Семейный портрет с колдуном
Шрифт:
Теперь не было смысла геройствовать. Эмили, ты проиграла. И если не позовешь на помощь…
– Помогите! Я здесь! Помогите!.. – закричала я прежде, чем плющ набросился на меня, как живой, укутывая в листья и ветки, как в плотное зеленое одеяло.
23. Железное сердце
– То есть как – её нет? – Вирджиль смотрел на сэра Томаса, и ему казалось, что время повернулось вспять. – Что значит – нет?!
– Её нет в комнате, - угрюмо принялся перечислять
– Стоп, всё сначала, - теперь Вирджилю казалось, что он немного сходит с ума. – С чего бы ей быть в Северной башне, если там заперто?
– Она стащила ключи.
Следом за этим признанием последовала пауза, а потом сэр Томас очень некстати хмыкнул. Правда, он сразу закашлялся, постукивая себя по груди, но Вирджиль в приступ внезапной чахотки не поверил.
– Она стащила ключи, - произнес он, сатанея с каждой секундой, - побывала в башне, а ты куда смотрел?
– Спал.
– Значит, совесть слишком чистая, - зло сказал Вирджиль, набросив на плечи камзол и забыв застегнуться.
Колдун не стал тратить время на поиски Эмили в замке, а сразу пошел к выходу, сердцем чувствуя, что жена – как та птичка, что не станет летать по клетке, а сразу помчится на свободу, уже улетела из Мэйзи-холла.
Северная башня… Занесло же эту птичку туда!.. Да ещё после болтовни этой выжившей из ума старухи Скримжюр!.. Если бы её не прирезали, он с удовольствием придушил бы её.
В траве, у самых дверей, обнаружились брошенные ключи, а рядом – три оборванные нити, привязанные к плющу.
– Леди Эмили верна себе, - заметил сэр Томас, доставая из кармана серебристый клубок и точно так же завязывая конец серебряной нити на ветку.
– Жди здесь, - приказал рыцарю Вирджиль. – Дождь идет. Тебе вредно.
– Да это разве дождь? – сэр Томас презрительно скривил губы. – Разделимся, милорд. Я иду на восток, а вы на запад, - и, разматывая клубок, он пошел направо, выкрикивая трубно: - Миледи Эмилия! Отзовитесь!..
Вирджиль направился в противоположную сторону. Ему не нужен был клубок, этот лабиринт слушался своего хозяина, как верный пёс. Девчонка не выберется отсюда. Но кто может быть в чем-то уверен с дочерью Неистовой Джейн?
– Ты ушла и оставила мне настоящее чудовище, - прошептал Вирджиль, грустно усмехнувшись, а потом крикнул: - Эмили! Эмили! Где ты?..
Разумеется, ответа не последовало. Проплутав около получаса между каменных стен, Вирджиль остановился, прислушиваясь. Дождь моросил всё сильнее, и лучше было бы отправить сэра Томаса в замок, где сухо и тепло. Только он хотел позвать старого рыцаря, как тот сам вышел ему навстречу – кутаясь в плащ, хмуро поглядывая из-под широкополой шляпы, призванной защищать от дождя.
– Не нашёл, - мрачно объявил он.
Тик-так… Тик-так… Т-тик-т-так…
Механизм
– Ну вот, уже и захрипел, - сказал он. – Отправляйся в замок, я сам её поищу.
– Только вы не слишком уж строго с миледи, - попросил сэр Томас. – Думаю, она просто испугалась. Старуху зарезали – тут и я бы испугался.
– Строго не буду, - процедил Вирджиль сквозь зубы. – Но выпорю так, что сидеть неделю не сможет.
– Слышали мы это, - буркнул рыцарь и пошел обратно, сматывая серебряную нить.
– Выпорю! – в сердцах пообещал непонятно кому Вирджиль.
Сейчас он чувствовал, что готов выполнить эту угрозу. Потеряв память, Эмили не утратила ни искорки из своего взрывоопасного нрава. Жаль, что невозможно изменить характер. Была бы эта девица поспокойнее - насколько бы спокойнее всем жилось.
Сдавленный писк раздался совсем рядом, а потом – просьба о помощи. Голос Эмили звучал глухо, будто из-под земли.
– Эмили?! – крикнул Вирджиль, позабыв и о порке, и об искристом характере, и бросился на соседнюю каменную аллею.
Да, беглянка была здесь. Лежала, опутанная плющом, и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Колдуну захотелось посмеяться – просто оттого, что всё закончилось благополучно. Просто потому, что вот она – его маленькая неугомонная жена, его Эмили, лежит с растрепанными волосами, с перепачканным лицом, перепуганная, заплаканная, но живая.
Он дважды хлопнул в ладоши, и зеленые плети зашевелились, выпуская пташечку из силков. Вирджиль подхватил девушку на руки и понес к замку. Она попыталась вырваться, забилась, но он только покрепче прижал её к себе.
– Что же вы творите, Эмили, - сказал он, а сам сдерживал глупую улыбку, которая так и лезла, словно её выталкивала из глубины сердца неведомая сила.
– С чего решили убегать? Я ведь предупреждал, что лабиринт – это не прогулка по полянке. И, конечно же, здесь нельзя сидеть на травке, как сделали вы. Плющ не дремлет – теперь вам это известно на личном опыте.
– Пустите! – выпалила она хрипло и заболтала ногами. – Я не хочу больше здесь оставаться!
Так он её и отпустил. Вот прямо – сразу.
– Чего вы испугались? – говорил Вирджиль, а сам нёс своё сокровище в замок, чувствуя себя драконом, похитившим прекрасную принцессу.
– Я ведь сказал, что в этом замке вам ничего не угрожает.
– Сестру королевы убили! – воскликнула она отчаянно. – Убили за то, что она сказала правду! И вы были рядом! А в башне у вас – крюки и чан для крови!..
– Глупышка! – Вирджиль слегка подкинул её на руках, чтобы пришла в себя.
– Думаете, это я убил старуху? Поверьте, при желании я сделал бы это менее драматичным способом. Мне точно не пришлось бы никому распарывать горло – чтобы камзол не запачкать.