Семь Оттенков Зла
Шрифт:
А ведь был еще Хадсон Грейтхауз, который оказался настолько глуп, что вызвался помочь Мэтью.
Нет, нет… нужно отбросить такие мысли! Боже, благослови Хадсона Грейтхауза! Если кто и может уберечь Мэтью от опасности, то только этот здоровенный бык. Не то чтобы Берри не нравился Хадсон, просто он и в самом деле был здоровенным быком. А это — именно то, что нужно Мэтью, чтобы оградить его от… чего?
И снова нахлынула тревога.
Книга заклинаний… зеркало, созданное колдуном… богомерзкая идея вызвать демона из ада, чтобы выполнять приказы зловещего преступника…
Какие злоключения могут подстерегать искателей на пути в Италию, если у их путешествия такая темная цель? А что произойдет, когда они доберутся до Италии?
В разгар бессонных
Она вздрогнула. Думая об этом в своей уютной розовой каюте, она иногда чувствовала, как чья-то холодная рука проходится по спине вдоль ее позвоночника. Рука смерти, предзнаменование того, что может ждать Мэтью и остальных в их путешествии. Ибо, если это зеркало настоящее… если оно действительно способно вызывать демонов, то его непременно должны искать и другие люди, с еще более зловещими намерениями, чем у Профессора Фэлла. И такие монстры, несомненно, способны на убийство…
— Ах, вот и любовь всей моей жизни!
Берри резко остановилась, не доходя до двери на камбуз, потому что перед ней предстал хулиган Роуди Реджи. Он, как обычно, улыбался своей сальной улыбочкой, буквально призывающей к разврату.
Глава 2
— Пожалуйста, отойдите с моего пути, — сказала Берри, когда к ней вернулось самообладание. Она увидела, что Гулби держит в руках кукурузный пирог, который он явно взял со стола на камбузе и уже успел откусить кусок.
— Любовь всей моей жизни, — повторил Гулби, как будто не услышал требования Берри. — Моя жизнь начинается каждое утро, как только я взгляну на тебя, красавица. И вот ты здесь.
— Я попросила вас… — Она покачала головой и вздернула подбородок с вызовом. — Я сказала вам отойти с дороги.
— Я слышал, — ответил он, но с места не сдвинулся.
Берри посмотрела на него, как на противное насекомое, попавшееся на пути. Хотя назвать его обладателем отталкивающей внешности было не так уж и просто — многим женщинам Роуди Реджи мог показаться очень привлекательным. Берри предполагала, что ему около сорока лет. Он был подтянут и хорошо ухожен. У него были гладко расчесанные каштановые волосы, собранные в низкий хвост, схваченный черной лентой, подстриженные усы и козлиная бородка. Голубые глаза на остроносом лисьем лице глядели пронзительно и живо. Очевидно, его ювелирное дело процветало, потому что даже во время морского путешествия он носил стильные костюмы пастельных тонов с чистыми белыми рубашками с оборками, обычно более темным галстуком, расшитыми жилетами и коричневыми или черными ботинками из экзотической кожи. Проходя мимо него — к сожалению, на близком расстоянии, — Берри не раз улавливала приятный аромат мужского мыла или тоника для волос. Все эти джентльменские штрихи были вполне способны привлечь внимание дам. Но вместе с тем у него были шаловливые руки, стремящиеся ощупать то ладони, то шею, то грудь, то бёдра. Роуди Реджи использовал любую возможность, чтобы ненароком прикоснуться к женщине. Берри испытывала к нему отвращение и в течение последних двух недель стремилась избегать его изо всех сил, но на корабле длиной менее ста футов, это было проблематично.
И вот он здесь. Отказывается сдвинуться с места и с пошлым блеском в глазах откусывает очередной кусок кукурузного пирога.
— Вы мешаете мне позавтракать, — сказала Берри.
— В самом деле? Каким же образом?
— Таким, что меня от вас тошнит, и я теряю аппетит.
— Так ты, должно быть, еще не привыкла к корабельной качке, моя дорогая. Боже, у тебя такой чудесный румянец на щеках! Твой жених, наверное, полный идиот, раз позволил тебе путешествовать одной!
