Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии

Ярославская Оксана

Заметив, что Катерина сочувственно разглядывает его ожоги, Джелу махнул рукой:

– Да ерунда. Не обращайте внимания. Темницу сторожили ифриты, а они огнем жгутся, гады. Ничего, заживет…

От освобожденного рыцаря Катерина узнала подробности пленения энротского короля. Отборная дружина Роланда легко опрокинула криган, и, беспощадно избивая встреченные отряды дьявольских созданий, прошла почти до самой деревни Сладкая Вода, откуда, собственно, и началось вторжение демонов в Энрот. Там на Роланда навалилась огромная орда криган, возглавляемая впервые встреченными дьяволами, он потерпел поражение и был вынужден отступить. А затем его армия была перебита из-за предательства некоего Сулмана, имя которого спасенный произносил с ненавистью и презрением. Роланда и немногих выживших схватили и переправили в Эофол, где рассадили по

клеткам, судя по описанию, точно таким, какие видела Катерина в шаре бракадского прорицателя – уж не была ли это та самая темница?

– Вы были вместе с Роландом? – спросила королева.

– Нет, нас всех сунули в одну темницу, но в разные клетки. Видеть мы друг друга видели, но говорить не могли… да и сил на разговор не всегда хватало…

– Сильно били?

– Если бы просто били – было бы легче. Воин умеет переносить боль и раны. У них какие-то дьявольские пыточные устройства. Садят, например, перед зеркалом, привязывают к креслу и уходят. Факелы уносят, наступает тьма, потом из зеркала вырывается пламя… – рыцарь замолк, лицо его потемнело и исказилось гримасой боли, он задыхался. – Я не могу этого описать… Адская боль… прямо кожу живьем сдирают… но потом… когда уже беспамятного… притащат и бросят в клетку… раны исчезают… только боль остается. Сами видите – синяки, ссадины, волдыри… ничего страшного, только боль! Ничего не спрашивали… ничего не требовали… только мучили!

– Роланда тоже так истязали? – Катерину душили слезы и гнев.

– Наверняка. Уводили всегда одного, как и всех нас, и приносили бесчувственного… Но он крепок, потому и выжил, когда остальные умирали… один за другим.

– И что же с ним случилось?

– Не знаю, Ваше Величество, – покаянно потупился рыцарь. – После очередной пытки я очнулся уже на носилках, среди моих доблестных освободителей. Я никогда не забуду этого счастья – они спасли меня!

Глаза рыцаря сияли восторгом и облегчением, а Катерина не могла смотреть в них – её муж оставался в лапах дьяволов, и никому не было известно, когда закончатся его мучения. Было ясно как день, что Люцифер позаботился прихватить с собой важного пленника – мало того, что он был королем Энрота, налет эрафийцев ясно показал, что королева на многое готова, лишь бы освободить мужа. Сколько же пыток ещё ждет Роланда! Но сделать ничего нельзя…

Освобождением Стедвика началось постепенное изгнание нихонских захватчиков с территории Эрафии. Получая всё возрастающую помощь западных и вновь отвоеванных провинций, эрафийская армия освобождала всё новые и новые земли. Криганские воеводы больше не высовывали носа за границы Эофола, лишь отдельные банды дьявольских тварей продолжали бродить по эрафийским землям. А вот армии Нихона сражались упорно, постоянно возникая на уже освобожденных территориях из подземных туннелей и нападая с тыла.

Сначала, мягко говоря, неприятным сюрпризом прозвучало сообщение гонца, прибывшего с южного побережья. Вновь появившиеся там нихонцы, напав врасплох, захватили Кариатид и еще два города этой провинции - Мирхeм и Плинт.

– Да что ж это такое? Их там что, не ждали? Неужели выходы из туннелей не охранялись?
– допытывался у королевы Оррин, к тому времени уже вернувшийся в строй после ранения на Грифоновом Утесе. Эта новость привела его в неописуемую ярость, тем более что речь шла о его родном городе.

– Охранялись, конечно. Но, видимо, недостаточными силами, - хмуро ответила Катерина, раздосадованная не меньше его.
– Врагов пришло слишком много. Кто же знал, в каком количестве их ждать? Отслеживать их перемещения по подземельям очень трудно.

– Черт бы побрал эти их вонючие туннели! Насколько всё было бы проще, если б их не было!
– воскликнул Оррин.

Катерина лишь вздохнула. Что она могла ему ответить?

Оррин во главе большого отряда стрелков был отправлен на южное побережье, и после упорных боев все три города были отбиты у противника. Но вскоре нихонцы объявились и в другом месте, захватив город, находящийся примерно в сотне верст к востоку от Стедвика - в области, откуда они давно уже были изгнаны. И снова пришлось возвращаться назад, освобождать город и очищать еще и подземелья.

И еще не раз враги обнаруживались повторно то в одном, то в другом, казалось бы, надежно контролируемом районе, вынуждая отвлекаться на то, чтобы выбивать их оттуда вновь. Одним словом, война затягивалась, и конца ей было не видно.

