Семья волшебников. Том 2

Рудазов Александр

А Мамико все будет еще непонятнее, потому что ей даже и не почти семь лет, а всего шесть с половиной.

– Да, наверное, – вежливо согласилась Мамико.

Но они все равно пошли дальше в лес, потому что интересно и загадочно. Мама велела далеко не забредать, но они же еще не далеко, это все еще их земля. Да и вон, в небе Матти кружит, с какой-то голубкой болтает. А из-за деревьев лай Тифона доносится.

Да и вообще – чего бояться? Вокруг сплошная Радужная бухта, тут все свои, и даже дед Инкадатти хоть и орет, чтобы демоны не смели жрать его

малину, но на самом деле только радуется, когда Астрид залезает к нему в гости, потому что тогда он может всласть побраниться.

Это Астрид объясняла Мамико, пока они углублялись в соседскую территорию. Шли медленно, потому что Вероника пыхтела, но упорно топала следом, а ее нельзя потерять в лесу, она маленькая и глупая, ничего не поймет, так и останется жить в лесу. Будет расти, как трава растет.

А Астрид мама наругает. Ни за что.

– Э, нелюди, вы чо по нашему лесу ходите?! – донесся недовольный голос.

Мамико сразу спряталась за Астрид, и Вероника тоже. Та прикрыла маленьких сестер-полудемонов крыльями и бесстрашно ответила:

– А вот хочу и хожу, и буду ходить, и еще и плюну вот тут у вас на землю, вот!

И она так и сделала. Астрид Прямодушная слов на ветер не бросает.

Из-за деревьев появились мальчишка и девчонка. Лет девяти, десяти или, возможно, двадцати шести, если они карлики. Девчонка тощая, длинная и патлатая, а мальчишка пониже и толстый, хотя и не такой толстый, как жирный Огус, а так себе, средней толстости.

– И это не ваш лес! – заявила Астрид. – Тут дед Инкадатти живет!

– А мы ему пра-пра… пра… внуки мы его! – возразила девчонка. – Я вот Онгурия Инкадатти, а он… тебя как звать?

– Гидуар, – буркнул толстый. – Горотти.

– А чо даже не Инкадатти? – спросила Астрид.

– У меня мама Инкадатти. А папа – Горотти. Мы с Онгуркой кузены.

– Ну и чо? А я вот зато Астрид Дегатти.

Онгурия с Гидуаром засмеялись, и Онгурия сказала:

– Ты не Дегатти. Ты нелюдь. Если кому-то из Дегатти вздумалось поиграться и типа тебя признать – это ничо не значит. Это как обезьянку завести и кличку дать.

– Потеха! – согласился Гидуар.

Астрид гневно засопела. Для нее оказалось неожиданностью, что у деда Инкадатти есть правнуки, и они даже похожи на людей. Она-то думала, что если он и порождал когда-нибудь кого-нибудь, то жаб каких-нибудь ядовитых, или огненных гиен.

Но вот, есть, оказывается. И даже в гости приехали. Или… или…

– А дедушка Инкадатти умер, что ли! – заволновалась она.

– Чего это? – не понял Гидуар. – Мы ж к нему в гости приехали.

Фу ты. Просто Астрид вспомнила, что папа как-то раз говорил, что Инкадатти родня если однажды и навестит, то разве что на похоронах.

Неправ был папа, выходит. Ошибался. Надо будет ему об этом сказать.

– Ну вот и валите к нему, – велела Астрид. – А тут мы гуляем.

– Э, тут наш лес! – подошла ближе Онгурия. – Сама вали, рукокрылое!

– А я тебе сейчас всеку! – немножко разозлилась Астрид.

– А тебе нельзя трогать мистерийцев! –

фыркнула Онгурия.

– Вонючка! – засмеялся Гидуар.

– Дочь суккуба! – добавила Онгурия.

– Дура!

– Отрыжка паргоронская!

– Говняшка!

Астрид поняла, что дедушка Инкадатти многое поведал о ней своим потомкам, которых вскоре трагически лишится.

– Вам конец, – сказала она, подбирая камень.

Через минуту Онгурия удирала, грозя кулаком и держась за ушибленное плечо, а Гидуар валялся самую чуточку побитый, и Астрид попирала его гнусную рожу своей благородной ступней.

– Вновь Астрид Неукротимая одерживает блистательную победу! – провозгласила она, суя в карман клок волос, вырванных у Онгурии.

– Нехорошо отвечать дракой на обзывалки, – сказала Мамико. – Ты же девочка, Астрид.

– Ну да, поэтому они все еще живы, – ответила Астрид. – Я принцесса, поэтому добрая и нежная. Ладно, беги отсюда, помни мою доброту!

– Я все расскажу дедушке! – пообещал Гидуар, с трудом поднимаясь и убегая.

– И тебя посадят в клетку! – крикнула Онгурия, ждавшая Гидуара за деревом.

Астрид вздохнула. Опять не получилось завести новых друзей. Вот почему так каждый раз? Она ведь даже не первая начинает.

И вот когда тут гостили Зога и Дзюта, Астрид никто не обижал. За ними она была, как за каменной стеной. А теперь всякие отбросы только и знают, что обзываться.

– Вот жалко, нет у нас брата… – взгрустнулось девочке. – Он бы за нас заступался…

– Да, жалко, – согласилась Мамико.

– Зялка, – кивнула Вероника.

Астрид и Мамико поплелись домой, потому что лучше первыми изложить маме с папой, как было дело, потому что дед Инкадатти точно придет скандалить, что его правнуков избили демоны. А то и волостной агент заявится разбираться. А Вероника немножко поковыряла в носу, помигала своим детским посошком и задумчиво сказала:

– Бьята бы хаясё для Астить… вот бы пьисёл какоить ка бьятья там…

Она не знала, как вообще появляются братья. Наверное, из леса приходят, или еще как-нибудь.

Думая об этом, она старалась идти побыстрее, потому что Астрид иногда торопится, за ней трудно поспевать. А Вероника не хотела отстать от Астрид, потому что хотела быть с сестрой.

– Ну ты где там?! – вернулась Астрид. – Идем! Дай руку!

Вероника доверчиво сунула ей ладошку, и Астрид повела ее домой, объясняя, что нельзя теряться в лесу, тут и волки голодные водятся, и страшила Фобози, и злой дед Инкадатти…

Они все едят маленьких детей.

Но до дома девочки не дошли. Они пересекли невидимую границу между поместьями, впереди уже виднелась пасека, когда из-за деревьев вдруг вышел еще один мальчик. Лет семи на вид, темноволосый, кареглазый и почему-то без одежды.

Купался, наверное.

Астрид сразу отвернулась сама и отвернула Веронику. Мама ей объясняла, что хоть фархерримы и ходят голыми, но в мире смертных это фу и неправильно. Хотя бы некоторые места надо прикрывать даже когда купаешься.