Семена страха

Осипова Татьяна

Один мертвец, притаившись на балконе, заваленного до третьего этажа дома обледенелым снегом, кинулся на Мика. Прыщ, заметив тварь, оттолкнул товарища и, молниеносно выхватив мачете, снёс гнилую голову зомби. Коричневая кровь окрасила снег. Он ещё белый, а теперь за ребятами тянулся грязный след. За ними никто не следил, поэтому не пришлось менять направление, чтобы запутать противников. Они ждали у станции, и попасть туда просто так невозможно.

«Гостиный двор» принадлежал Молоту. С ним станция «Маяковская» контактировала редко. Жители общины занимались литьём и ковкой. У них имелись отличные оружейники. Брокер не любил

хозяина станции. Говорил о нём, как о слишком наглом и беспринципном руководителе колонии. Высокий и грузный Молот напоминал памятник, высеченный из камня. Бывший кузнец оборудовал под землёй горнило и собрал команду «металлистов», так называли людей «Гостиного двора».

— Меня всегда мучал вопрос, — вдруг подала голос Монета, она даже остановилась. — Почему люди, несмотря на происходящее с ними не хотят объединяться и достигать общей цели? Ведь сообща было бы легче справляться и с зомби, и восстановить город. Выживать легче же?

— Во всём виноваты человеческие амбиции, — ответил ей Шелест. — Дай голодному человеку хлеб, и он сначала набьёт свой живот, а лишь потом поделится с ближним. Чужаку же он этот хлеб просто так никогда не даст, даже если булка покроется плесенью. Это людская натура — думать в первую очередь о себе. Есть исключения, но доброту не ценят и быстро забывают. — Шелест поравнялся с девушкой. — Пример тому Брокер. Стоило ему оставить станцию, жители сделали выводы и не стали разбираться, в чём дело. Что произошло на самом деле. Одни предали его, другие стали презирать.

— Думаешь, не получится договориться с Молотом? — спросил Прыщ. Микки хохотнул, слова пацана показались ему слишком наивными:

— Петрович ангел, по сравнению с этим мордоворотом. Эта станция ни от кого не зависит, и «металлисты» считают себя выше других. — Он стянул с головы шапку и сунул в карман. — Жарко. Я даже вспотел.

— К ночи подморозит снова, — отозвался Шелест. Вынул из кармана батончики из прессованной крупы и сахара и раздал друзьям. — Подкрепитесь, неизвестно ещё когда вернёмся.

Впереди в разбитых окнах, оборудованных под бойницы, показались вооружённые стрелки. Они охраняли периметр, и теперь подобраться к станции стало точно сложнее. Раньше, по словам Шелеста, на «Гостиный двор» приходили все желающие.

— Молот отбирал нужных для себя людей. А теперь здесь неприступная крепость. Придётся постараться, чтобы попасть туда.

— И под каким предлогом попытаемся? — поинтересовался Микки. — Скажем, что у нас есть пароль для запуска поезда?

— Сдурел что ли? — Монета легко стукнула парня в бок, а он картинно согнувшись, застонал:

— Только не в печёнку.

— Хватит ребячиться, — строгим тоном проговорил Шелест. — Реально, как проникнуть туда? Снаружи просто так не получится.

— На Сенной Сухой заправляет, — сказал Мик, — а вот «Невский проспект», кстати, — задумчиво добавил он, — по последней информации, станция закрыта. Что если проникнуть оттуда?

— Думаешь, люди Молота не знают о том, что с «Невского проспекта» могут пробиться чужаки? — усмехнулся Шелест.

— Если только соваться туда, себе дороже, — ответил Прыщ, вспоминая странных мутантов из тайной лаборатории. — Не все станции заняты общинами, большая часть пустует. Не все люди успели скрыться в Метро.

Сверху раздался окрик. «Маяковские» разом подняли головы, видя стрелка, целящегося на них.

— Кто такие?!

— Мы с «Маяковской»! —

отозвался Шелест. Монета стиснула руку Прыщу, ей стало вдруг страшно, что если люди Молота уже знают о том, что они вынюхивают, как пробраться на станцию.

— Проваливайте! — рявкнул стрелок, — нечего тут шариться!

— Сделаем крюк, — тихо проговорил Шелест, глядя на Микки. А стрелку выкрикнул: — Нам не нужно на станцию! У нас дело в другой стороне. Или проход платный?

— Шуруйте и не останавливайтесь, — прорычал второй стрелок, появившийся в другом окне. — Тут зона Молота, и вам здесь делать нечего. Руки в гору!

Шелест, выругавшись сквозь зубы, глянул на товарищей, перекинул на плечо автомат дулом вниз и поднял руки над головой:

— Делайте, как я и уходим. — Мик и Прыщ последовали примеру товарища. Монета нехотя подчинилась тоже и плевалась про себя, вспоминая недавний разговор о том, что людей ничего не может объединить. Может быть, на короткое время, но не больше. — Скроемся за тем зданием и оценим обстановку, — добавил Шелест.

— Надо было идти ночью, — буркнул Прыщ. Возникло желание прикончить этих выскочек. «Возомнили себя важными птицами», — в груди кипело, и парень ощущал прилив силы. Той самой, которая помогала расправляться с мутантами. «Задать бы им сейчас жару»!

— Всё обойдётся, — услышал он голос Монеты. Она точно почувствовала нарастающий гнев, клокочущий в нём. — Потом покажем им всем.

— Это точно, — кивнул Прыщ и ускорил шаг.

Миновав сторожевые башни, как их называл Шелест, товарищи скрылись за полуразрушенным домом. Он длинный и, видимо, построен ещё в девятнадцатом веке. Старинная лепнина отвалилась от фасада и местами можно рассмотреть оставшихся маленьких ангелочков над окнами. Они словно брошенные души наблюдали за путниками и тихо шептали, что видели и не такое за сотни лет, и бояться нечего.

Рыжие волосы Монеты выбились из-под шапки. Она хотел снять её, но не стала, вдруг кто-то из чужаков поймёт, что она девушка. Боялась, что кто-то узнает её, судя по накалившейся вокруг «Гостиного двора» обстановке. «Не хватало ещё, чтобы я осталась один на один с этими уродами, — пронеслось в мыслях Монеты, она вспомнила бандитов Сухого и, как они безжалостно расправились с детьми. — Молот не лучше. Положит всех ребят, а из меня попытается вытянуть всё, что я знаю. Кто-то ведь рассказал ему о поезде и пароле».

— Ей, мелкая, шире шаг! — позвал её Шелест. — У нас лишь надежда, что никто из прихвостней Молота не отправится за нами по пятам.

— Да, задумалась. Простите, — вздохнула Монета, догоняя товарищей. Пот струился по спине, и дьявольски хотелось пить. «Нервы, — размышляла про себя девушка, — сложно всегда казаться смелой».

Глава 11 Поезд

Станция «Невский проспект» мрачно взирала на спутников. Серые камни обрушившегося арочного прохода на громоздились у стены, прочно сцепленные льдом и грязью. Предположительно в здание влетела ракета. Прыщ не помнил тот день, когда началась атака, когда обычная жизнь закончилась. Шелест тоже был ещё ребёнком, воспоминание прикоснулось холодными губами, и молодой мужчина сжал обветренные губы. Монета подала голос, говоря, что найти вход вполне реально, в чём её товарищи усомнились. Шелест, сжав губы, поглядывал по сторонам, а девчонка, словно такса, искала вход в лисью нору.