроков мне потребуется, чтобы добиться этого?
Бесконечное множество. Столько, сколько мы сможем организовать, потому что этот последний час еды, выпивки, обеда и разговоров выглядел в точности, как свидание.
Ой. Я подумала об этом.
Я делаю еще один глоток из своего второго по счету бокала вина. Этот напиток помогает моим нервам успокоиться и сосредоточиться на французском.
— Еще немного, — говорю я, пожимая плечом.
Черт. Это был кокетливый жест. Я. Должна. Сдерживать. Свое. Желание. Накинуться.
Он откидывается на спинку стула.
— Тогда мы должны запланировать экскурсию по всем французским кафе и ресторанам для наших занятий. — Он делает жест рукой, будто демонстрирует рекламный щит. — Еда и урок.
Да, звучит идеально. Своди меня поесть вкусной еды, и я научу тебя говорить на этом гребаном сексуальном языке, потому что ты так чертовски горячо говоришь «условия контракта» на французском.
— Звучит как отличный план, — говорю я, скрещивая ноги и судорожно обдумывая новую тему, которая будет более безопасной, чем болтовня о том, что мы будем делать. — Итак, как ты попал в ресторанный бизнес? Тебе просто надоело работать на Уолл-стрит?
Он хмыкает, а затем отвечает:
— У меня был хороший опыт работы с финансами, но это бездушный бизнес и потенциально всепоглощающий тоже. Я хотел уйти от этого, пока не стал бездушным и одержимым.
— Ты уже начал таким становиться?
— Я был на пути к этому, уже повернул в нужном направлении. Я слишком часто работал по ночам. До рождения Хейден это уж точно. — Он тяжело вздыхает, и его голос наполняется сожалением. — Возможно, даже после, — говорит он так, будто признается в чем-то тяжком.
— Ты был трудоголиком?
Саймон пожимает плечами и поджимает губы.
— Меня так называли.
Ему не нужно произносить эти слова вслух, чтобы я поняла, кто его так называл. Его бывшая жена. Мое сердце разрывается, и я бы очень хотела, чтобы у него никогда не было бывшей жены. Чтобы я могла взмахнуть волшебной палочкой, и она просто растворилась в воздухе. Но это ужасно несправедливое желание по отношению к Хейден. Пусть так, но это то, что я чувствую — желание стереть его историю. Забрать ту боль, что она ему причинила. Но, опять же, именно эта боль и привела его в мою жизнь. Это часть того, кем он есть — отец-одиночка, выполняющий большую часть работы по воспитанию дочери.
Я провожу пальцем по краю бокала, а затем встречаюсь с ним взглядом.
— Кто, по-твоему, ты сейчас? Трудоголик?
Он смотрит мне в глаза.
— А как ты думаешь? — Его вопрос пропитан беспокойством, и я уверена, он отчаянно надеется услышать «нет».
Говорить «нет» легко, потому что это правда. Саймон усердно работает, но я не думаю, что он отчаянно зависим от работы. Успокаивающая улыбка появляется на моих губах.
— Нет. Ты вовсе не трудоголик. А еще я думаю, что ты — отличный отец для Хейден.
Он отвечает мне, широко улыбаясь:
— Я не могу передать тебе, как сильно рад это слышать.
— Когда я наблюдаю за вами двумя, мое сердце наполняется теплом. Видеть вас вместе — самое милое зрелище в мире. Ты одержим ею, а она обожает тебя. — Он не может перестать улыбаться, а затем опускает взгляд, но улыбка не сходит с его лица. — Я смутила тебя, сказав это?
Саймон поднимает взгляд и качает головой. Его голубые глаза сияют.
— Нет. Ты меня не смутила. Ты меня осчастливила.