Семь дней в раю
Шрифт:
Пластиковые и стеклянные бутылки с заветной этикеткой салатного цвета красовались за стеклом холодильника, а тучная продавщица, отвернувшись, оживленно беседовала со знакомой: «Рая, слышала, что в Севастополе делается? Там же хохляцкая матросня двух девочек изнасиловала и зарезала! Молоденькие совсем, школьницы». — «Ох ты, Боже ж мой! А я новости слушала, не говорили ничего». — «Кто же скажет? Ночью сегодня, в детском садике. Утром мамаши деток начали приводить и увидели, в песочнице. Зверство настоящее: животы разрезанные, кишки вывалились!» — «Ой-ей-ей! А откуда известно, кто сделал?» —
Артем забрал свое пиво, и морщась от отвращения, отправился обратно на пляж. Сплетницы, мать вашу так... Какие-то подонки надругались над девчонками, не первый раз такое случается и, к сожалению, не последний. Зачем же к этому политику примешивать? Можно подумать, в России извращенцев мало!
«Белое» помогло поправить здоровье. Но теперь начало клонить в сон. Артем чувствовал, что выглядит глуповато, но придумать как развлечь подругу не мог. К счастью, Ирина выглядела вполне удовлетворенной. Лежала себе на солнышке, не требуя особого внимания.
Около двенадцати к ней на телефон пришло сообщение. Прочитала, повернулась к Артему:
— Люся в пансионат зовет, сбегаю. Останешься загорать или домой пойдешь, отсыпаться?
— Думаю, нужно идти отсыпаться. Ты надолго?
— Как получится.
— Но вечером же встретимся?
— Я позвоню, диктуй номер мобильника.
Телефон зазвонил уже после восьми вечера. К этому времени Артем успел отоспаться, сходить в близлежащее кафе, умять горшочек жаркого по-домашнему, поваляться перед телевизором. В новостях, действительно, ни о каких зверствах в Севастополе не сообщалось. Ни в украинских, ни в российских. Бабские сплетни.
Голос в трубке принадлежал явно не Ирине. Он уже хотел спросить, не ошиблись ли номером, как понял, что это Ксюха.
— Ну вот, опять меня не узнал!
— Узнал, почему же. Ты вчера не звонила?
— Не получилось, весь день с Максиком по экскурсиям ездили. А сейчас он в интернет-клуб ушел. Это надолго. Вот я и подумала... погуляем? Как в молодости.
Артем улыбнулся. «Как в молодости». В молодости он Ксюшку только под ручку брать решался. А теперь... После ночи с Ириной сам себе казался чем-то средним между Казановой и Дон-Жуаном. В течении суток переспать с двумя женщинами — такого в его жизни еще не было. Но почему бы не попробовать, вдруг получится?
— Где встречаемся?
— Давай у фонтана. И пойдем к нам в парк. А то у вас в центре очень уж людно.
Через полчаса они были на месте. Подошли практически одновременно, с разных сторон. Оксана надела блузочку-безрукавку, под которой, судя по очертаниям, больше ничего не было, и просторную коротенькую юбку. Очень удобная одежда... Артем невольно сравнил женщину с давешней рыжеволосой подружкой. Ирина, конечно, моложе. Зато Ксюшка красивее. И женственней. А которая из них сексуальней? Посмотрим, посмотрим!
Гридецкая с удовольствием позволила взять себя под руку и повела прочь от набережной,
— Ты любишь купаться при луне? — неожиданно для себя спросил Артем.
— Это как, голяком? — удивилась Оксана. — Ты приглашаешь?
Артем смутился. Нет, Казановой он определенно не был. Женщина мягко взяла его руку, переложила себе на плечо.
— Тёма, знаешь, я часто вспоминала, как ты мне в любви объяснялся.
— Глупо, да?
— Почему же... Ты ж мне первой это говорил, не знал еще как, верно?
— Угу.
— И для меня это первый раз было.
— А как же тот твой... Коваль?
— Там совсем по-другому. Знаешь, в школе как оно? Гуляешь со старшим парнем почти «по-взрослому», в армию провожаешь, клянешься ждать, быть верной. Подруги завидуют — как в кино, романтика! Потом эта глупость из головы выветривается, да поздно. Самое обидное, Тёма, я и тогда понимала, что ты лучше Сергея... Коваля. Только дурой была, бредням всяким верила о вечной любви. — Женщина засмеялась. — Ладно, чего уж сейчас сожалеть. Сколько лет прошло. Ты теперь человек семейный, да?
Артем лихорадочно думал, как объяснить, что семейный он уже, скорее всего, формально. И в любом случае, это никак не могло стать препятствием для...
Он так и не успел придумать подходящую фразу. Оксана неожиданно повернулась, прижалась всем телом, притянула его к себе за шею, припала губами к губам.
Вкус поцелуя, ощущение жаркого женского тела мгновенно опьянили не хуже вина. А в следующий момент она уже отстранилась, улыбнулась.
— Не бойся, я не пристаю. Это просто так. Мы ж и не целовались в молодости. Вот и решила разок попробовать.
Но в голосе Оксаны уже призывно звенели колокольчики. Он не мог не откликнуться. Теперь уже сам притянул ее, рука скользнула под блузку.
— Тём, ну не под фонарями же! Пошли вон туда, за кустики!
Она уверено потянула его за руку в глубь парка. За кустом цветущего олеандра остановилась и сама шагнула в объятья.
— Тёма, миленький, знаешь, как я скучала за тобой все эти годы!
— И я скучал, Ксюш...
Как же, скучал! Вспоминал — да, бывало. Но до «скучанья» дело не доходило. Ладно, какая разница! Застежки на блузке поддавались удивительно быстро. И вот уже мягкая полная грудь легла в ладонь. Женщина тихо застонала.
— Да, Тёмочка, да... Ох, как хорошо!
Артем ощутил, что расстегивают молнию у него на джинсах, что ищущие, требовательные пальцы коснулись кожи там, внизу... Он собирался пригласить Оксану к себе, но теперь понял, что до квартиры они дойти не успеют. Что все случится здесь и сейчас. И пусть! Если Ксюха хочет, то он и подавно.
Со стороны города раздался сухой треск. Какой-то мотоциклист-отморозок снял глушитель. Треск повторился. Еще раз, в другой части города. Гридецкая вздрогнула, замерла, прислушиваясь. Теперь раздались одиночные сухие щелчки. Совсем рядом.