Семь даосских мастеров. Древняя традиция бессмертных

Религия Буддизм

— Зачем вы меня мучаете? Каждый проглоченный кусок только усугубит мои страдания. Если вы хотите помочь, просто оставьте меня в покое.

— Ах ты неблагодарный! — вскричал один из разбойников. — Мы пытаемся помочь тебе, а ты не хочешь принять нашу доброту. Ну что ж, раз ты такой упрямый, мы поможем тебе умереть!

И с этими словами он выхватил нож и приставил его к горлу Цю Чанчуня.

— Если ты хочешь убить меня, — ответил тот, — воткни свой нож мне в живот. Вы заставили меня съесть пищу, которой я не хотел, так что вспорите мне брюхо и достаньте ее.

Разбойник уже занес было руку, чтобы пырнуть Цю Чанчуня, но в этот момент Чжао

Би выбил у него нож.

— Не надо, — сказал он. — Не будем убивать этого чудака. Он смелый малый, да и к тому же вы разве не знаете, что карма, заработанная убийством праведника, будет преследовать всю вашу семью в нескольких поколениях?

— Кстати, — обратился он затем к Цю Чанчуню, — а почему ты хочешь умереть, странный даосский монах?

— Я встретил одного предсказателя, — отвечал тот, — и он сказал, что я умру от голода. И еще то, что человек не должен противиться предначертанному судьбой. Вот я и решил по примеру мудрецов Бо И и Шу Ци уморить себя голодом.

Дружный хохот был ответом на эту исповедь. Чжао Би, все еще с трудом сдерживая смех, сказал:

— Мастер, ты действительно веришь в пустые россказни предсказателей? Да забудь ты об этом. Найди какой-нибудь уединенный храм, возьми ученика. Хочешь, мы дадим тебе денег, чтобы ты мог спокойно жить и медитировать сколько душе угодно?

Чжао Би взял несколько серебряных монет, положил их в мешочек и протянул Цю Чанчуню. Но монах покачал головой и сказал:

— Я ценю вашу доброту, однако я дал обет не принимать от других людей деньги и имущество.

Он достал свою дощечку и показал ее разбойникам. Несколько лет назад, после расставания с Ма Даньяном, Цю Чанчунь выцарапал на ней слова, которые должны были напоминать ему о цели его практики: опустошить ум от мыслей и желаний.

— Но мы же даем тебе денег по нашей собственной воле, — сказал Чжао Би. — Здесь нет твоей вовлеченности и жажды обладать. Почему бы тебе не принять наш подарок?

— Не заслуживаю я вашего подарка, — сказал Цю Чанчунь. — Дело в том, что в прошлых жизнях я не подавал тем, кто нуждался. Поэтому сейчас я должен выплатить то, что задолжал в прошлых жизнях. Если я приму что-то от вас, это лишь добавит мне кармических воздаяний. Закон кармы гласит: все, что мы делаем, имеет последствия. Если ты забрал что-то у кого-то, то должен будешь вернуть. Если ты помог кому-то, то это воздастся тебе сполна.

Услышав эти слова, Чжао Би погрустнел.

— Если это так, уважаемый, — сказал он, — то всех нас в следующих жизнях ждут суровые кармические воздаяния, поскольку мы лишь крали и грабили.

— Не обязательно, — сказал Цю Чанчунь. — Вы грабите, потому что в прошлых жизнях вас самих грабили и обходились с вами нечестно. И те, кто это делал с вами, теперь получают возмездие. Но если вы продолжите грабить других после того, как они полностью расплатятся за свои прегрешения, то сами заработаете плохую карму для себя и своих семей [26] .

26

В большинстве случаев это более чем спорное рассуждение, поскольку так можно оправдывать многие свои неправильные действия. Следует понимать, что просветленный Мастер видит истинное положение вещей и говорит так, как оно есть в данной конкретной ситуации, поэтому нельзя применять сказанное ко всем внешне подобным случаям.

