Семь дней Мартина
Шрифт:
— Снова пришельцы? — ужаснулся волк, взлетая над землей. — Летим, пока очередной Нагати не выскочил из-под земли. Сейчас как выскочит, как выпрыгнет — полетят клочки по закоулочкам.
— Воды наберем, и ходу отсюда! — согласился Мартин. — Ты прав, хватит уже исследований, наизучались на свою голову. Скульптуры еще не один век простоят и подождут своего часа.
Мартину хватило и одного Нагати, чтобы выработать условный рефлекс перед поисками и разгадками древних тайн и загадок. Если бы не друзья, и волшебную воду не стал бы искать:
— Башня в километре отсюда, — сообщил волк, — А почему маг направил тебя именно сюда?
— Это король меня направил, — пояснил Мартин, забираясь на ковер. Кому еще понадобилось слегка изменять траекторию спуска и совмещать поиски воды с поисками скульптора? Понятное дело: король уверен в том, что до волшебной воды отсюда рукой подать, и потратить лишние двадцать минут — не смертельно. Недаром Агат заикнулся о том, что за обнаружение скульптора отдаст половину царства, так почему бы не воспользоваться предложением? Отыскать мастера по художественной обработке камня, отвезти королю, получить обещанную награду и сделать Анюте свадебный подарок — кукла от изумления дар речи потеряет. А ее приемные родители вообще удавятся или лопнут от злости. Вот праздник начнется!
Зеркаласька заговорила голосом короля.
— Мартин, ты приземлился?
Похоже, версия о королевских происках недалека от истины. По рассказам Ивана, король Агат вполне нормальный человек, но не лишен определенной доли самолюбования. Как и любой правитель, имеет на это полное право, хотя может получить за такое по зубам от придворных заговорщиков в темном углу дворца.
— Приземлился, — подтвердил Мартин. — Скульптуры рады слышать вас и падают ниц от ужаса от одного вашего пронзительного взгляда!
Он сунул зеркалаську под нос ужасающейся скульптуре, и король вскрикнул от неожиданности.
— Господи, боже… Мартин, не стоит из меня делать заику — отомщу ведь, читая тебе длиннющую благодарственную речь.
Мартин опустился на колено и подхватил каменного сверчка.
— А вот еще какие скульптуры здесь находятся. Смотрите, ваше величество. Боюсь, что их создавали не люди, и поиски автора ни к чему хорошему не приведут.
— Необычная работа, — прокомментировал Агат, соглашаясь с Мартином. — Но почему ты думаешь, что их автор опасен? Не стоит дуть на воду, однажды обжегшись на молоке.
Мартин пожал плечами.
— Возможно, все не так страшно, как мне представляется, и скульптуры тайком создали ваши же королевские маги — голыми руками сотворить подобное чудо невозможно. Но если здесь поработали пришельцы, то я не хочу иметь к этому никакого отношения. Слишком опасное занятие — сталкиваться с оставленными пришельцами вещами. Ваше величество, у меня такая идея: вы поищите скульптора среди своих подданных, а я вернусь к поискам волшебной воды. Вы отлично знаете, что у меня мало времени.
— На твоем месте, торопливый
Мартин вздохнул: не стоило говорить королю то, что он сейчас скажет, но иного выхода нет.
— Ваше величество, вы своим приказом поисков скульптора сводите на нет пользу от прошлых приказов.
Наступила тишина: король впал в раздумье. Не каждый день тебя открыто критикуют чужие подданные. Хотя кому как не им? Свои ничего не скажут до последнего, а потом так же молча совершат государственный переворот: не любят объяснять, чем недовольны, или не уверены, что к их критике прислушаются.
Король махнул рукой: Мартин прав, по большому счету. Спорить и угрожать бесполезно — спасающему друзей человеку, который и сам медленно умирает, угрозы не страшны. И так сколько сил отдали: маг до сих пор ходит с красными глазами, потому что толком не мог выспаться последние дни, Мартин тоже вымотался — черные круги под глазами виднеются весьма отчетливо.
— Ищи свою воду, Мартин! — разрешил Агат. — Скульптуры на самом деле подождут. Но жаль, что скульптора нет на месте: прямо сейчас пригласил бы во дворец на хорошо оплачиваемую работу.
Мартин убрал зеркалаську, и в этот момент далеко позади раздалось до боли знакомое «ку-ку».
Мартин недоверчиво обернулся на зов: не может быть, чтобы…
Может.
Сзади на самом деле стоял Правич.
Вот, стоит помянуть черта, как он тут как тут… Ему-то чего здесь понадобилось?
Глава 18
Головная боль стихала медленно и то и дело возвращалась волнами, заставляя Правича морщиться. Не от боли, а скорее, от недовольства.
Очнувшись после короткого забытья, Константин обнаружил, что попал не в раскаленное жерло вулкана, и что горячий поначалу воздух оказался не таким обжигающим. Просто основательно замерзший организм не сумел отреагировать на резкое изменение температуры, и обычный теплый воздух показался Правичу неимоверно горячим. За то время, пока пришлось лежать без сознания, кожа согрелась, и теперь ветерок не обжигал, а приятно ласкал легкими порывами.
Единственная неприятность: головная боль из-за столкновения с каким-то камнем, так некстати оказавшимся на пути.
Правич, не открывая глаз, дотянулся до камня, намереваясь отомстить единственно доступным способом: отбросить обидчика куда подальше, поскольку сломать его или стереть в порошок не хватит никаких человеческих сил.
«И почему это защитное заклинание не подействовало? — сердито подумал он. — Сабарак обещал, что оно защитит от десяти напастей, а тут стукнулся так, что все искры из глаз высыпались, на будущее ни одной не осталось!»