Сердца четырёх
Шрифт:
Эгберт Л. Смит.
P. S. Прошу обратить внимание на то, что письмо за номером 3 должно быть доставлено с нарочным. Это гарантирует получение его в воскресенье, 17-го, когда обычная почта не работает.
Э.Л.С.».
— Проклятый Борджиа, расписался бы хоть вымышленным именем, — пробормотал Тай.
— Раздражающая, но разумная предосторожность, — заметил Эллери. — Никакой тебе зацепки:
— Смотрите-ка, а ведь письмо напечатано на машинке Джека! — удивленно воскликнул Лью Баском. — Вот они, буквы «х» и «р». Помнишь, Квин, что ты вчера говорил? Да, надо нам срочно сообщить Глюку.
Эллери кивнул и повертел в руках фирменный бланк почтовой конторы.
— Это всего лишь график отправки для мистера Льюси, перепечатанный с письма Смита.
К их столику подошел официант.
— Бренди, — рассеянно сказал Тай.
— Приветствую, Джин, — сказал Лью.
— Вам двойной, мистер Баском?
— Да чего уж там, давай бутылку. Не видишь, у меня трубы горят. «Моне» пятнадцатилетней выдержки.
Официант просиял и испарился.
— Теперь посмотрим, что в последнем письме мистера Смита. Единственное неотправленное письмо... — Эллери надорвал запечатанный конверт и тряхнул.
Оттуда выпал туз пик.
Никому из них не понадобилось сверяться с таблицей, которую обнаружил Эллери в костюмерной Джона Ройла. Все знали, что означает туз пик.
— Смерть. — Тай очень нервничал. — Выходит, что письмо пришло... то есть по расписанию должно было прийти уже после смерти Блит!
— В точку, — поигрывая тузом, отозвался Эллери.
— Ты все со своими точками. А теперь какой вывод сделаешь? — Лью скорчил скептическую мину.
Эллери уставился на конверт и прикрепленное к нему расписание.
— Одно ясно, — горько сказал Тай. — Это самая настоящая западня. Некто имел что-то против Блит и подставил отца. Их вражда была идеальной почвой для этого типа. Мотивчик готов, всего-то и нужно было добраться до отцовской машинки, а это проще простого.
— А? — сказал Эллери с отсутствующим видом.
— Дата на письме этого Смита, 27-е прошлого месяца, должна помочь установить, где его печатали. Я имею в виду, у нас дома или где-то на студии. Но черт побери, отец вечно таскал свою машинку с места на место! Я не помню, где она была перед 27-м числом.
— Тай, а зачем ему вообще нужна была пишущая машинка?
— Чтобы отвечать на письма поклонников. Он не любил секретарш и на самые интересные письма всегда отвечал сам. Такое у него было хобби. Это дело он не доверял никому на студии. Между прочим, я тоже.
— Говорите, его машинкой мог кто-то воспользоваться?
— Да весь Голливуд, — простонал Тай. — Лью, тебе же известно, что представлял собой при жизни отца наш дом. Приют
— Твое замечание я должен принять на свой счет? — Лью даже крякнул.
— А костюмерная и вовсе... Болтались там все, кому делать нечего. Да, его именно подставили, и сделал это тот, кто мог воспользоваться его машинкой у нас дома или здесь, в бунгало. То есть вообще любой.
— Я вот чего не могу понять, — сказал Лью. — Почему этот ублюдок Смит собирался отправить еще два письма уже после гибели Блит? В таком случае Джон автоматически выпадает из числа подозреваемых. А если его подставляли, то зачем убивать? Чего этот Смит добивался?
— Это и я хотел бы знать, — процедил сквозь зубы Тай.
— Думаю, здесь нужен системный подход к проблеме Кстати, тот вывод, на который я намекнул утром, был продиктован простым здравым смыслом. Если исходить из предпосылки, что он психически нормален, то странный факт, что письма, адресованные умершей Блит, по-прежнему приходят, можно объяснить только одной причиной: их отправку он не контролирует.
— Теперь понятно, почему вы сразу же подумали о службе рассылки корреспонденции, — медленно произнес Тай.
— Абсолютно верно. И на почту я заглянул единственно для того, чтобы исключить существование договоренности с почтмейстером. После этого оставалась только фирма, которая делает бизнес на отправке почты по просьбе клиентов.
— Но если Смит виновен в смерти Блит и отца, то почему он не попытался вернуть последние письма? Льюси же сказал, что он больше к ним не обращался.
— Подумай, сынок, — сказал Лью. — Если бы он это сделал, то выдал бы себя.
— Справедливо, — согласился мистер Квин.
Официант принес бутылку бренди, сифон и три стакана. Лью потер руки и схватился за бутылку.
— А кстати, для чего вообще были последние два письма?
Взяв стакан с бренди, Эллери откинулся на спинку стула.
— Важный вопрос, на который важно правильно ответить, — сказал он. — Вы обратили внимание на дату отправки последнего, с тузом пик? Согласно графику Смита, его надлежало отправить в четверг, 28-го числа.
— Не улавливаю смысла. — Тай сдвинул брови.
— Все объясняется довольно просто. Какие карты пришли к Блит за два дня до смерти?
— Не помню.
— Десятка пик и двойка треф, что означает, что через два дня или две недели вас ждут большие неприятности. То, что убийства совершены через два дня после получения этих карт, объясняется простым стечением обстоятельств. И что мы теперь имеем?
Эллери положил перед собой конверт и карту.
— Туз пик, означающий «смерть», должен был прийти к Блит в пятницу 29-го, поэтому его и следовало послать в четверг, 28-го. Очевидно, что смерть Блит планировалась Смитом не ранее 29-го. Другими словами, она должна была умереть не через два дня после предупреждения в виде десятки пик и двойки треф, а через две недели.