— Ну,

похоже, мы уже получили все нам причитающееся за невзгоды в прошлых жизнях, — сказал Чжао Би, взглянув на гору добычи. — И если мы продолжим грабить, то нам придется расплачиваться за это в следующих жизнях. Так что пора прекращать. — И, обращаясь к Цю Чанчуню, он сказал: — Спасибо, монах, вразумил ты нас. Не встреть мы тебя, в следующих жизнях нам пришлось бы несладко.

Чжао Би поднялся и обратился к разбойникам тоном, не допускающим возражений:

— Значит так, братцы! С этого момента мы прекращаем грабить. За годы удалой жизни мы неплохо нажились, так что теперь можем вложить эти деньги в дело и начать честную жизнь.

Бывшие разбойники закивали в знак согласия. Когда на следующее утро они собрались уходить, Чжао Би подошел к Цю Чанчуню и сказал:

— Спасибо тебе, монах. Вовек не забуду. Может быть, мы снова встретимся в следующей жизни, и тогда я стану твоим учеником.

Уныло шагал Цю Чанчунь вниз по склону горы… Дважды он пытался уморить себя голодом, и дважды случалось что-то, не позволявшее ему умереть.

В течение следующих нескольких месяцев Цю Чанчунь занимался тем, что выпрашивал мелочь на улицах. В конце концов ему удалось скопить достаточно денег, чтобы купить железную цепь, и он потащил ее в дремучий лес на горе Тайшань. Там он выбрал место с особенно высокими деревьями и, взобравшись на одно из них, прикрепил один конец цепи к толстой ветке. Второй конец он прикрепил к собственной шее. «Здесь меня никто не остановит, и в этот раз я точно умру!» — думал Цю Чанчунь. Но в это время духи места предупредили Владыку звезды Тай-бай, и тот в образе собирателя трав материализовался прямо под деревом, на котором Цю Чанчунь собирался повеситься.

— Эй, юноша, — крикнул он снизу Цю Чанчуню, — может, не надо? Что ты такого натворил, что собираешься свести счеты с жизнью?

Цю Чанчунь вздрогнул и посмотрел вниз.

— Не твое дело, старик, — огрызнулся он, раздосадованный тем, что кто-то нашел его и в этой глуши.

— Ну не скажи, — ответил собиратель трав. — Я даос, и вопрос жизни или смерти разумного существа мне не безразличен. Для Дао ценна жизнь любого создания. Так что расскажи мне, почему ты хочешь лишить себя этой величайшей ценности?

— Ну хорошо, я расскажу тебе, — ответил Цю Чанчунь, понимая, что от старика просто так не отделаться. — Один предсказатель, читающий судьбу человека по его лицу, сказал мне, что я умру от голода и не достигну просветления в этой жизни. А поскольку ничего другого в этом мире мне не нужно, я решил покинуть его. В соответствии с Волей Небес я уже пару раз пытался уморить себя голодом, но каждый раз мне что-нибудь мешало. Так что я пришел сюда, чтобы повеситься. И собираюсь сделать это прямо сейчас, пока опять кто-нибудь не вмешался, — резко закончил он, выразительно глядя на старика.

— То есть ты решил умереть, — не унимался собиратель трав, явно пропустив последнюю фразу Цю Чанчуня мимо ушей, — лишь потому, что поверил словам какого-то человека? А может, слова другого человека вернут тебя в чувство? Знаешь, твой ум полон омрачений, заслоняющих свет твоей истинной мудрости. По своей глупости ты готов расстаться не только с жизнью, но и, как следствие, с шансами стать Бессмертным. Послушай, что я тебе скажу, и, может, чудовища, заполонившие твой ум, оставят тебя.

Старик уселся под дерево, жестом приглашая Цю Чанчуня последовать его примеру. Тот нехотя спустился с дерева и сел рядом.