Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии
Шрифт:
– Это еще не всё, - донесся до Катерины голос Кендала.
– Мне тяжело говорить вам об этом, но ими командует ваш отец, которого подняли из могилы. Говорят, ему нет равных в искусстве управления нежитью.
Сдавленный стон вырвался из груди Катерины. Ей придется воевать с родным отцом, которого она любила больше всех на свете! Воистину нет предела дьявольской изобретательности некромантов, превративших его в послушную марионетку в своих руках. Вот, значит, кто нанесет последний сокрушительный удар по Эрафии – один из самых прославленных ее правителей, который привел королевство к невиданному прежде
После этого разговора Катерина собрала военный совет. Она прилагала все усилия, чтобы ничем не выдать своего душевного состояния, но это плохо удавалось. Даже в самые тяжелые дни войны с Нихоном никто не видел королеву настолько деморализованной. Голос ее звучал непривычно глухо, в потускневших глазах читалась обреченность.
– Мы призовем в армию всех, кто способен держать оружие, в том числе женщин и подростков, - говорила она.
– И вновь будем просить о помощи наших авлийских и бракадских союзников.
– А этого будет достаточно для победы?
– спросил кто-то.
Катерина потупила взор, не зная, как ответить на этот вопрос. Лгать она не хотела, но не могла сказать и правду - что сил не хватит в любом случае, что поражение неминуемо.
– Я могу сказать лишь одно: мы не сдадимся. Если враги считают, что им будет легко завоевать Эрафию - мы докажем им, что это не так. Мы будем сражаться до последней возможности за каждую пядь нашей земли, и каждый шаг по ней будет стоить им больших потерь. Пусть они убедятся, что мы умеем воевать, несмотря ни на что.
После совета все разошлись мрачными и подавленными. Если кто-то еще надеялся на благополучный исход войны, то теперь эти надежды развеялись.
Последующие события подтвердили самые худшие опасения. Собрав жалкие остатки эрафийского войска, а также магов и эльфов, присланных из Бракады и АвЛи, Катерина возглавила сопротивление некромантам. Но ни ее стратегический талант, ни стойкость и отвага ее воинов не могли существенно изменить ситуацию. Враги наступали широким фронтом, двигаясь по северным и северо-восточным провинциям и безжалостно уничтожая на своем пути всё, что осталось нетронутым нихонцами. И опять, как год назад, повсюду гибли люди, полыхали огнем города и деревни, тянулись по дорогам вереницы беженцев. Опять… но только уже без всякой надежды на спасение.
Армия королевы проигрывала одно сражение за другим, воины умирали под мечами нежити лишь для того, чтобы затем получить подобие жизни и, пополнив собой ряды врагов, подняться против своих товарищей. Чем сильнее редели ряды эрафийцев, тем многочисленнее становились вражеские орды. Ужас и растерянность царили среди воинов Катерины, не способных ничего противопоставить противнику. Сама же королева пребывала в каком-то тупом бесстрастном оцепенении. Она делала всё, что было необходимо – разрабатывала планы, отдавала приказы, но действовала при этом почти машинально. Предыдущая война с Нихоном истощила не только ресурсы ее королевства, но и все ее душевные силы. Сердце ее будто окаменело, и вместо горя, страха и отчаяния она теперь испытывала лишь безмерную усталость и тоску.
А бездушные мертвяки, не знавшие страха и сомнения,
В один из безрадостных дней отступления рыцари сообщили Катерине, что в их лагерь прибыл гонец некромантов, согласный говорить только с ней. Катерина приказала привести к ней этого дейджского посланника. В душе у нее шевельнулась слабая надежда. Если бы врагов могло удовлетворить лишь полное уничтожение ее королевства – они не стали бы ничего с ней обсуждать. Чего они хотят, каких уступок потребуют? Наверняка те условия, которые поставят дейджцы, будут крайне невыгодны, но принимать их придется. А что делать – положение столь отчаянно, что она сочтет за счастье любой ценой откупиться от неодолимого врага. Королева была уже согласна отдать противнику все захваченные им территории - лишь бы сохранить хоть что-то.
И вот в ее палатку вошел гонец некромантов. Это был субъект на редкость отталкивающего вида. Он был живым человеком, но кожа его была иссиня-лиловой, как у мертвого, а запах от него исходил такой, что Катерину стошнило. Видимо, некроманты под влиянием собственных чар со временем сами становились похожими на ходячих мертвецов. «Уж лучше бы моя страна досталась Нихону» - промелькнуло в голове у Катерины, но она тут же отогнала эту мысль.
– Нимбус, офицер дейджской армии, - представился некромант.
– Рада видеть вас, - произнесла Катерина, преодолев подступившую к горлу дурноту.
– Чего вы от нас хотите?
– Мы хотим просить вас о помощи.
– О чём?!
– Катерине показалось, что она сходит с ума.
– Ситуация складывается так, что нам следует объединить силы против общего врага.
– Подождите, я чего-то не понимаю. Вы с нами воюете - и к нам же обращаетесь с просьбой о помощи?
Некромант вздохнул.
– Дело в том, что ваш отец, став одним из нас, повел себя непредсказуемо. Когда мы готовились к вторжению в Эрафию, у нас не было полководца, равного по таланту вам, королева. Мы оживили Николая Грифоново Сердце, чтобы поставить его во главе своей армии, но он захотел большего - убил нашего короля и захватил власть. Теперь мы не знаем, что с ним делать.
– А разве мертвяки обладают свободой воли? Я думала, они подчиняются тем, кто вернул их к жизни.
– Смотря какие мертвяки. Зомби, например, подчиняются, но нам-то нужен был не безмозглый исполнитель, а полководец. Значит, требовалась другая форма. Вампиром может стать лишь живой человек, так что оставалось сделать его личем. Но мы просчитались – лич из него получился слишком свирепый и злопамятный и отомстил нам за всё.
– За что отомстил?
– Так это же наш король Вилмар приказал его отравить.