Семена страха
Шрифт:
Двери захлопнулись. Уродливая голова монстра упала на пути, и всё ещё открывала красный рот. Глаза лишённые зрачков вперились в пустоту, и взгляд застыл, как и отрубленные щупальца и лапы мутантов.
— Что это за хрень такая?! — выпалил Мик, округлив глаза, — лаборатория есть, но кому надо это?
— Догадываюсь кому, — отозвался Брокер. Парни разом посмотрели на него, с немым вопросом в глазах. — А вы разве ещё не поняли?
— Ты намекаешь на своего приятеля? — поинтересовался Прыщ.
— Именно, — кивнул Брокер. — Король не умер. Не думаю, что его так просто прикончить. И не смотри так, Шелест. Да ты пустил ему пулю в голову, но этот ублюдок не просто человек. И неизвестно какие области его организма
— Чёрт, — сплюнул сквозь зубы Шелест. — Получается всё зря?
— Не говори, глупости, — скривился Микки. — Мы показали ему, и Король знает, что просто так к нам соваться опасно. Его армия не бесконечна, и мертвецы всё равно умирают.
— Интересная метафора — «мертвецы всё равно умирают», — рассмеялся Брокер. — Возвращаемся и займёмся телами. — Он двинулся вперёд, говоря, чтобы парни следовали за ним. — Оттащим трупы в отсек для мусора. Останется лишь разжечь печь. Обычно раньше мы там сжигали мусор.
Так и сделали. Мелкая наблюдала и всё тёрла голые щиколотки, где белые щупальца ухватились за её ноги. Последним в контейнер для сжигания оттащили тушу мутанта, пришлось порубить его на куски, так как тяжёлый труп оказался не подъёмным. Брокер поверил резервуар с водой, но сказал, что лучше сейчас эту воду не пить. Отправил Прыща на склад принести несколько бутылок с водой и консервы. Размышлял, как вернуть людей в убежище и захотят ли они здесь остаться. Убирали следы крови и мусор, казалось, всю ночь. Проверили снова все двери, повесив на маленький проход между станцией и штольней внушительного размера замок. Пришлось Мику приварить «ушки».
Закончив всю грязную работу, парни развели костёр и поели, с жадностью, с какой может есть человек, уставший и наконец-то почувствовавший себя в безопасности. Шелест окинул взглядом галерею — тут раньше висели вещи, вдоль длинной стены стояли палатки. Ходили и разговаривали люди, кто-то готовил пищу, кто мастерил что-то. Теперь здесь, словно в пустыне. Никого кроме главы станции «Маяковская», двух мужчин, пацана по имени Прыщ и мелкой Пуговки с щенком. «Компания так себе, — рассуждал Шелест, — что делать дальше»?
— Давайте-ка спать, — предложил Брокер, потирая уставшую спину. — А утром отправимся за Монетой. — Он глянул в сторону Прыща. — А потом на «Пушкинскую» к Петровичу. Любопытно, как к нему попали наши люди, если единственный выход охраняют мутанты, и через «Чернышевскую» они бы не выбрались. Сами видели, что двери были заблокированы, и мы с трудом проникли внутрь.
— Да, всё это странно, — согласился Шелест. — Обязательно надо спросить об этом тех, кто выбрался отсюда.
