Серая Дружина-1: Сердце Крона
Шрифт:
Души за нашими спинами обиженно зароптали. Мне показалось, что в их рядах обретаются те самые воины, которых Веслав обратил в мрамор, и я постаралась держаться подальше.
Йехар тем временем тактично постучал в скалу кулаком. Когда ответа не последовало, повторил операцию уже с инструментами: подручным камнем, сандалией Герема и дубинкой, которую откуда-то приволок Эдмус. Бо подошла и стала помогать, мы тоже, в результате какое-то время Дружина безуспешно ломилась в подземное царство. Варианты себя исчерпали скоро, оставалось только крикнуть:
Ну, или обратиться к алхимику, поскольку всеми уже было замечено, что у него варианты не заканчиваются почти никогда.
– Взрывать будем или просто открывать? – с готовностью осведомился Веслав, поймав на себе наши взгляды.
Мнения закономерно разделились: два тупых и два рациональных. Можно не говорить, кто какую коалицию при этом составил.
– Ладно, - алхимик порылся в кармане, который он осмотрительно держал открытым. – Всем отойти на дистанцию, если эта плита кого придавит в падении – составите компанию здешним душам.
Мы отскочили назад, а алхимик подошел к плите, держась так, чтобы его не прихлопнуло после касания разрыв-травой. И тут же по другую стороны баррикады что-то зашелестело, зашуршало, и высокий мужской голос произнес:
– Ну, кто там еще? Опять тени?
– Тени-тени, - кровожадно ухмыльнулся Веслав, поднимая разрыв-траву. – Сейчас через этот ваш Стикс такая переправа получится…
– Смертные? – логично удивились по ту сторону. – Отступите от врат Эйда, смертные! Будь вы герои или враги, или всё вместе, вернитесь в свои дома, чего бы вы ни искали! Ибо здесь собрались могучие боги, дабы решить судьбу вашего мира…
– Собрались, сидят и в кости играют, - обиженно пробурчал Эдмус, - пока мы тут с этой самой судьбой разбираемся… Давай сюда своих богов! Дело есть.
По ту сторону запнулись, но тут же продолжили как ни в чем не бывало.
– Кто вы? Зачем отыскали тропу, по которой ходят лишь умершие? Отступите!
– Мы из Равновесной Дружины, - Йехар явно полагал, что лучшее сейчас – говорить правду. – Пришли сюда не по своей воле: мы призваны… Откройте врата, чтобы мы могли поговорить с кем-либо из ваших богов.
Но вместо любезного приветствия из-за скалы глухо донеслось буквально следующее:
– Уходите прочь, дружинники! Здесь никто не будет говорить с вами! Уходите прочь, а то мы… мы…
– Мы собаку спустим! – добавил голос побасовитее, но такой же панический.
Я подергала Йехара за рукав и метко лягнула Эдмуса – очередная просьба помолчать.
– Надо бы потише. Если они на нас выпустят Цербера…
– А пускай выпускают, - прохрипел шут, прыгая на одной ноге. – На их Цербера мы выпустим нашу Бо! Так он от нее через небо, как Нефос, смоется.
Рыцарь кивнул и пояснил все так же зычно, но сильно смягчив голос:
– Вам нечего нас опасаться. Мы сами пришли за советом, который, может статься, поможет и вам тоже. Понимаете, мы не знаем своего пути и хотели бы узнать,
– Ах, отправляться? – обрадовались из-за скалы.
– А вы отправляйтесь-ка…
И нам был со всем греческим темпераментом обрисован наш будущий маршрут на ближайшую неделю (с точностью до «куда свернуть»). Тени – и те приумолкли, а один из бывших стражников совершенно ясно высказал мысль, что «это было достойно богов!». Мы не всё поняли, но после того как осознали…
Веслава нам пришлось держать вчетвером.
– Да что ты им сделаешь, они там кто не бессмертные – мертвые все!
– Мертвых… не трону… - алхимик методично старался вырваться или хоть незаметно дотянуться до одного из карманов.
– Но бессмертные умереть захотят в самом ближайшем будущем! Пустите руки!
– Кто ты, который позволяет себе такие оскорбления в сторону Дружины? – поинтересовался Йехар. Мимоходом он выкрутил алхимику кисть и был отправлен по адресу даже более дальнему, чем тот, по которому нас послали только что.
– Никто, - с хитрым смешком отвечали из-за двери.
Наверное, если бы в этот момент мне не пришлось удерживать Веслава от убийства, правда, теперь уже нашего рыцаря, я бы сообразила быстрее. А так только потом додумалась:
– Одиссей, что ли?
За каменной дверью смешались и попытались открутиться:
– Нет!
И тут уж я взорвалась не хуже алхимика:
– Знаешь что, Лаэрт твой папа?! Наплевать мне, как тебя зовут по-местному! Циклопа ослеплял? Про то, что тебя зовут Никто, – циклопу врал? Ну, и не ври одно и то же два раза, морда Итакская!
Здесь я себя чувствовала как рыба в воде: «Одиссея» - это из любимого и зачитанного до дыр. Я могла бы, не сходя с места, перечислить имена половины нехороших женихов, которые пытались свататься к верной Одиссеевой Пенелопе. И это не предел.
Прочих, однако, поразило не мое владение информацией. Бо повернулась к Веславу, озабоченно нахмурила брови и поинтересовалась:
– А ты ее покусал, да? А от этого есть противоядие?
По ту сторону тоже какое-то время царило молчание, а потом меня с тоской поправили:
– Йитокская. Вы не оттуда сейчас?
– Чего нет – того нет, - буркнула я так, чтобы меня услышали.
– Жалко… - загрустили из расщелины. – А боги к вам не выйдут, не думайте.
– Что так? – громко поинтересовался Веслав. – Боятся?
– Наши боги бесстрашны, чужеземец… - из-за каменной толщи долетел смешок, и потом уточнение: - Потому что только чужеземец мог сказать такую глупость. Может статься, ты еще и безумец?
– Это кого он психом назвал?! – вскипел алхимик, выхватывая разрыв-траву. Мы не успели его остановить, да и останавливать оказалось не нужно: скала осталась скалою, и, наверное, была толщиной куда больше Веслава, хотя хихиканье здешнего Одиссея слышалось с замечательной четкостью. Ну, да местные Повелители еще и не на то способны.