Семь цветов любви
Шрифт:
— Ты рано вернулся, — осторожно, словно защищаясь, сказала она.
Себ решил сменить свой вечно назидательный тон.
— К несчастью. Надеюсь, твой день прошел лучше, чем мой.
Тень улыбки промелькнула на лице девочки, и она виновато оглянулась.
— Я немного помогла Кри. Они сегодня очень заняты, сверхурочная работа. Не то чтобы я…
— Хорошо, хорошо, — прервал он дочь.
— Тебе действительно нравится, что я…
— Нравится? Нет, но если тебя это развлекает…
— Вот и Кри так сказала!
Смешинки танцевали в ее глазах,
— Как насчет поездки в Клифтон? Если отправимся прямо сейчас, то успеем в магазины, а позже заедем в кино.
— Я собиралась купить всем напитки. — Тори переступила с ноги на ногу и отвела глаза в сторону. — А еще обещала помочь убрать…
С каких это пор уборка лучше прогулки по магазинам?
— Если уборка такая веселая вещь, — сухо заметил он, — возможно, мне тоже стоит помочь.
— О нет, папа, пожалуйста, не надо! — Тори действительно ужаснулась, пока до нее не дошел истинный смысл слов. — Ты шутишь, да?
— Возможно.
Тори рассмеялась и округлила глаза. Она еще раз переступила с ноги на ногу и нерешительно сказала:
— Но если ты хочешь поехать в Клифтон, мы можем это сделать. Только мне придется пойти предупредить Кри.
— Но ты бы предпочла остаться.
— А можно, папа?
В силах ли он сопротивляться мольбе в ее огромных темных глазах? Себ дал дочери точные инструкции — быть дома к пяти. Ее хвостик весело подпрыгивал, когда она отправилась за напитками предварительно выслушав от него множество инструкций. Он поставил машину на стоянку и направился к офису. Ему придется контролировать ситуацию: Себ должен быть уверен, что визиты Тори в салон не превратятся в постоянную практику и не побеспокоят Кри. Ему нужно поговорить с ней, позже. Впрочем, какой вред могут причинить подростку несколько часов уборки?
Какой вред?! Руки Себа сжались в кулаки, как только он увидел волосы дочери, когда она явилась домой, опоздав более чем на час. Естественно, он дал волю гневу. И естественно, она пронеслась в свою комнату, хлопнула дверью и на всю мощь включила музыку.
Его первым порывом было броситься к Кри, но не раньше, чем он придет в себя и успокоится. Он не может допустить таких отношений, не может. Себ взял телефон и набрал номер.
— Да? — раздался в трубке голос Кри. — Эй, вам лучше начать говорить, потому что я не в духе.
— Это Себастьян Синклер.
— О, привет! Я собиралась позвонить вам позже, чтобы поблагодарить за то, что вы разрешили Тори остаться в салоне.
— Я так понимаю, что вы все-таки оплатили ее услуги, — грозно заметил он. — Даже не подумали, что у меня возникнут возражения?
На другом конце провода воцарилось молчание.
— Вы возражаете против того, что я сделала с ее волосами, и совсем не против оплаты в денежном эквиваленте?
— Конечно, я не ожидал, что вы заплатите ей. Я даже не знал, что дочь работает
— О, значит, проблема в волосах, — с облегчением выдохнула она. — Вам не нравится цвет? Но я придала им лишь едва уловимый оттенок…
— Но не фиолетовый же!
На этот раз пауза была длиннее.
— Когда точно Тори вернулась домой? — наконец спросила Кри.
— Двадцать минут назад, — процедил сквозь зубы Себ. — А что это меняет?
— Возможно, вам следует спросить вашу дочь, что случилось с ее волосами после того как я ушла. Нет, подождите. Возможно, сначала вам стоит обежать вокруг квартала пару раз или лучше пойти в бассейн и часок поплавать, чтобы выплеснуть отрицательную энергию. И только после этого вам следует поговорить с дочерью.
Кри почти сразу же пожалела о своем последнем совете. Себу не нужно разговаривать с дочерью, ему нужно задать несколько простых вопросов ей и услышать ответы. Ему нужно знать, что Мей Лин покрасила волосы Тори фиолетовой краской уже после того, как сама Кри слегка осветлила несколько прядок на голове девочки — так, чтобы не шокировать ее отца.
Она было бросилась к телефону, но остановилась. Он даже слушать ее не станет! А она снова составила о мистере Синклере неверное мнение. Его не назовешь мистером Сдержанность, когда дело касается фиолетовых волос его дочери. Кроме того, с нее достаточно его осуждений и порицаний. Поэтому, когда спустя полчаса ее дверной звонок затрезвонил как сумасшедший, она решила не открывать дверь. Кри заполняла бухгалтерские бумаги, и разговор с разъяренным соседом сверху не входил в ее планы.
Звонок снова звякнул. Кри минуту помедлила и со стаканом «Бейли» в руке — на сегодня она определила себе лимит в один стакан — пошла к двери и широко распахнула ее.
— Проходите и излейте душу.
Возможно, это не лучшие слова приветствия, но на мгновение Кри стало все равно. Уже позднее она заметила, что выражение лица Себа определяется словом «решительность», а не «гнев». Он молчал может читал вышитое на ее пижаме с котятами слово «Мурлыка». А может, рассматривал предательски проступившие сквозь ткань соски. Скрестить руки на груди, когда не знаешь, куда поставить наполненный доверху стакан, невозможно, поэтому Кри прислонилась к дверному косяку, ожидая, когда Себ заговорит.
— Я не вовремя? — наконец спросил Себ.
Видимо, его смутили бокал и льющаяся из кухни музыка. Он подумал, что у нее гости? Возможно, вечеринка для двоих? Она была бы не против!
— Я одна, если вы спрашиваете об этом. Неделя выдалась очень сложной, и верите или нет, но у меня есть о чем беспокоиться помимо вас и вашей дочери.
— Я зашел только на минутку. — Следует отдать ему должное, он говорил честно и откровенно. Себ посмотрел женщине в глаза. — Тори рассказала, что Мей Лин нанесла фиолетовую краску на ее волосы уже после того, как вы ушли домой. Вы были правы. Мне не следовало впутывать вас во всю эту историю.