Семейные хроники Лесного царя. Том 2
Шрифт:
Яр закончил с перевязками и в прямом смысле опустил руки, виновато ссутулился, сидя на закапанном кровью ковре среди огрызков проволоки, алых и забуревших тряпок.
— Да, Щур сам справился, — послушно продолжил рассказ лесной владыка. — Я там был лишь для поддержки. Пугалом стоял за его спиной. Сначала старики не разобрали, кто посмел созвать их на совет. Потом изумились, как этот молодой и прыткий дурак сумел выжить — после того, как они лично договорились с Рогволодом, что тот избавит их от самых рьяных и непокорных вождей, мечтающих о войне с Новым Городом. Старики войны не хотели, они свое отвоевали давно.
— Ишь, захотели, — фыркнул Сильван, успокаивающе поглаживая Мира по голове. Тот отчетливо заволновался, стал дышать неглубоко и часто при упоминании князя. Маг настороженно следил, чтобы от волны ненависти не открылись раны, что совсем не нужно после такой огромной потери крови.
— Угу, — уныло отозвался Яр, рассматривая свои руки с засохшими разводами. — Мне не пришлось ударить палец о палец. Люди сами сделали выбор. Щура все знали, все ему доверяли. А про то, как старики принимали подарки, никто ведь не слыхал… В общем, теперь нет у болотного народа совета старейшин, есть только один вождь. И первым делом Щур от имени совета послал за князем.
— Рогволод явился на встречу? — спросил вместо Драгомира маг.
Яр покачал головой:
— Нашлись предатели, на полдороги остановили, доложили о том, что старики приказали долго жить, а его ждет ловушка. Жаль… Если бы я знал, что произошло, Рогволод не покинул бы болота. Но ничего, князюшка от меня никуда не спрячется. Некуда ему прятаться от лесного царя! И он это уже понял. Недолго ему…
— Яр!!! — оборвал его злое бормотание некромант. Тот встрепенулся, словно очнулся от грез наяву. — Я больше не могу его удержать! Помоги!
— Сокровище мое! — кинулся к дрожащему всем телом сыну лесной владыка. Обнял его, подняв, посадил к себе на колени, прижался щекой к щеке, принялся гладить по спине, слегка укачивать. — Мирош! Мир! Драгоценность моя! Всё будет хорошо! Хочешь сам убить своего князя? Ладно, пусть. Тогда поправляйся скорее. А мы тебе поможем, да, Силь? Шш-ш, малыш, не плачь, не стоит он того…
Сильван тоже не отпускал, подсел к ним ближе, держа обе ладони у Мира на висках. Яр, осторожно вливая в сына жизненную силу Леса, сумел справиться с дрожью, утолил боль и стыд, одолел бурю гнева и ненависти. Несколько долгих минут — и отец передал притихшего Мира снова на руки некроманту. Тот со вздохом принялся заново расплетать взбухшие узлы темных энергий смерти, которые едва не придушили самого Драгомира.
— Миленка! — позвал Яр устало. Он с трудом поднялся на ноги с пола.
Дверь приотворилась, в спальню заглянула взволнованная дочурка, в глазах надежда, в спину напирает серая от переживаний
— Милка, мать пока не пускай, а сама иди сюда! — махнул ей Яр.
Та ловко нырнула внутрь, а дверью едва не прищелкнула ведьму по носу.
— Приберись тут быстренько, чтобы она не видела, — махнул отец на беспорядок на полу.
— Ковер тоже выбросить? — кивнула Милена.
— Сжечь, — подсказал Сильван.
Он поднял осоловевшего Мира и с помощью подоспевшей царевны переложил на постель. Укрыл его одеялом, чтобы не смущался бинтов по всему телу, и сам рядом остался, не убирал руку от его головы, хмельной после возвращения к жизни. Драгомир теперь понял, какова смерть на вкус, чужая и своя. Своей он больше не желал, а чужая подождет, никуда не денется, ведь он бессмертный полуэльф, полунекромант, сын лесного царя… Как же он смог так вляпаться, если так крут? Эта мысль показалась ему безумно забавной, он даже смог скривить губы в подобии улыбки.
Устроив брата и мимоходом благодарно чмокнув жениха в бледные губы, Милена просто свернула ковер со всем кровавым мусором, завязала в узел. И, распахнув окно, крикнула вниз слугам и приближенным, слонявшимся под стенами дворца:
— Эй, всем скажите добрую весть! Драгомир Ярович к завтрашнему утру будет полностью здоров! Готовьтесь к пиру!
Яр улыбнулся нестройному хору голосов, грянувших благословения царю-батюшке и его семейству.
— Пс-с, Заринка! — Милена помахала рукой младшей русалке подойти и встать ровно под окно. На нее лесная царевна и выкинула пятнистый узел ковра, перевалив через подоконник: — Сожги это немедленно! На заднем дворе и чтобы никто не подходил близко, ясно?
— Эх, Милена Яровна, ясно. Чуть по голове не попали, эдакой-то пакостью…
Драгомир тихонько фыркнул смешком.
— Ему вина не надо, он и так пьяный, — заметил Яр, обменялся улыбками с некромантом.
— Мир, не спи пока, — обратился маг к подопечному. — Я постепенно убираю неподвижность с тела. Будет неприятно, но не больно. Чтобы ничего не болело, я оставляю онемение. Ты сможешь двигаться, но ничего не почувствуешь, так что будь осторожнее, прошу тебя.
Мир что-то неуверенно произнес в ответ одними губами.
— Отлично, губы уже двигаются, — похвалил Сильван. — Не волнуйся, скоро и голос вернется. Сперва вернем тебе руки. Милена, возьми его за руку. Мир, попробуй сжать пальцы, постепенно, не переусердствуй…
Яр оставил их втроем. Вышел к жене в смежную комнату, дверь оставил приоткрытой. Вспомнил, усмехнулся уголком рта: к бывшей жене.
— Что ты сделал с нашим сыном?! — зашипела разъяренная неизвестностью ведьма, стремительно шагнула к нему.
— Что сделали с нашим сыном они, — холодно поправил Яр.
Лукерья мгновенно сникла. Кинулась к двери, замерла у порога, жадно следя за троими, занявшими всю широкую кровать ее супруга. Помрачнела еще больше, вспомнив: бывшего мужа. От которого она сама отказалась. Она не стала входить в спальню, чтобы не мешать магу и не смущать сына.
— Полей мне, пожалуйста, — попросил Яр, указав на кувшин и тазик для умывания, стоявшие на своем обычном месте в углу комнаты.
Лукерья рассеянно кивнула. Взялась за большой тяжелый кувшин. Серебро работы кобольдов. Такой привычный предмет… И как же она успела от всего этого отвыкнуть за время, проведенное в городе.