Сердце-океан
Шрифт:
Мне нужно было проскользнуть мимо него с горой серебряной посуды. Я спрятала лицо за плошками и быстрым шагом стала пересекать подворье. Сквозь просветы в серебре, я могла наблюдать за Корнелием. Он был слишком занят разгрузкой, чтоб обращать внимание на одну из многочисленных дэшу, что сновали по двору. Я почти уже успокоилась и почти прошла, и вдруг… Что-то предательское попалось мне под ноги, и я с вопиющим трезвоном рухнула на мостовую. Плошки, оглушительно лязгая, заскользили по гладким камням в разные стороны. Все, кто находились во дворе, сразу же обернулись в мою сторону и чертов мальчишка
И никто из наших не захотел бы и не стал бы мне помогать. Кто-то усмехнулся и сказал про себя "так тебе и надо", кто-то пожалел, кто-то вздрогнул от неожиданности. Кухарка, высунувшись из-за двери, крикнула: "Разиня! Вот я тебе!" и пригрозила кулаком. Но у Корнелия, наверное, еще не выветрилось из мозгов что-то земное, а именно остатки галантности или еще чего-то там, и он направился в мою сторону. Впрочем, я не знала, хотел ли он помочь дэшу - растяпе или поругать ее за компанию, и не стала дожидаться, когда он подойдет. Вскочив на ноги, я с кошачьей быстротой принялась собирать посуду. И когда он подошел ко мне, я уже успела все сложить. Остановившись возле меня, он наклонился, чтоб заглянуть мне в лицо. К счастью, моя косынка сбилась и волосы упали на глаза.
– Эй!-услышала я из-за занавески своих волос.-Ты кто?
Я старательно отворачивалась в противоположную сторону. Черт бы побрал его!
– Мне нужно идти,- умоляющим тоном произнесла я и собралась уже поднять серебро.
– Ты не слишком-то почтительна, дэшу!-недовольно рыкнул Корнелий и схватил меня за руку.-А ну, стой!
Я остановилась перед ним, не выглядывая из-за волос. Только бы не вспомнил! Наш разговор уже начал привлекать внимание суетливого двора. Разгрузка прекратилась, потому что рабам стало интересно, куда это отлучился их хозяин. Кухарка застыла на пороге, а наши любопытные дэшу озирались, усмехаясь. Нужно было предпринимать что-то и срочно.
– Простите меня. Мне попадет, если я сейчас же не принесу это на кухню,- взмолилась я.
– Нет, постой. Чего ты прячешься?
Он рывком откинул мои волосы и, взглянув на меня, недоуменно нахмурился. И тут его озарило:
– Постой-ка. Я тебя знаю. Я видел тебя в клинике доктора Боскуса!-радуясь чему-то, воскликнул он.
– Не понимаю, о чем вы,- прошептала я, снова пытаясь отвернуться.
– Помнишь Боскуса, Эл?
– с энтузиазмом начал спрашивать он.
– Нет!
– И меня тоже не помнишь? Я Корнелий из Льяджи!
– Я не знаю вас!
– Погоди-ка, ты, кажется, - Юлия! Юлия дочь Солона!
– Нет! Нет!
– почти истерично воскликнула я, напяливая косынку.-Меня зовут Скубилар! Любого спросите, я никакая не Юлия! И отца никакого у меня нет! И не было никогда! Вы меня спутали с кем-то!
– Разве?-растерялся он несколько. А откуда ты?
– Я издалека, с севера. Отпустите, я спешу.
– Ты не лечилась у доктора Боскуса?
– Даже не слышала о таком никогда!
– Ладно,-озадачился Корнелий.-Ты точно не Юлия? А чего ты тогда испугалась?
– Я не знаю, кто такая Юлия,-немного успокоившись уже, сказала я.-Мне жаль, что разочаровала вас. Могу я идти?
– Ну, иди,-все еще хмурясь, настороженно позволил он.-Ты очень похожа на одну девушку, которую я знал раньше. Правда, она-то была
– Конечно,-поклонилась я и поспешила на кухню.
Но не успела я оторвать взгляда от мостовой, как услышала за спиной вежливое и почтительное:
– Приветствую вас, господин Сагдор!
Марк возник прямо у меня на пути. Я с ужасом догадалась, что он слышал весь наш разговор. Видимо, ему не терпелось взглянуть на образцы оружия, которые он заказал для своей гвардии, потому он и вышел на подворье, куда раньше почти не заглядывал. Но здесь он стал свидетелем нашего с Корнелием разговора. Об этом не трудно было догадаться по выражению его лица. Но на меня он не обратил даже взгляда. Все его внимание было направлено на ремесленника.
– Так ты видел Юлию? Давно?
– пролетел он мимо меня по направлению к Корнелию.
Я не могла заставить себя повернуться и идти туда, куда мне было велено. Я продолжала стоять и слушать их.
– Около двух лет назад,-ответил слегка опешивший ремесленник.
– Где?-Марк подступил совсем близко и так и навис над испуганным Корнелием.
– В клинике доктора Боскуса.
– Что это за место?
– Там лечат людей, которые потеряли память.
– Потеряли память?! Так она потеряла память? Что с ней случилось?
– Не знаю.
– Где она теперь?
– Не знаю,-отчаянно закрутил головой Корнелий -Ты что-нибудь о ней знаешь?
– Говорили, что она сошла с ума и сбежала,- пожал он плечами и зачем-то взглянул на меня.
Этот взгляд не ускользнул от Сагдора. Он тоже покосился в мою сторону, а я поняла, что надо сматывать удочки. Но сделав несколько пятящихся шагов, услышала:
– Скубилар! Я не приказывал тебя уходить!
Я остановилась. Только тогда почему-то до меня дошло, что Корнелий говорил не о настоящей Юлии, которая сгинула в морских волнах, а обо мне - подставной невесте.
– Где эта клиника?
– прошипел Марк, гневаясь отчего-то.
– Этого никто не знает. Нас вывели оттуда во сне. Я сразу оказался у себя дома, очнувшись.
– Да кто такой этот доктор?!
– Кто его знает.
Марк встряхнулся и вздохнул:
– Так она жива. Значит жива. Я должен ее найти,-говорил он себе самому.
– А что с оружием, господин Сагдор?-робко спросил Корнелий.
– Позднее!-резко ответил Марк и шагнул назад, глядя себе под ноги. Подойдя ко мне, он пронзительно взглянул на меня и приказал: -Отнеси это на кухню и сейчас же приходи в мой кабинет. Мне нужно серьезно поговорить с тобой.
Спустя некоторое время я робко отогнула полог, разделявший спальню Сагдора и его кабинет. Я вошла осторожно, озираясь по сторонам, и остановилась посреди замысловатого коврового рисунка. Хозяина нигде не было. Мне можно было хоть немного успокоиться и оглядеться.
Кабинет был заставлен полками, на которых пылились свитки. У стены стояло весьма удобное кресло или даже почти диван. По углам расположились цветные бюсты каких-то горбоносых патрициев, вероятно предков Сагдора. В одном из них я с удивлением распознала Агриппу, хотя скульптор очень сильно польстил ему, придав властность и ум его чертам лица. Но таковы были каноны изображения граждан великого Рима.