Семиовражье часть 2. Крестовый поход начинается в полночь
Шрифт:
– Володька живой?
– Уфф, испугал меня. Перепился и спит твой Володька. Заходи.
Джакар все скоренько рассказал о нападении и посоветовал им с подругой быстренько садится в «пирожок» и мотать, пока бензин не кончится.
Володька только качал головой.
– Ты на Клопа не обижайся. Его и живого наверняка уж нет. А эти нас не оставят – это ты точно сказал. Да и менты явно в курсе, если черножопые на нас вышли. Ждут, когда они с нами разделаются, да и заберут нас в виде мертвых тел. На нас же все и повесят. Мы с Надькой
– Нет. Ты же сам знаешь, я псих одиночный. Да и по одиночке уходить легче – одного возьмут, а второй может и выживет.
– Да, вляпал ты нас в кашу с сучкой своей. По пьяному делу все. Отодрал бы ее как надо, да швырнул бы на улицу и все. Мудак.
Джакар не обидевшись сказал – Строишь жизнь долго, а рушится она в минуты. Поздравляю всех присутствующих – мы на обочине жизни.
– Я уже давно на обочине. У нас вся страна на обочине – дороги пустые, чтоб эти на джипах без оглядки разъезжали.
Помолчали, пока Володькина подруга плакала и собирала в чемоданы какие-то пожитки. Джакар встал и пожал Володьке руку – Ну спасибо за все, я почалил.
– Куда?
– Даже тебе не скажу, чтоб как с Клопом не вышло. Ладно, земля круглая.
«Вольво» летел за город, в дачные районы. Джакар лишь усмехнулся, вспомнив, что убийцу всегда тянет на место преступления. Приехав в «шестисоточные» он поставил машину в подлеске и спокойно направился в глубь коллективных садов. Машину, конечно же, вскоре обнаружат. И проведут тут облаву. Но не ногами же досюда добираться? Так скорее схватят.
Выбрав домик позаброшеннее, Джакар вытащил гвозди, закрепляющие оконную раму, и, вынув ее, залез внутрь, вновь закрыв окно рамой.
Внутри было темно и сухо, воздух был пыльным – давненько здесь никого не было. Джакар пиджаком плотно завесил окно, чтобы не было отсветов, и зажег какие-то бумаги, лежащие на полу.
Дрожащий огонь осветил каменные нештукатуреные стены, небольшой камин, забросанную каким-то тряпьем кровать и стол, покрытый толстым слоем пыли. Он разломал висящую на стене полку и отправил ее в камин.
– Обживаюсь – ухмыльнулся он, но на сердце скребли кошки. Вот так – надолго. По чердакам, по подвалам, по лесам и садовым домикам. И всё равно найдут, найдут рано или поздно и кончат. Те пятеро видать родственнички убитого были, погорячились, вот и сами сейчас покойники. А теперь уже другие охотиться будут. Эти - без всякой горячки. Хлопнут издалека, или еще как сработают, но уже аккуратно. Особенно неприятно было попадать в такое идиотское положение в разгар весны, когда душа радуется, и хочется жить, хочется красивую девушку и хорошее вино, хочется на природу. Правда природы теперь в достатке, но вот все остальное… Но с другой стороны осенью было бы труднее прятаться, и выживать в холоде. Джакар вдруг вспомнил, что камин дает дым, идущий из трубы и видный издалека, но гасить его не стал – май не июль и ночи холодные. Он раскрыл новую пачку «примы»
6 мая 2000 г 00:30. Не было ни гроша, а тут алтын.
Джакар еще не спал. Он находился в той странной полудреме – не сон и не явь, какая обычно бывает во время похмелья. Повернувшись на левый бок, он протянул руку к стене и наткнулся на что-то теплое и бархатистое, как кожура персика. Женская кожа!
Еще ничего не понимая, Джакар как во сне погладил кожу и нашел грудь – она была крепкой и упругой. Вторая рука Джакара скользнула вниз и начала снимать с женщины гладкие шелковые трусики.
– Это богиню-то!
Джакар вскочил, как пораженный молнией – на кровати сидела и потягивалась девушка с распущенными фиолетовыми волосами. Её груди вызывающе смотрели на него возбужденными сосками.
– Привет, Джакар Джойстер, герой и любовник! – она звонко рассмеялась, как тысячи колокольчиков, как весенний ручей, и, встав, снова потянулась, поигрывая перед Джакаром своим превосходным телом. Джакар единственный раз в жизни видел такое прекрасное тело, но в тот раз оно было закрыто одеждой. Он поцеловал девушке руку и сказал.
– Привет Звента-Свентана. Ты прекраснее, чем в прошлый раз.
– А ты ненамного трезвее.
Девушка щелкнула пальцами и оказалась в фиолетовом платье, в том же, в котором она была пять лет назад, когда одевала Джакару его императорскую звезду. – Не пугайся – я просто останавливала время. Мне всегда интересно здесь на Земле. Тут такая свобода.
– Ага, это потому что от начальства далеко – буркнул Джакар.
– Сейчас уже нет.
– Я конечно понимаю. Радетели вновь что-то не поделили и решили прикрыть мной очередную дыру?
Звента-Свентана молча обняла Джакара за плечи и повела к окну. Откинув пиджак, она указала ему на Луну.
– Луна друг влюбленных и заговорщиков. Кто с тобой мы, ты сейчас узнаешь…
– Угу. Не обольщаюсь.
– И правильно делаешь. Хороший корабль. – Она указала на Луну.
– Это ведь он и есть – Поверженная Вселенная. Я тебе тысячу раз намекала, а ты им так и не воспользовался. А знаешь, чем он служил вашим демархам?
– Не знаю. Если ты о Желанне Пилсар, то наверно в качестве кровати.
– Почти угадал. Последнее пристанище – тоже кровать. Ваши императорские величества сжигали свои тела на Солнце, а демархи приспособились вечно отдыхать на Луне. В ракету помещали ядерный заряд, оттого и кратеры.
– Так это они ее, за сколько лет так испохабили?
– За три тысячи. Потом её перегнали сюда. – Нежное личико Звенты стало серьезным, и ослепительная улыбка покинула его.
– Итак, Джакар Джойстер, выслушай меня и …
– Ты насчет большой любви между мной и посланницей радетелей? Так я знаю, что ты от меня без ума. – Нескладно пошутил Джакар, перебив ее речь, но Звента прикоснулась к нему, и его пронизал разряд – хороший разряд.