Семисвечник царя Соломона
Шрифт:
– Все в порядке!
Василиса заглушила мотор. Мы вышли из машины. Василиса снова огляделась и проговорила:
– И куда теперь идти?
Мужчина в черных очках исчез, а на его месте возникла мрачная девица в черном, с иссиня-черными волосами, черным маникюром, неестественно бледным лицом и многочисленными кольцами в носу и ушах. Рядом с ней шел угольно-черный доберман в ошейнике с металлическими шипами.
– Следуйте за мной! – проговорила мрачная девица замогильным голосом. И доберман согласно рыкнул.
– А что
Наша мрачная провожатая подошла к железным воротам, набрала код на табло, и рядом с воротами открылась небольшая калитка.
Девица прошла внутрь, доберман сел рядом с калиткой и выжидающе посмотрел на нас.
– Как-то мне неуютно… – пробормотала Василиса. – Он так смотрит, что я чувствую себя бифштексом…
– Идемте, нас ждут! – донесся голос из-за калитки.
Нам ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Я вошла в калитку первой, Василиса неохотно последовала за мной, черный доберман замыкал нашу маленькую группу.
Мне показалось, что он закрыл за собой калитку.
Мы оказались в темном проходе.
Впереди горел тусклый свет – что называется, свет в конце туннеля.
Черная девица уверенно шла вперед, и нам опять-таки ничего не оставалось, кроме как следовать за ней. Тем более что позади нас по-прежнему шел доберман.
– Не нравится мне это… – вполголоса проговорила Василиса.
Доберман позади неодобрительно рыкнул, и мы невольно прибавили шагу.
Наконец мы дошли до конца прохода и вышли во двор – типичный питерский двор-колодец, покрытый растрескавшимся асфальтом, через который пробивалась чахлая, бледная городская трава.
К стене притулился ржавый мусорный бак, на котором дремал черный кот с разорванным ухом.
При нашем появлении он поднял голову и обменялся с доберманом настороженно-уважительными взглядами.
В этот двор выходили двери двух подъездов, но наша провожатая направилась не к ним, а в самый темный угол двора.
– Не нравится мне это… – повторила Василиса, но на этот раз даже доберман промолчал.
Когда мы подошли ближе, оказалось, что в углу есть лестница, ведущая вниз, к подвальной двери.
Именно туда направилась наша мрачная провожатая.
Подвальная дверь выглядела, как и должна выглядеть – обшарпанная, с облезлой краской. Поперек этой двери было криво написано чем-то красным:
«Кустиков козел».
Ниже другим почерком добавлено:
«Полностью согласен».
– Ох, не нравится мне все это… – тихо проговорила Василиса.
– Повторяешься, – ответила я.
– Во что ты меня втянула…
– Кто бы говорил! – злым шепотом ответила я.
Мрачная девица спустилась к двери и постучала в нее условным стуком. Дверь тут же открылась.
Девица вошла, строго оглянулась на нас, и мы послушно последовали за ней.
Доберман по-прежнему замыкал нашу группу.
За дверью оказался коридор, напоминающий участковую поликлинику.
Вдоль стен этого коридора стояли дешевые пластиковые стулья, на которых сидели молчаливые немолодые люди, в основном – тетки пенсионного возраста.
Они явно ждали приема, причем по их унылому и утомленному виду было понятно, что ждут они очень долго. На какой-то миг мне показалось, что именно так должен выглядеть ад – безликий коридор, где несчастные грешники бесконечно ждут приема.
– Куда это мы пришли? – тихо проговорила Василиса. – Это и есть твое крутое место?
Я не нашлась, что ответить.
Тут я заметила, что на полу перед одной из сидящих женщин лежат очки. Видимо, она их уронила и не заметила.
Я наклонилась, подняла очки и протянула ей:
– Вы уронили. Еще кто-нибудь наступит…
Женщина не шелохнулась, словно не услышала меня.
Я пригляделась к ней…
И с ужасом поняла, что она совершенно неподвижна и даже не дышит.
У меня мурашки побежали по спине…
Она мертва?
Однако, приглядевшись к ней, я поняла, что она и не жива, и не мертва. Это была просто кукла, точнее, восковая фигура. Очень реалистичная, натуральная восковая фигура…
Я завертела головой – и убедилась, что все сидящие в этом коридоре люди – такие же восковые фигуры.
На место ужаса пришел истерический смех.
Мрачная проводница повернулась ко мне, ее губы в первый раз за все время раздвинулись в улыбке, и она проговорила:
– Прикольно, да?
– Да уж, прикольно…
Тут и до Василисы что-то дошло. Она оглядела людей в коридоре и испуганно пролепетала:
– Они… они неживые…
– Ага, куклы! – подтвердила провожатая.
Мы прошли весь коридор и оказались перед очередной неприметной дверью.
На этот раз она была выкрашена белой краской и оснащена кодовым замком.
Девица набрала на этом замке код, замок щелкнул, и дверь открылась.
Сразу стало заметно холоднее.
Мы прошли вперед и оказались в большом холодном помещении, отделанном белым кафелем. Повсюду тут стояли металлические каталки, закрытые простынями, под которыми угадывались силуэты человеческих тел.
На одной каталке простыня немного сбилась, и из-под нее выглядывала голая синеватая нога с привязанным к пальцу номерком.
– Это морг, что ли? – испуганно пискнула Василиса.
– А вы как думали? – раздался откуда-то сбоку хриплый насмешливый мужской голос.
Мы обернулись и увидели долговязого человека в белом халате, с растрепанными седоватыми волосами. Он небрежно поигрывал длинным сверкающим скальпелем и разглядывал нас с явным анатомическим интересом.
– Иннокентий, не пугай девушек, это наши клиенты, а не твои! – проговорила наша мрачная провожатая.