— Бабушка точно врать не станет, — отозвался Прыщ, зевая. Усталость медленно, но верно подбиралась к измученному телу. Костёр догорал. Свет почти весь погасили, оставив одну лампочку у щитка с рубильником. Вытянулись на спальниках, взятых на складе. Пуговка свернулась в объятиях Брокера. Шелест и Мик легли напротив, а Прыщ растянулся под тусклой лампочкой, рядом с электрическим ящиком. Положил возле себя мачете и заряженное ружьё, погладил приклад пальцами и укрыл ветошью. Друзья уже уснули, об этом говорили красноречивые сопение и храп. Пацану не спалось. Хоть мышцы ломило и подошвы ног, казалось, превратились в ласты, он не мог сомкнуть глаз. Вспоминал тварь с четырьмя головами, и то, как проник в её сознание. Потёр коротко подстриженную макушку. Версии приходили на ум разные, от самых невероятных, до простых и понятных. «Лаборатория была не здесь, — рассуждал Прыщ, — я наехал на Брокера. Неловко как-то». Другой насмешливый голос возразил, объясняя, что глава станции итак проштрафился и от него можно ожидать всякого. Мысли о Монете ворвались внезапно. Прыщ даже тихо произнёс её имя: «Таня. Танечка. Никто не знает твоего имени кроме меня. Или нет? Да нет же, я знаю, что наши
Сколько сильных и смелых осталось там, на поверхности, замёрзшие в снегу на морозе в сорок градусов. Сколько их разорвали стаи бродячих собак, а скольких раненых добили свои же — люди из банд и мародёры. «Только бы с ней всё было хорошо», — прошептал про себя Прыщ. Он мечтал убежать с ней из этого холодного и злого города, как и говорила Монета. Мест за окрестностями Питера много, и там мертвецов почти не осталось. А ещё лучше найти тот самый поезд. Возможно, на нём можно уехать далеко-далеко. Где-то тепло, не может быть, чтобы на всей Земле царила вечная зима. Она когда-нибудь закончится. А что дальше? Всемирный потоп?
Прыщ представлял, как тонны льда и снега превратятся в огромный поток из грязной, наполненной трупами и мусором воды. Его аж передёрнуло. Сон, как рукой сняло. Он сел потянулся, огляделся по сторонам и прислушался. Ничего. Мерное сопение друзей и больше никаких посторонних звуков. Вспомнил вдруг о старике по имени Крюк. «Интересно, как ему одному живётся? — подумал, — наверняка неплохо, раз жизнь отшельника устраивает его». Прыщ вспомнил об оранжерее старика и то, как отдал ему часть семян. — Чёртовы семена, — немного разозлился парень, — а что случилось бы, если б не попёрлись в тот день к этому чёртовому торговому центру? Всё было бы иначе. Это точно. Неважно как — хорошо или плохо, но точно исход был бы иной».
С этими мыслями Прыщ заснул. Усталость всё-таки сняла урожай, упаковав мысли в тёплые мешочки из снов. Спал парень беспокойно, бежал снова куда-то, бился с мертвецами. Эти сны как под копирку одни и те же. Он не помнил их, когда просыпался. Он не ждал романтических грёз, потому что вся жизнь юноши была наполнена битвой, страхом и желанием выжить.
Утро в метро ничем не отличалось от ночи, разве что запахом приготовления завтрака. Хмурым не выспавшимся лицам после горячей воды с вареньем и перловки с тушёнкойиз банок стало веселее, тем более, когда питомец Пуговки забавно прыгал и, вставая на задние лапы, заваливался назад.
— Поели? — Брокер первым опустошил банку с кашей. Шелест кивнул, Мик доел свою пайку и смотрел на Прыща, ковыряющегося ложкой в еде. — Ешь живее пацан. Тебя ждёт твоя подружка.
Юноша бросил недовольный взгляд в сторону главы станции. И продолжил есть.
— Прыщ, если ты не выспался, то я могу тебя развеселить, — улыбнулась Пуговка. Пацан глянул на неё без злобы и сказал:
— Да ладно, малая, всё норм. Просто мысли всякие.
— Отбрось всё, парень, — ответил ему Микки. — Будешь много думать, голова лопнет.
Юноша доел кашу и бросил банку в костёр.
— Идём. А ты, малая? — он коснулся плеча девочки. — Одна не забоишься?
Пуговка замотала головой, подняла с пола щенка и сказала, что она не одна и теперь тут безопасно. Прыща так и подмывало ответить, что навряд ли ребёнок будет один тут в безопасности, но он не стал ничего говорить. Поднял с пола высохшую куртку и натянул на себя. Парни, переглянувшись тоже оделись, проверили оружие, воду и припасы. Неизвестно когда они вернутся обратно. Хотелось бы сегодня завершить всё, но своими планами они могли рассмешить создателя снова. Он будто бы играл в свою игру, испытывая людей на прочность. Выживали сильнейшие. Иной раз Шелест сокрушался, что умников остаётся всё меньше и меньше. И соглашался со старыми людьми, что пора б обучать молодёжь. Всякий раз эта мысль вспыхивала и угасала, как угли костра. Люди жили сегодняшним днём и завтра пугало всех, потому что неизвестность всегда хуже ожидаемого конца.