Сердце дракона
Шрифт:
Лагерем стали неподалеку от деревушки, – да и то сказать: так, хуторка, на котором жили толи рыбак, толи лодочник с семейством.
Меряя шагами высокий берег, легат успел в очередной раз проклясть все и вся, когда раздался негромкий грудной женский голос:
– Я вижу слово лация действительно твердо.
Сулла резко обернулся и заметил стоявшую под акацией невысокую женщину в свободном платье из крашеной в синий шерсти с распущенными темно-русыми волосами.
Она была одна и спокойно стояла, внимательно рассматривая посланца. Сулла Грецинн ответил таким же откровенным
От нее он не стал скрывать свое настоящее имя и положение.
– Всадник Сулла Валерий Грецинн, прокуратор.
– Мое имя Гвиар и я служу Богине здесь на острове Виртринн, – говорила она довольно правильно.
Сулла подавил раздражение: не стоит винить их за задержку. После того, как консулы Пульхр Липид и Тит Випсаний Плавт педантично истребляли в северных провинциях всякого, кто хоть как-то походил на друида, было бы опрометчиво требовать от них безоговорочного доверия.
– Вы убедились, что я не привел сюда свой легион? Не думаю, что мое скромное сопровождение представляет какую-нибудь угрозу для вас и вашей богини! А какие гарантии вы дадите мне?
– Вы еще живы, – просто ответила Гвиар.
У легата гневно раздулись ноздри, но фламиника поспешила его успокоить.
– Я не хотела оскорбить вас, но вы же понимаете, что если бы мы хотели вас убить, то сюда пришла бы не я.
Итак, ее присутствие означает доверие и готовность к компромиссу, – легат был готов поверить в это.
– Мы будем говорить здесь? Беседа может быть долгой.
Фламиника немного смутилась.
– Я не могу пригласить вас на остров – нога мужчины не должна ступать на Виртринн… Но…
Сулла остановил ее взмахом руки. Немного отойдя, он подозвал раба и распорядился приготовить все необходимое. Спустя недолгий промежуток времени, на берегу был установлен полог, походный столик с угощением и два складных стула.
Гвиар опустилась на один из них не лишенным грации движением, и легат рассудил, что она еще может привлечь мужчину не только разговором.
– Я слушаю вас.
Сулла Грецинн задумался: у него было достаточно времени, что бы подумать, но это было скорее недостатком сейчас…
– Вам должно быть известно, о чем я хотел говорить: о драконах… – он решил действовать прямо.
Гвиар заметно напряглась.
– Что вы хотите знать?
– Все, что вы можете сообщить!
– Ничего! – заметив взгляд легата, она вскочила, тоже сильно волнуясь: не каждый день встречаются высшие лица Республики и "варваров", против которых она воюет,
– Я понимаю, что вы думаете! Но это не так! Верите вы или нет, но нас осталось очень мало! И мы поняли, что против Республики нам не выстоять! Гораздо удобнее примириться с ее владычеством… Мы надеемся сохранить если не свою свободу, то жизнь и своих богов! Драконы нам не только не полезны, но даже опасны – не вы один можете предположить, что это друиды посылают их, и снова прольется кровь!
– Какие значительные перемены
– Да как вы смеете! Ведь вам известно, что лучшие из лучших, самые гордые, самые храбрые – погибли! Вы убивали даже женщин, никогда не державших в руках ничего, кроме хирургического ножа!
– Тем более! – легат не повышал тона, – Трудно поверить, что жажда мести вам не знакома.
– Возможно… Но мы приняли решение сражаться с вами по-другому, – теперь уже опечаленная, жрица успокоилась и снова села, – Не телом, но духом. И вы должны поверить: мы не управляем драконами… Не имеем и не собираемся иметь к ним никакого отношения!
Легат заинтересованно ждал продолжения.
– Мы чтим природу, как проявление божества. И чтим человека, как часть ее.
Драконы же – не чтят никого и ничего, кроме себя! – резко отозвалась фламиника.
– Откуда же они взялись?
Женщина побледнела.
– Не думаю, что мне хотелось бы это знать!
Теперь уже легат вскочил. Как сговорились все!
– Вы показались мне умной женщиной! И вдруг пытаетесь убедить, что драконы и впрямь представляют собой огромных летающих ящеров?! – с раздражением воскликнул он.
– Зверь – это их суть! Но они могут играть в людей, – тихо проговорила Гвиар.
Вглядевшись в нее, легат заметил, что женщина испугана, и именно это убедило его в правдивости ее слов. Кем бы драконы не были, она не имеет к ним отношения, как и другие друиды. А значит, пора было возвращаться, что бы Клодию не пришлось слишком долго ждать его.
– Я понимаю, что вам не достаточно просто моих слов… – начала фламиника, но Грецинн решительно покачал головой.
– Я верю вам.
На миг в ее глазах отразилось изумление.
– Не думала когда-нибудь услышать такое от легионера Республики! Теперь я понимаю, почему именно вы посланы сюда… – проговорила она в задумчивости.
– Почему же? – заинтересовался легат.
– Вы не позволяете ограничить себя привычными рамками и понятиями. Вы всегда готовы воспринимать нечто новое. Это качество тем более ценно, что не утрачено до сих пор, хотя вы достигли высокого положения и уже не так молоды…
Это была дерзость, но слышать ее было почему-то приятно.
– Я помогу вам больше, чем мы собирались! Я думаю, что вам следует встретиться с еще одним человеком.
– Кто он?
– Бард. Калиессир.
– Зачем?
– Во-первых, он всегда в дороге и видел гораздо больше меня, а во-вторых, он единственный из тех, кого я знаю, кто был среди драконов.
– Как мне найти его? – быстро спросил легат.
– Он сам найдет вас. Я пошлю ему весть и надеюсь, мне удастся убедить его встретиться с республиканским прокуратором.
После ухода жрицы, легату было о чем подумать. Он чувствовал себя неприятно растерянным, и дело было даже не в том, что он не представлял, что будет докладывать консулу и Сенату. Допустим, Лицинию можно будет просто рассказать о своих впечатлениях, но как втиснуть их в сухой и четкий доклад нобилям? Тоска проконсула, озабоченность Авла Руффина, боязливый восторг Брена, и страх друидки…