Сердце Ёксамдона
Шрифт:
Внешне это существо ещё походило на начальника Кима, да и внутри от него немногое, но всё же кое-что оставалось. То, что и при его жизни было сильнее прочего: уверенность в превосходстве, амбиции и страх оказаться неполноценным.
Шиш бы Кын разобрал это, не слейся он с телом Санъмина в такую прочную связку. И, как он и утешал себя постоянно, в прочной связке всё-таки были свои преимущества.
Иногда оставшееся от Ким Китхэ будто пыталось вспомнить себя и тогда на мгновение лицо ходячего трупа искажалось. Но черви тут же брали вверх.
Теперь,
В этом их ошибка — нельзя быть такими жадными.
— Кольсэнъчхунъ, — произнёс Кын негромко, но его прекрасно услышали.
Он оставался в тени, рядышком с подготовленными для бегства символами, и даже черви разглядят его не сразу. Он в своём логове, в конце концов.
Услышав своё имя, червь, жирующий в костях Ким Китхэ, встрепенулся. Кын щёлкнул языком, призывая крохотную молнию, и следуя названному имени, она сама вгрызлась в тело одержимого и отыскала там кольсэнъчхуна. Кын едва не оглох от поднявшегося на пару секунд визга. Потом червь потерял желание оставаться там, где его всё время жалили, и начал прогрызать себе выход. Не то чтобы это ему помогло.
Из тела выбралась обожжённая содрогающаяся дрянь, упала на пол и там издохла.
«Неплохое начало», — подумал довольно Кын.
Теперь он называл имена одно за другим и отправлял молнию за молнией, не дожидаясь, пока черви выползут и издохнут:
— Самчхунъ. Сигинчхунъ. Садучхунъ. Чон… что, удалось перейти на людей, раньше только скотом пробавлялся… Чхичхунъ!
Тело содрогалось, когда черви в нём пытались убежать от молний, когда прорывались наружу, покидали в спешке то, что перестало быть домом, а стало ловушкой.
Наконец, и Ким Китхэ упал на пол. Сгоревшие черви вокруг уже исходили чёрным дымом и исчезали… возвращались к тому, кто их послал, Кын не сомневался.
Он наклонился к человеку: тот был ещё жив, но сохранить эту жизнь не могло ничто. Кын едва успел разглядеть в его глазах облегчение: боль, причиняемая червями и телу, и душе, наконец затихла. И потом взгляд человека потух навсегда.
Вряд ли в посмертии его ждёт что-то хорошее, решил Кын. Уж точно не с характером Небесной владычицы.
Он снова посмотрел на червей: честно говоря, вышло всё очень легко. Дымка, остающаяся от них, уплывала куда-то… поднималась под потолок. И плыла в сторону угла, противоположного тому, в котором недавно прятался Кын.
Он выпрямился, расправил плечи. Бесстрашно уставился в угол, где чёрный дым постепенно густел и множился.
Его чутьё уверенно заявило: пора бежать.
Кын не тронулся с места.
Сам не зная, что делает и зачем, он достал смартфон и набрал номер Хан Чиён.
Странно, но она ответила после первого гудка. Наверное, решила, что Кын ни за что не стал бы ей звонить, да ещё за полночь, без веской причины.
— Включи запись, — прошептал он, надеясь, что Хан Чиён услышит и послушается. И что тварь, которая просачивается сюда дымом,
За это время дым стал совсем плотным. В нём что-то зажглось, мелькнуло.
И из него выступила фигура.
Это существо и не думало скрывать свой притворный облик перед Кыном, потом что непременно собиралось его убить.
Оно было очень сильным, старым и могущественным. Оно копило силы тысячи лет, сперва в мире духов, потом — среди людей. И всё это время ловко избегало древней тюрьмы, которую охраняла тварь ещё похлеще.
Оно не имело ни малейшей причины бояться Ли Кына, и он это прекрасно понял.
К вою чутья присоединилось желание выжить любой ценой. Сложив ладошки и просяще потирая одну о другую, оно принялось умолять: пора пробудить символы и бежать прочь!
Доберём эту каплю где-то ещё!
В самом ужасном варианте придётся родиться не драконом ещё раз и прожить другую тысячу лет.
Но остаться тут — верная смерть, окончательная и бесповоротная.
Чаша предстала перед глазами Кына: холодная вода качалась в ней, готовая вот-вот перелиться.
Существо, вышедшее из тени, приблизилось к Кыну.
— Так это ты! — произнёс Кын с искренним удивлением, наконец разглядев лицо незваного гостя. Точнее — лицо того, чьё место он занял. — Вот, в ком ты сидишь! Что ж, ты хорош в прятках, но не обманешь меня: притворщик притворщика узнает всегда. А! — Кын картинно вскинул руки. — Поэтому в последние годы мы с ним не встречались!
В его голове неслись на перегонки мысли: существо, должно быть, держалось подальше не только от Ли Кына, от всех остальных притворщиков тоже, кроме тех, что сами были на стороне чёрного дыма. Конечно, даже духи не могли разглядеть его в этом теле…
— Смотри-ка, — подивился Кын снова, — занимать тела людские мы все горазды, а ты как извернулся — тело духа тебе досталось… Но, ты знаешь, что стоит разрушить это укрытие, как ты станешь совершенно уязвим? Оно крепкое, но ни для тебя, ни для меня не секрет, кто же легко ранит его, какой сородич. Мы все знаем правила волшебства.
Существо не планировало отвечать. Оно протянуло руку к шее Кына, и тот отскочил.
— Ты думаешь, я не вижу, кто ты такой?! — зашипел Кын. Его чутьё и желание выжить заткнулись, поняв, что всё бесполезно. Зато на их место пришла злость.
Эта тварь собирается убить его — его! И его друзей! Как оно смеет!
Существо мерно сделало ещё один шаг и снова настигло Кына.
Он опять отскочил, задел локтем стену — и тот тут же онемел на секунду-другую. Нет, не от удара, просто стены сарая сделались ловушкой не хуже, чем была устроена в доме начальника Кима. Хотя путь к отступлению, заготовленный Кыном, ещё мог сработать. Нужно лишь добраться до него…