Сердце дракона
Шрифт:
– Спасибо, Брен, – искренне ответил лаций, – Иди.
Когда шаги раба затихли в атриуме, молодой человек обратился к Грецинну:
– Надеюсь, легат, вы понимаете, что это вопрос не одного дня! – и закончил уже с откровенной печалью, – И понимаете, на сколько шатко перемирие последних лет здесь, на границе…
Грецинну пришлось ждать около недели, прежде чем за ним послали от Авла Руффина.
– Легат, – сразу же обратился к нему молодой человек, едва было покончено с приветствиями, – Признаться, я вообще удивлен, что у нас что-то
– Те, с кем я говорил, уже отправились с известиями. И вас будут ждать на озере Цера… – сообщил раб.
Легат нахмурился – указанное место располагалось на самой западной границе, собственно даже не на границе, а в центре земель, еще не определившихся кому принадлежать. Посещение друидского святилища прокуратором-всадником означало засовывание головы в пасть хищнику. Что если его там будет ждать толпа оголтелых фанатиков? Не мог же он взять с собой когорту другую!
– Почему именно там?
– Вам ничего не будет угрожать, ведь вы будете посланником и гостем, – заверил Брен.
– Убийство магистрата Реммия было бы чудовищной провокацией. Это неизбежная война, а племенам сейчас не до нее. Так что думаю вам и впрямь опасаться нечего, – задумчиво согласился Авл Руффин, – Скорее друиды сами боятся ловушки.
– Я передал ваши слова… – начал Брен – И клятва лация не рушима! – холодно оборвал его Сулла Грецинн.
– Я знаю это, – смиренно отозвался раб, и сын проконсула улыбнулся какому-то воспоминанию, – но в Лилибей никто из мудрых не явится…
Легат прищурился – такое предложение уже следовало рассмотреть: возможность встречи с верховными жрецами дорогого стоила.
– Да будет так, – он решительно хлопнул ладонью.
– Как жаль, что я не смогу сопровождать вас! – вырвалось у молодого Руффина.
Видимо, он и в самом деле полностью доверял слову своего раба, а вынужденная бездеятельность из-за увечья невыносимо тяготила его.
– Мне тоже жаль, – согласился легат, искренне сожалея, что Авл Руффин уже никогда не окажется под его началом.
Миссия находилась на пол дороги между Ассором и Энной, и с некоторой натяжкой скромное поселение и факторию можно было назвать последним оплотом цивилизации перед землями северных варваров. По мнению весьма известного философа и историка Фибия из Мессемии, который путешествовал в сопровождении своего раба, с целью собрания материала для написания очередного труда, на этот раз посвященного религиозным культам Паннокии, Цизальпии и Лугундии, – натяжку приходилось делать очень большую! Хотя он и не был последователем Гедония, и сам не уставал проповедовать умеренность в потребностях, его не устраивало решительно все: от скудного меню, отсутствия элементарных удобств, недостаточной услужливости местного населения, отличавшегося от варваров лишь такой формальностью, как пребывание на землях Республики.
Фибий только что
Во двор миссии неторопливо вошли четверо: двое мужчин, один из которых был совсем еще молоденький юноша, и двое женщин, похожих как сестры, только у одной волосы были острижены коротко, а у другой собраны на макушке и заплетены в косу.
Все они были вооружены, женщины – одеты по мужски. Люди из-под тишка провожали их настороженными и испуганными взглядами. Над миссией словно разом повисла тяжелая черная туча. Только двое пацанят продолжали спорить, и вот-вот готовы были кинуться в драку:
– Я дракон!
– Нет, я дракон!
– Не честно, ты в прошлый раз был драконом!
– Я сильнее тебя, значит, я дракон!
Проходя мимо, стриженая потрепала настойчивого мальчишку по волосам.
– Видел?! – торжествующе завопил тот, – Я дракон!
Люди немного расслабились. Как только драконы прошли, обоим досталось по хорошей затрещине… Почти – один из мальчиков сумел извернуться и уклониться.
Старший из драконов – молодой крепкий мужчина лет около тридцати, – опустился на корточки, так, что из этого положения легко было перейти в нападение. Его спутники расположились поодаль в свободных позах…
Более почтительного поклона хозяин не смог бы отвесить и консулу, и царям Азии, и восточному владыке Чакравартину…
– Славен будь, Сильнейший! – он склонился, словно переломившись в спине: на севере так не умеют…
Оказалось – не все.
После короткого обмена сообщениями на местном тягучем диалекте, выяснилось, что драконы идут дальше и желают продать дорогие шкуры и янтарь за звонкую монету.
Хозяин миссии не выглядел при этом счастливым, – драконы словно чуяли ложь и лучше было не пытаться их обмануть, – поэтому торг не занял и получаса.
Фибий наблюдал за всем этим с любопытством: о драконах он слышал, но вот видеть как-то не доводилось, – упускать такую возможность было просто преступлением!
Заметив, что драконы почти завершили свои дела, и хозяин с поклонами пытается всучить им всякую снедь, Фибий распорядился:
– Главк, поди и передай, что я приглашаю их побеседовать со мной, а за одно и утолить жажду.
– Вот еще, – фыркнул раб, он пятнадцать лет служил историку, и некоторая фамильярность ему прощалась, – Вы видно, совсем рехнулись от местной дикости!
Это ж драконы! А вы с этими головорезами беседовать собрались.
– Ступай! Иначе я отправлю тебя на первый же встреченный рынок и продам за медный денарий! – Фибий постарался вложить в свой тон как можно больше внушительности.