Однажды

на рассвете Катерину разбудил приближающийся шум, в котором всё явственнее слышался лязг оружия и крики воинов. Королева встала и направилась к выходу, чтобы выяснить, что происходит. И тут ее чуть не сбил с ног ворвавшийся в палатку растрепанный Кристиан с лихорадочно горящими глазами.

– Кристиан, что там такое?
– воскликнула Катерина.

– Враги! Они напали на наш лагерь!

– Силы небесные, откуда? Уж здесь-то их точно не было!

– Да кто ж их знает, откуда? Вот ведь… - Кристиан непристойно выругался и тут же, спохватившись, добавил:

– Простите, Ваше Величество…

– Да ничего, ничего… У меня у самой приличных слов уже не хватает!

Катерина выбежала из палатки и увидела, как ее воины бьются с большим отрядом нихонцев. В глаза сразу бросилось значительное численное превосходство врага. Раздумывать было некогда. Схватив меч и вскочив на коня, королева бросилась в самую гущу сражения.

Тут же на нее налетела целая стая гарпий, окружив ее плотным кольцом. Настырные создания атаковали со всех сторон, пронзительно крича и скрежеща когтями по стальной кольчуге, и Катерина еле успевала отмахиваться от них мечом. Одна из гарпий впилась когтями в глаза коня, тот истошно заржал, взвился на дыбы и опрометью понесся прочь, остервенело мотая головой в попытке стряхнуть пернатую тварь. Катерина изо всех сил вцепилась в поводья, но в седле не удержалась – обезумевший конь, в очередной раз взбрыкнув, сбросил ее на землю и ускакал. Потирая ушибленное бедро, Катерина стала с трудом подниматься, но тут чье-то жаркое дыхание за спиной заставило ее обернуться – и, завидев бегущих к ней с топорами наперевес двух дюжих минотавров, она мигом вскочила на ноги. Тело среагировало быстрее, чем мозг – прежде, чем Катерина сполна осознала опасность, ее меч уже рубанул наотмашь по шее быкоголового монстра, занесшего над ней топор. Из раны хлынула кровь, враг выронил оружие и с хрипом упал, выпучив глаза и хватая ртом воздух. Тут подоспел и второй минотавр, но Катерина уже поджидала его, держа меч наготове. Схватка выдалась долгой и утомительной. Противник яростно размахивал тяжеленным топором, один удар которого мог бы уложить Катерину наповал, но ей всё время удавалось уворачиваться - сказывались навыки фехтования, приобретенные еще в юности. В то же время вражескому воину явно не хватало гибкости и ловкости, чтобы вовремя уклоняться от меча. Он был уже несколько раз ранен, но всё еще держался на ногах. Наконец после очередного удара истекающий кровью минотавр с грохотом повалился на землю. Катерина, совсем выбившаяся из сил, остановилась перевести дух. Внезапно в небе мелькнула зловещая тень и послышался резкий свист крыльев. Королева подняла голову – и, оторопев, замерла: прямо на нее, блестя черной чешуей, пикировал дракон – не самый крупный из виденных ею, но всё равно грозный. Расправив перепончатые крылья и выпустив хищные когти толщиной в два человеческих пальца, чудовище стремительно снижалось, и Катерина успела лишь выставить вверх меч, целясь в нависшее над ней брюхо. Однако, ударившись о твердую, как камень, чешую, лезвие переломилось пополам. «Неужели конец? – молнией мелькнуло в голове.
– Как глупо!». Упав на одно колено, она попыталась заслониться руками, но мощный удар крыла опрокинул ее наземь, лицо обожгла волна смрадного пламени, и острые стальные когти вонзились в тело, нещадно раздирая его. Катерина закричала от нестерпимой боли, а монстр, заглушая ее крики утробным рычанием, всё рвал и рвал ее плоть, скаля зубы и яростно сверкая огромными желтыми глазами.

Эту картину увидел оказавшийся рядом лорд Хаарт - и, не колеблясь ни секунды, решительно устремился к дракону, увлекая за собой отряд рыцарей с копьями, мечами и луками. Чудище бросило истекающую кровью жертву и налетело на лорда. Со всех сторон на дракона посыпался град стрел, с воинственными криками выпускаемых лучниками, но большинство из них отскакивали от непробиваемой чешуи, не причиняя вреда. Монстр, бешено размахивая крыльями, кидался на лорда, но тот каждый раз ловко проскакивал мимо. Он пытался вонзить меч между чешуями дракона, и иногда это удавалось. Наконец длинный окровавленный меч лорда вонзился чудищу в глаз. Обезумевший от боли дракон на время пришел в замешательство - и лорд пронзил ему и второй глаз. С громоподобным рыком ослепленный зверь взлетел в воздух, попытался вновь броситься на лорда - и с размаху врезался в землю. Эрафийские воины обступили бьющегося в судорогах дракона и добили его мечами и копьями.