Сердце Аксара, или Измена по-королевски

Грин Агата

— Я бежала от похитителей, — глядя ему в глаза, отчеканила я.

Возникла пауза. Я смотрела на Уэнделла, человека, который похитил меня и, скорее всего, помимо этого сделал немало плохого, но почему-то не могла на него злиться. Да, в нем всегда чувствовалась настораживающая червоточинка, но, помимо этого, чувствовалось и хорошее.

— Ты совсем окоченела, — заметил он, и стал растирать мои плечи.

Я попятилась, и он замер.

— Никак не пойму, Фэд, каков же ты на самом деле, — протянула я с горечью. — Обаятельный ли ты добряк, или циничный лицемер? А может,

предатель и изменник?

— Все вместе, — ответил он, и достал фляжку с вином. — Выпей, тебе нужно.

— Хочешь опять меня опоить, чтобы спала?

— Это лишь вино.

Я решила поверить и выпила все, что было во фляжке, тем более что на вкус это действительно было вино. Фэд стряхнул со своего плаща снег, скинул его и протянул мне.

— Какая удивительная забота, — проговорила я с сарказмом, но плащ накинула. Он был теплым и пах Уэнделлом.

— Тебе нужно согреться. Только потом продолжим путь.

Я кивнула. Он прав — согреться сейчас, это задача первостепенная. Его даймон быстро привел сарайчик в пригодный вид: прикрыл прорехи раздобытыми неподалеку досками, нашел и для нас доски, чтобы было, где присесть, осветил сарай и наполнил его теплом. Скупым, правда, теплом, но и этого нам хватило.

Сначала я просто грелась и старательно не смотрела на стража, но по мере того, как меня покинули дрожь и опасения по поводу собственной жизни, стала на него поглядывать. Рада была бы я назвать Фэда врагом и раз и навсегда определиться в своем отношении к нему, но жизнь такая штука, что ничего по-настоящему определенного в ней нет. Уэнделл мой преследователь и похититель, но в то же время он мой спаситель. Зимой, без верхней одежды, я могла быстро и бесславно умереть.

Мы встретились глазами. Разум рождал вопросы: «Как ты меня выкрал сразу после ритуала?», «Как смог так быстро добраться до моря?», «Что у вас было с Софией?», но озвучила я только один вопрос:

— Зачем все это, Фэд? Неужели у вас не было другого выхода?

— Рейн вернул Софию. Могла бы вскрыться неудобная для нас с Луизой правда. Нам не на что было уже надеяться в Аксаре. Да и ты меня подозревала, не так ли?

— Да, подозревала. Какой у вас план, Фэд? Можешь уже посвятить меня в него, смысла скрывать нет…

— Мы собираемся выдать тебя Халле Албрикту, чтобы получить имберианское подданство.

— За измену Аксару вас ждет казнь.

— Поэтому мы должны как можно скорее стать подданными Имбера; так правосудие Аксара нас минует.

— Как ты смог выкрасть меня сразу после ритуала?

— Я был Верховным стражем, Соня, и знаю все секреты дворца. Также, я давно уже составил маршрут с точками, откуда можно переместиться.

— И все же?

— Не все твои люди тебе верны, — намекнул Фэд.

Мое сердце точно иголкой кольнули.

— Кто? — шепнула я, а сама мысленно перебирала имена: Боярдо, Вейль, двое других стражей, девчонки-фрейлины…

— Стражи, Соня.

— Только не Вейль!

— Вейля среди них нет. Двое других тебя сдали; их оказалось легко запугать.

Я выдохнула. Именно те, кто так и не стал мне особенно близок, меня предали. Это можно пережить.

Главное, что те, к кому я по-настоящему привязалась, не предатели.

Засвербело в носу: я громко чихнула и без сомнений утерла его краешком плаща Уэнделла. Сам же Уэнделл посмотрел на меня с нежностью:

— Твое настоящее лицо прекрасно.

— А Луиза сказала, что с такой внешностью, как у меня, жить не смогла бы.

— Луиза очень ценит свою красоту. Это единственное ее несомненное достояние.

— И это ты говоришь, ее брат? У нее разве нет других достоинств?

— Я не имею в виду, что красота — это главное. Я хочу сказать, что именно красота помогла нам устроиться в жизни. Мы росли смышлеными, были отлично воспитаны, добродушны, но, правда в том, что, не будь мы с Луизой так хороши собой, до нас бы никому не было дела.

— Как это — никому?

— Мы рано потеряли родителей, и у нас за душой ничего не было. Остальные родственники были так же бедны, как и мы, и не могли нас принять. Мы с Луизой рисковали попасть в заведение для сирот — мерзейшее место — но нас спали именно милые мордашки. Хорошеньких детей, Соня, любят больше, чем неказистых. Мне нашли местечко в Ордене стражей, Луизу воспитанницей пристроили к одной пожилой тэгуи.

— В Ордене ты и познакомился с Рейном, — сказала я.

— Да, — кивнул Фэд. — Он попал в Орден сопливым мальчишкой, а я уже был действующим стражем, и считался одним из лучших среди молодых. Нет ничего удивительного в том, что я был выбран в качестве его наставника. Проводя вместе много времени, мы сблизились и стали хорошими друзьями. Повзрослев, Рейн получил больше прав, как принц, и пригласил нас с сестрой в столицу. У нас появилось все, о чем только можно мечтать: деньги, положение, первый особняк. О, да, такие вещи легко появляются, когда водишь дружбу с принцем! — невесело рассмеялся страж.

— А что дальше?

— Богатство и роскошь столичной жизни вскружили нам с Луизой голову. Мы купались во внимании. У меня был негласный статус лучшего друга принца, у Луизы — статус его невесты. Мы замахнулись очень высоко со своими амбициями, особенно много надежд было у Луизы. Он была уверена, что ее роман с Рейном обязательно приведет к браку.

— Но этого не случилось.

— Да, этого не случилось. Рейну приходилось много разъезжать по королевству, из-за долгих разлук его увлечение Луизой сошло на нет. В одну из поездок Рейн и встретил Софию Ласкер. Встретил — и влюбился без памяти.

— Представляю, каково было Луизе… — искренне сказала я. Меня не раз бросали мужчины в моей московской жизни, и каждый раз это было одинаково паршиво.

— Чтобы очистить свою совесть, Рейн стал подыскивать Луизе хорошего жениха. Луиза заявила, что ни за кого не выйдет, кроме Рейна, и покинула дворец. — Лицо Фэда помрачнело от воспоминаний; обозначилась морщина на лбу. — Тем же вечером слуги чудом успели вытащили ее из петли. Луиза хотела умереть.

— Сочувствую, но это совершенно обычная история, — сказала я мрачно. — Разбитое сердце, тяга к самоубийству… С того момента вашей дружбе с Рейном пришел конец?