— Вы уже несколько раз делились со мной этим неверным наблюдением, — буркнула Берри.
— Верно. И каждый раз я говорю это все
Фраза «соблюдая приличия» чуть было не заставила Берри громко рассмеяться, но она сжала губы и подавила этот порыв. Она не видела необходимости обсуждать с этим кретином какие-либо свои дела или дела Мэтью, однако пренебрежительный тон заставил ее с вызовом сказать:
— Он — очень ответственный и умелый специалист по решению проблем. Он работает в агентстве, которое… решает проблемы людей. А теперь вы не могли бы удалиться?
— Решает проблемы? — протянул Роуди Реджи. — Хм! Как интересно! Хочешь сказать, он частенько сует нос в чужие тайны, скажем так, по долгу службы? Например, ищет потерянные предметы и все в таком духе?
— Он делает гораздо больше! — взвилась Берри, но заставила себя успокоиться. — Послушайте, мистер Гулби, я хочу успеть позавтракать этим утром. Если вы не отойдете, я…
— Я отойду, — ответил он, и Берри отметила, что его тон стал чуть менее игривым и более серьезным. — Я займу еще всего минуту. Хотел бы я, чтобы твой жених оказался сейчас с нами, чтобы решить проблему. По-моему, у нас на борту есть воришка.
— Воришка? — раздраженно нахмурилась Берри. — О чем вы говорите?
— Я говорю о том… — Он вдруг посмотрел мимо Берри в глубину коридора, обернулся, посмотрел себе за спину, и обвел взглядом все окружающее пространство. Он продолжил заговорщицким, приглушенным голосом: — Я говорю о том, что кто-то шнырял по моим покоям. Это было две ночи назад. Я вернулся с ужина и обнаружил, что мои ботинки кто-то трогал.
— Ваши… ботинки?
— Я ставлю свои четыре пары ботинок рядом со своей койкой. У меня привычка расставлять их ровно по прямой линии, я делаю так уже много лет. Так вот, вернувшись с ужина, я обнаружил свои ботинки в беспорядке. Они были сдвинуты достаточно, чтобы я это заметил. Я полагаю, кто-то на борту хочет украсть мои драгоценности.
У Берри сложилось ощущение, что Гулби ведет рассказ к кульминации, и до возможности распрощаться с ним осталось совсем немного. Однако удержаться от колкости она не смогла:
— О, так ваши ботинки, должно быть, еще не привыкли к корабельной качке.
— Это не повод для насмешек, — возразил Гулби. — Я думаю, кто-то мог решить, что я спрятал часть своих товаров в ботинках, и покопался в них своими неуклюжими руками. Кто бы это ни был, он не знает, что большая часть ценностей находится в моем багаже в трюме, а маленький мешочек я всегда ношу с собой в… ну… — Он сделал движение бедрами, обозначив главный предмет своей мужской гордости.
Ну конечно, где бы еще ты стал прятать ценности, — поморщившись, подумала Берри. Она догадывалась, как он собирается закончить свою хвастливую тираду, и ее щеки были готовы вспыхнуть докрасна, а язык — извергнуть огонь.
Но вместо продолжения Реджи заговорил с таким спокойствием и такой серьезностью, что Берри была ошеломлена. Таким она его никогда не видела.
— Я коротаю время в отсеке с занавешенными каютами, потому что потерял свою уединенную каюту на корабле, на котором должен был плыть в Нью-Йорк. Курьер из компании сообщил мне, что судно «Бриана Хэлси», к сожалению, переполнено, и я места себе не находил, потому что какая-то слабоумная богатая парочка перекупила мою каюту, заплатив за нее вдвое больше! И тогда в последнюю минуту появился мистер Морган Стаут, который, очевидно, произвел оплату после того, как мне забронировали место на этом судне. Интересно, не был ли он на борту «Хэлси» и не решил ли сбежать оттуда, когда узнал из списка пассажиров, что я поплыву на «Леди Барбаре»? Я действительно заметил, что мистер Стаут и мисс Райнхарт покинули камбуз в тот вечер раньше всех. Возможно, они даже работали вместе, чтобы ограбить меня. — Гулби приподнял брови. — Что бы на это сказал твой специалист по решению проблем?