Сердце Аксара, или Измена по-королевски

Грин Агата

— Если бы вы видели мое настоящее тело, эгуи, — поддерживая его шутливо-игривый тон, сказала я, — вы бы свои пальцы этак эротично облизывать при мне не стали.

— Уверены?

— Я — умудренная годами женщина, и знаю, о чем говорю.

— Вы сказали, что вам тридцать. Я вас старше. Так что опыта больше у меня, тэгуи.

— Женщины взрослеют быстрее мужчин. Так что вы в свои тридцать с небольшим — сопляк, а я — умудренная опытом.

— Вы бросаете мне вызов, тэгуи?

— Нет, что вы. Это я так, по привычке спорю.

— А

жаль, — протянул Уэнделл, не сводя с меня глаз. — Мне любопытно было бы сравнить наш опыт…

— В чем? В спорах?

— В сексе, тэгуи. Мы ведь этот опыт имеем в виду?

У меня перехватило дыхание. Нет, мне не показалось, он подкатывает! Может, Уэнделл флиртовал по привычке, а может, я действительно ему понравилась. Или ему просто хочется переспать с попаданкой в теле бежавшей королевы… Я не стала разбираться, что из этого правда, а что нет, и спросила прямо:

— И вы способны на это?

— На что, тэгуи?

— Переспать с подозреваемой прямо в архиве, на столе?

— Тэгуи, я не только способен, я к такому склонен, — с обезоруживающей улыбкой ответил мужчина.

— К чему — к такому?

— К сексу. И не важно, на каких поверхностях и где.

— И не важно, с кем?

— Неправда. Вот именно это для меня важно.

— Рада за вас. Значит, вы склонны к спонтанным, так сказать, соитиям. А качество от этого не страдает? — с невинным видом осведомилась я.

— Ранее жалоб не поступало.

— Ну, эгуи, — хитро улыбнулась я, чтобы хоть немного пошатнуть его уверенность, — женщины обычно в таких случаях щадят мужчину. Если вы что-то делаете не так, они могут и скрыть, чтобы не ударить по вашему самолюбию.

— А вы проверьте сами, тэгуи. И потом ответьте честно, что было не так… Или — что вам особенно понравилось.

«Ау, Соня! Стоп! — проснулся внутренний голос. — Что ты делаешь?» И правда — что это я? Что это мы? Делать нам, что ли, нечего, кроме как беззастенчиво флиртовать?

— Спасибо за предложение, но я откажусь.

— Трусите?

— Ну что вы! Просто я, в отличие от вас, высоконравственная и стеснительная, и к сексу где попало не склонна.

— Это не правда, — возразил Страж. — Вы совсем не такая.

— Откуда вам знать, какая я? Вы меня знаете-то совсем ничего.

— По долгу службы я обязан разбираться в людях. И в вас я уже разобрался.

— Видимо, вы очень ценный кадр, раз так быстро меня поняли!

— Чрезвычайно ценный! Так вот, тэгуи — не лгите мне.

— Ну, хорошо, вы меня раскусили. Я совсем не высоконравственная и не стеснительная. Но спать я с вами не буду, хотя вы чертовский привлекательный, обаятельный и тому подобное. Потому что как только я с вами пересплю, перестану быть вам интересна. Пропадет загадка … А если я с вами не пересплю, эгуи, вы так и будете представлять — а каково бы это было? И вам захочется сохранить мне жизнь, чтобы получить ответ на свой вопрос.

— Вы

мне с каждой минутой все больше нравитесь.

— Вот! Этого-то я и добивалась. Теперь, когда вы мной очарованы и я вам стала интересна, доношу до вашего сведения: я торжественно вам отдамся только если вы вернете меня домой в целости и сохранности, и вообще будете меня защищать, как невинную жертву ситуации!

Мы, не выдержав, рассмеялись, снимая сексуальное напряжение и вообще — напряжение. Конечно, мы шутили, говоря об опыте, сексе и подобном, но в каждой шутке есть доля правды.

Страж отошел от меня, начал прибирать на столе, а я украдкой запахнула полы халата. Нужно быть с флиртом поосторожнее, потому что неизвестно, куда он может завести.

Уэнделл сказал, что должен вернуть меня обратно, в камеру, но перед этим предложил переодеться наверху. Мы покинули архив — при этом я накинула капюшон халата на голову, чтобы меня не опознали — и поднялись в одну из гостевых комнат. Она была чисто прибрана… когда-то давно. Архив был не в пример чище.

Страж виновато развел руками:

— Прошу прощения, тэгуи. Слуги не знали, когда я вернусь, поэтому большинство комнат дышат пылью.

— Ничего страшного, — отозвалась я, осматриваясь. В ответ на мое желание оглядеться возникли откуда-то огоньки даймонов, разгорелись и начали давать тепло. Пока я со смесью восхищения и опасения смотрела на даймонов, Уэнделл провел инспекцию шкафчиков и комодов, нашел полотенце, женские панталоны и сорочку.

— Вы гостья в нашем мире и моем доме, и мне жаль, что пока я могу предложить вам самую малость — освежиться в ванной и переодеться.

Я повернулась к мужчине. Мне до сих пор не верилось, что он настоящий. Разве такие бывают? Или здесь, в Аксаре, галантные добрые красавцы с хорошим чувством юмора, которые с сочувствием относятся к подозреваемым, не редкость? Тогда, пожалуй, я согласна променять Землю на Аксар.

— Как мне с вами повезло, эгуи Уэнделл, — сказала я совершенно искренне. — Вы просто чудо.

— А мне повезло с вами. Вы лучшая из пленниц, с которыми я имел дело.

— Я, правда, вам очень благодарна. Вы могли обойтись со мной по-другому, в десять раз хуже, ведь я в вашем мире никто.

— Тэгуи, мне не в чем вас подозревать. Вы — жертва ситуации. Так почему я должен быть к вам жесток?

— А если я вас обманываю? Если я подослана королевой? Вариантов может быть много.

— Даже если вы подосланы королевой и имеете какие-то планы на Аксар, вы всегда будете под присмотром и никак не сможете навредить королю и государству. Это я вам гарантирую. Так что, тэгуи, я надеюсь, мы с вами союзники, и никакого обмана между нами нет и не будет.

— Не будет. Кля…

— Т-с-с! — Уэнделл перебил меня. — Не клянитесь. В нашем мире клятвы слишком опасны. Они легко могут обернуться проклятьем.