Семейные хроники Лесного царя
Шрифт:
Она обернулась к кровати… И растерялась.
— Ванечка? Что с тобой? — негромко позвала она.
Черный клубок, сжавшийся и мелко дрожащий в самом темном, самом дальнем уголке постели за занавесью балдахина, мало напоминал человека. Только волосы, выбившиеся из-под капюшона, змеистыми штрихами разбавляли этот комок черноты.
— Па-а-апка-а! — закричала Милена в панике.
Однако тот не дожидался ее зова. Еще несколько минут назад, почуяв вспыхнувший огонь, Лес затрубил тревогу. Яр сразу подхватился с постели, как был в льняных подштанниках, лишь успел накинуть халат
Яр стремительно вбежал в комнату, Милка и охнуть не успела. Лесной владыка огляделся, мысленно послал сердитый приказ Лесу немедленно успокоиться и не будоражить всю округу из-за прожженной скатерти. Лес тревожно заупрямился, возразил было, что не он один перепугался, в подобный ужас не впадают из-за упавшей свечи. И затих, чутко прислушиваясь, жадно ловя отголоски памяти о давно прошедших событиях.
— Силь? — забрался на кровать Яр, осторожно на коленях подобрался к дрожащему некроманту. — Сильван, милый, всё в порядке. Посмотри сам — никакого огня!
Капюшон помотался, маг не желал поднимать головы, так и сидел, обняв колени и уткнувшись лбом в сцепленные руки.
«Пожар! Огонь! — озабоченно шептал Лес Яру. — Он видит огонь, а ты не видишь! Ищи лучше, потуши скорее!»
— Папка! Пап, я не виновата, я случайно свечку уронила! — бормотала Милена, переминаясь с ноги на ногу, ведь на половиках стоять босыми ногами всё равно холодно. — Он не пострадал нисколько, я сразу залила водой. Он толком и разглядеть ничего не успел, наверное, он ведь на меня смотрел, а не в ту сторону…
Яр мысленно отмахнулся от обоих, и от дочери, и от Леса. Склонился над беспомощным некромантом, ослепленным собственным прошлым:
— Сильван, послушай меня! Ты сейчас у меня во дворце, в Дубраве. За много миль отсюда нет ни одного человека! Тебе некого бояться. Никто тебя не тронет. Огонь вспыхнул и погас. Огонь легко залить водой. Ты под моей защитой, Сильван. Я позабочусь о тебе. Ты мне веришь?
Говоря это со всей возможной уверенностью в голосе, Яр встал перед ним на колени и осторожно скользнул руками под капюшон, погладил щеки с дорожками слез, положил ладони на виски, стал по капле вливать успокаивающие чары, которые помогут очнуться от страшных видений.
— Ксавьер?.. — прошептал Сильван. Приподняв голову, сверкнул из-под капюшона мокрыми глазами, полными невыразимой надежды.
— Полегчало? — шутливо спросил Яр.
— Угу, — шмыгнул носом некромант. Яр обнял его, прижал больную гудящую голову к своей груди.
— Ты мне всё царство переполошил, — пожаловался владыка. — Знаешь, как Лес боится пожаров! А ты тут в своем ужасе утонул — из-за жалкой свечки.
— Прости, — вздохнул маг. Умом он понимал, что никакой опасности не было, хотелось умереть от стыда за свою слабость.
— Прости мою дурочку, — в ответ повинился Яр, оглянувшись на вспыхнувшую дочь. Пояснил для нее: — После казни на костре он
— Я не нарочно, — чуть не плача прогнусавила Милена. И видя, что отец на нее не злится, она торопливо забралась к ним в постель, обняла дернувшегося от неожиданности Сильвана со спины: — Прости меня, Ванечка!!! Я не знала, что ты такой чувствительный у меня! Обещаю, я буду беречь тебя!
Некромант мучительно покраснел и спрятал лицо на груди Яра, тот же ухмылялся:
— Вот видишь, Силь, теперь у тебя появился еще один защитник. Защитница!
— Так, солнышко, кончай мне его нервировать своими всхлипами! И не трись так усердно грудью, хочешь его довести до лихорадки с жаром? — строго прикрикнул лесной владыка на дочурку. Та ёрзать перестала, но мага не отпустила, прижалась и замерла, сопя в упрямстве и смущении. — Слушай внимательно: на завтрак приготовь для него гречневую кашку с ржаными лепешками. И ежевичный кисель. Как желудком окрепнет, перестанет его мутить, можно попробовать дать черных груздей и черной икорки.
— Ясно! А если молоко черникой зачернить? — предложила понятливая дочурка. — А еще из черноплодной рябины морс сварю!
— Хорошее дело, — с исключительной серьезностью одобрил лесной царь. — Как раньше не догадались!
— Вы обо мне, как о домашнем животном говорите, — глухо пробормотал Сильван, не думая выныривать из-за пазухи владыки. Яр со смешком погладил его по капюшону:
— Ничего, привыкнешь. Тебе еще понравится!
На правах «любимого кота» Сильван этой ночью спал между отцом и дочерью: сам не отпустил Яра, молча вцепился и не позволил уйти, хотя готов был под землю провалиться от осознания собственной ничтожности и вины, что надоедает другу своими страхами. А Милену прогнать не удалось — присуседилась сзади, закинула ногу на своего нервного возлюбленного, чтобы лежал и не дергался, и уютно запыхтела в серебристый загривок.
Слушая в тишине дыхание быстро заснувшей царевны, Сильван наслаждался теплом ее тела. И всё же в полудрёме крепко держался за Яра. Тот делал вид, что спит, а сам улыбался.
— Хватит лыбиться, — прошипел, не выдержал Сильван.
Яр охотно распахнул глаза. И прижался еще ближе: лбом ткнулся в пылающий лоб мага, обхватил руками за пояс, притиснулся. И, черные зрачки к зрачкам, прошептал:
— Теперь поверил, что мы тебя не отпустим?
— Что я буду здесь у вас делать, в вашем лесу? — проворчал шепотом некромант. — Поднимать дохлых зайцев? Оживлять утопленников?
— За утопленников у нас отвечают водяные, — поведал Яр. — А ты — будешь наслаждаться жизнью. Ну, хочешь, займись варкой варенья. Знаешь, какие у меня есть малинники? А хочешь, черничники для тебя отберу у кобольдов, отдам им взамен клюквенное болото, пусть из клюквы себе самогон гонят для разнообразия.
— Чтобы я — оживлял сгнившие ягоды? — хмыкнул Сильван. — Да ни за что на свете.
— Пап, отдай под его командование поночуг, — подала сонный голос Милена. — Они всё равно сами по себе не живые и не мертвые, так что ему в самый раз подойдут. Пускай границы царства охраняют.