Семейная сага
Шрифт:
Мы с Мишей пошли вечером на его любимую скамейку в парке. Место, действительно, очень красивое. С высоты обрыва простирается вправо и влево Волга. Далеко внизу видна пристань и тот причал, где мы брали лодку с Анатолием. Люди едва видны, как муравьишки — маленькие, ничтожные…
Мы сели, я положила руку на спинку скамьи, а Миша,
будто боясь меня коснуться, сидел как статуя. Он начал читать
стихи. Голос у него красивый, читает он хорошо.
"поэты" на вечерах самодеятельности. Да и стихи у него несравненно лучше, на мой взгляд, — настоящие.
Прочитал мне Миша свой стих, я ему положила руку на плечо, прильнувши к его спине. Чувствую, что он весь прямо дрожит! Я попросила его прочесть стих еще раз. Он прочитал сильно волнуясь, и я поняла, что он уже мой. Я за плечи повернула его лицом к себе и поцеловала в губы. Тут он уже не смог удержаться, какой-то мешавший ему и сдерживающий его барьер в нем сломался. Он обнял меня и поцеловал меня долгим и нежным поцелуем.
О, это было нечто! Таким поцелуем меня еще никто не одаривал! Тут было все — и страсть, и нежность, и восторг!
Одним словом, растаял мой девственник! Я расслабилась и положила ему на грудь свою голову. Его грудь была, как одно большое сердце, гулко колотившееся в мое ухо. Мне было очень приятно.
Он обнял меня и держал крепко-крепко, не меняя позы.
Так мы долго сидели, молча. Мне с ним было так спокойно!..
Стало темнеть. Я подняла свою голову, посмотрела на него снизу верх, улыбнулась ему… Он нагнулся ко мне и порывисто поцеловал. Потом мы встали и побрели домой. От неподвижного сидения у меня затекли руки и ноги, поэтому теперь их приятно покалывало, когда кровь возвращалась на место.
Я, кажется, начинаю понимать, что такое любовь. Тело мое наливается каким-то неодолимым желанием, истомой. И все это рвется наружу, навстречу любимому человеку… А Мишу я начинаю любить… Он такой хороший!
ПРИТЧА О ПРОРОКЕ: Встреча с Магдалиной
… Оставив Назарет, пришел Пророк в Капернаум приморский, что на берегу моря Галилейского, и
поселился в нем. Городишко небольшой, зеленый,
проживали в нем в основном рыбаки да торговцы.
Проходя однажды близ моря, увидел Пророк двух братьев Симона и Андрея, закидывающих сети в море, ибо были они рыболовы.
— И много ли рыб выловили вы? — спросил их Пророк.
— Да не скажем, что много, но и что мало сказать не можем: по способностям нашим…
— Идите за мною и сделаю я, что вы будете ловцами
человеков.
Поразили братьев слова те, Симон уверовал незнакомцу сразу же, а Андрей последовал безгласно за
братом старшим, хотя и невдомек ему было, что значило
ловить человеков и зачем их ловить. И, оставив сети свои,
пошли они за
что значит "камень", ибо вера его была тверда.
Идя далее, увидел Пророк других двух братьев, Иакова и Иоанна, брата его, в лодке с отцом их, Зеведеем, починивающих сети свои. Призвал Пророк и этих братьев, и они тотчас, оставив лодку и отца своего, последовали за ним.
И ходили они по всей Галилее, и учил Пророк в синагогах, а также исцелял он всякую болезнь и немощь в людях. И пошел о нем слух по всем окрестным царствам, и приводили к нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и он исцелял их.
Исходила от Пророка сила необыкновенная, слова его душу пронзали, оставляя след вечный. И увидевши, его с
первого же раза люди верили ему и шли за ним безропотно и без колебаний душевных. И следовало за
ним множество народа из Галилеи, и Десятиградия, и
Иерусалима, и Иудеи, и даже из-за Иордана.
И взяв учеников своих, взошед Пророк на гору, сел на камень, и когда сел, приступили к нему ученики его, и он отверзши уста свои, учил их заповедям, исполнение которых приведет их в Царствие Небесное: не убий; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; люби ближнего твоего, как самого себя…
И слушали его ученики и дивились, откуда в нем сила такая и убежденность берутся и сколь разумны речи его.
И поставил из них двенадцать, чтобы с ним были и чтобы посылать их на проповедь, и чтобы они имели власть исцелять от болезней и изгонять бесов. Двенадцати же учеников имена суть сии: первый Симон, называемый Петром, и Андрей, брат его; Иаков и Иоанн Зеведеевы, коим Пророк нарек имена Воанергес, то есть
"сыны громовы"; Филипп и Варфоломей; Фома и Матфей-
мытарь; Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем; Симон Кананит, прозываемый Зилотом, и Иуда Искариот, который — по преданию — и предал Пророка.
И более всех лелеял Пророк совсем юного еще
Иоанна, поскольку светел тот был и чист душою. И Иоанн любил Пророка, как брата своего старшего, и разрешал
ему Пророк возлежать рядом с собой и преклонять голову
курчавую его на грудь свою. Но и все остальные ученики были для Пророка, как братья, хотя видел он и
греховность некоторых помыслов их, и дела не всегда
праведные, но прощал им все за ту веру, которую они имели в него и в его учение.
И так шествовал Пророк вместе с мытарями и грешниками по всей земле Галилейской, а фарисеям и книжникам, вопрошавшим, хорошо ли, что он ест и пьет с
такими людьми, отвечал: "Не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Пришел я призвать к покаянию не
праведников, но грешников".
Многих калек поставил Пророк на ноги, многих от падучей исцелил, слепых прозревал, плюнув им в очи,