Сердце-океан
Шрифт:
– Лилин, кажется, обещала нам новую песню,-сказала рифина, что сидела ближе всех к хозяину, а другая, что сидела чуть подальше, добавила ехидным тоном:- Откуда она ее возьмет интересно?
Мелодия, которую заиграли музыканты, сразу показалась мне знакомой, а когда Лилин запела я догадалась, наконец, откуда. Я узнала эту песенку, потому что сама же ее и сочинила. Это было давно в Сате-Эр, когда вечерами после работы мы в нашем девичьем доме болтали, спорили, ругались, гадали, пели песни. "Давайте сами сочиним песню о любви",-предложила тогда Лилин, и мы стали сочинять. Я не очень хорошо знала тогда цезарийский, и все же каким-то
Сердце - океан.
Шторм в нем или штиль,
Ветер или тишь - кто же угадает?
Синие глаза
Или небеса
Жемчуг глупых слез в океан роняют.
Нет, не удержать
В берегах его!
Нет, не укротить ураган мятежный!
Сердце не поймать!
Сердцу нет преград!
Сердце - океан, океан безбрежный…
– Что это за песня, Лилин? Откуда она? Где ты ее слышала?-послышались со всех сторон удивленные и порой даже возмущенные голоса, как только она перестала петь и мелодия стихла. Особенно возмущались рифины: они-то, конечно, ничего другого от нее и не ожидали, от этой деревенщины.
Лилин сразу струсила и потупилась, а потом вдруг встрепенулась и показала пальцем на меня.
– Это песня Скубилар! Это она сочинила ее, когда мы жили в Сате-Эр!
– Ну, кто бы сомневался!-воскликнул хозяин, которого, кажется, всерьез начал разбирать смех.
Он даже обернулся на меня, и все остальные взоры тоже устремились в мою сторону, и Лилин обратилась ко мне, наверное, пытаясь оправдаться:
– Я же говорила тебе тогда, что это песня совсем не о любви! Помнишь?
– Помню,-едва слышно сказала я и против своей воли взглянула на Марка. На его лице обозначилось смешанное выражение: оно было суровым и любопытствующим одновременно.
– Твоя подопечная, отец, не без талантов,-сказал он, не спуская глаз с меня.
– Да, уж,-подтвердил Агриппа с гордостью, хотя, как мне показалось, и сам был удивлен.
– Однако содержание этой песни наводит на размышление.
– На какое же размышление, любезный Сагдор?-спросил кто-то из гостей, видимо желая завязать дискуссию. Говорили, что среди знатных господ в последнее время стали модны диспуты.
Марк отвернулся.
– На размышления о том, какие опасные мысли бродят в головах наших дэшу, уважаемый Главк.
К разговору подключился еще один гость, за ним другой. Завязалась вальяжная и неторопливая беседа. Говорили о старых традициях, о прежних временах, о законе и порядке. Постепенно речь зашла и о бигару и о том, что пора бы давно уже посылать войска к этому острову, чтоб раз и навсегда подчинить или истребить это поганое племя.
– Вы считаете, это возможно?-усомнился Марк и снова оглянулся на меня.-Если у их женщин в сердце необузданный океан, каковы же, по-вашему, их мужчины - воины?
Ему говорили что-то еще, пытаясь опровергнуть это мнение, только я уже не слышала их. Мои глаза встретились с его взглядом, и я перестала видеть и слышать весь остальной мир. Если и был в моем сердце океан, то сейчас он очарованно затих и присмирел. О, проклятье! Неужели я влюбилась?
Сагдор
Когда Марк снова оглянулся, я отвернулась и стала разглядывать цветные фрески на стенах. Мне нельзя было больше встречаться с ним взглядом. Я не могла предать свою мечту, не могла изменить своему племени, не могла забыть о свободе. Но зачем он постоянно оглядывается? Ах, да, ему стало любопытно…
– Агриппа, позволь мне уйти, пожалуйста.
– Зачем еще?
– Ты что не видишь? Надо мной тучи сгущаются! Еще немного и произойдет нечто, что заставит навсегда распроститься с нашей птицей.
Я старалась говорить как можно тише, но Марк видимо все равно услышал мой шепот.
Снова обернувшись, он уже не слишком доброжелательно посмотрел на меня. Я заволновалась и забыла, на чем здесь можно было остановить взгляд. Он остановился на голубой арке, предваряющей вход в зал. В голове мелькнула мысль: не сбежать ли. Мысль была смелой, но если бы я знала что произойдет дальше, то сбежала бы, не смотря на всю дерзость своего поступка.
– Наш спор не имеет конца,-сказал Сагдор, желая переменить надоевший разговор.-Мы выбрали не слишком удачную тему, благородные господа.
– Чем же Вы предлагаете нам заняться, ведь вся ночь впереди?-спросил кто-то ленивым тоном.
– Рифины не оправдали наших надежд насладиться искусством и лишь навели нас на философские размышления,-добавил другой.
Это утверждение вызвало недовольный гул в стане яркоперых дэшу. Почти в один голос они стали обвинять Лилин и просить, чтоб о них не судили по одному выступлению и дали им шанс. Белокурая красотка из Сате-Эр обиженно дулась и с ненавистью поглядывала в мою сторону. Мне не было ее жаль: коль боги не наградили умом, могла бы поинтересоваться хоть у своих подруг, стоит ли петь нечто подобное в кругу ярых рабовладельцев. Но даже моя песенка не шла в никакое сравнение с той, что им предстояло сегодня еще услышать.
– Может быть, кто-то из господ поразит нас исполнением гимна?-спросил Сагдор у своих гостей? У Римской знати искусства были в почете, музыки, пения и танцев не чурались и граждане.
Гости, уверенные, конечно, каждый в своем таланте, принялись нахваливать друг друга, уверяя, что давно мечтали услышать достойный всяческой хвалы вокал того или иного своего сотрапезника. Они довольно долго гудели, притворно отказываясь от восхвалений в свой адрес и одновременно сочиняя дифирамбы соседу. И вот пока кукушки хвалили петухов за то, что те хвалили кукушек, встала Агриппа и громогласно объявил о том, что хочет всех порадовать своим выступлением. Все замерли, а Марк даже слегка побледнел.