Сердце правящего дракона
Шрифт:
Не ошиблась.
– Айман аль-Хаенг! – народ как-то машинально расступился, и в десяти шагах перед нами буквально прямо из пола выросла жилистая фигура дракона.
Молодой. Почему-то именно это первым бросилось в глаза. Он был очень молод, может, лет двадцати пяти. Кожа тёмно-серая, как зола, длинные чёрные волосы напоминали шёлк, струящийся по мускулистому телу, золотые глаза сверкали ярче всего золота дворца.
Из одежды на мужчине было что-то странное, не поддающееся пониманию, какая-то полупрозрачная чёрная накидка, ничуть не прикрывающая рельефные грудь и живот, длинная накидка с широкими
Несмотря на возраст и показную доброжелательную ухмылку, от мужчины веяло опасностью и чем-то жутким. Причём последнее появилось, когда его аристократически изящное лицо вытянутое лицо осветилось улыбкой…
– Айкан аль-Сайрас, – сдержанно приветствовал Нэрен, нехотя останавливаясь.
Айкан… если мне не изменяет память, то перед нами стоял Раниернам аль-Сайрас, старший сын и второе кольцо айтара, правителя Хайрассы.
Мороз пополз по коже.
– Наш любимый аль-Хаенг традиционно суров и невесел! – раскинув руки, отчего всколыхнулись ткани на нём, преувеличенно весело воскликнул дракон. И метнул цепкий взгляд на меня, чтобы медленно опустить руки и продолжить несколько тише, медленнее и коварнее. – И его заслуги, как и всегда, впечатляют… Карам, глаза не обманывают меня? Ты в самом деле нашёл раделийскую беглянку?
Его обращение больно оцарапало сердце и обожгло щёки жаром. Пристальный, выковыривающий душу взгляд заставил мурашки скользнуть по спине. Я поборола желание поёжиться и прижаться к Нэрену лишь благодаря долгим годам, проведённым при дворе императора и научившим держать лицо даже в самых непростых ситуациях.
Мой дракон ничего не ответил, а второе кольцо айтара сделал плавный шаг вперёд, разомкнул чуть блестящие губы и выдохнул, не сводя с меня жуткого немигающего взгляда:
– Друг мой, суд может подождать. Предлагаю уйти подальше от любопытных взглядов и вкусить сок невинной раделийской красавицы. Как думаешь, от удовольствия она будет стонать или кричать?
Судя по тому, как дрогнула рука Нэрена и как вмиг окаменело его тело, кричать тут будет исключительно айкан. Причём совсем не от удовольствия.
Это был не мой двор и не мой правитель, и мне, вероятно, следовало промолчать и позволить Нэрену самому разрешить ситуацию, но именно из-за нежелания расстраивать своего дракона я и позволила вежливым словам вырваться из груди:
– Благодарю вас за лестное предложение, айкан аль-Сайрас, но вынуждена огорчить: получение удовольствия в вашем присутствии едва ли представляется мне возможным.
Откровенное хамство с моей стороны, а ведь собиралась просто увлечь его в светскую беседу.
Но сын драконьего правителя не обиделся и не огорчился. Напротив, он медленно растянул губы в широченной восхищённой улыбке и расхохотался.
Это почему-то вынудило Нэрена напрячься куда сильнее.
Не подозревая о состоянии первого кольца, черноволосый молодой дракон громко хлопнул в ладоши, скрестил пугающе длинные когтистые пальцы и восхитился:
– У малышки острые зубки, – хищная ухмылка, – ну так, котёнок,
И мужчина двинулся на меня с поистине плотоядным выражением лица.
– Стоять, – властный низкий приказ аль-Хаенга расслышали все в коридоре, все же и застыли, не смея перечить.
Я замерла по совершенно иной причине – второе кольцо подчинился.
У меня было мало представлений о Хайрассе, но я точно знала, что первое, второе и третье кольцо занимают равное положение, подчиняясь лишь айтару и никому больше. Кроме того, Раниернам являлся сыном правителя, что всё же ставило его выше Нэрена, не имеющего никакого родства с айтаром.
Но он подчинился. Тому, кто был как минимум равного с ним положения, а фактически стоял ниже… Вздрогнул от грудного рыка дракона и застыл, не рискуя сделать следующий шаг, мигом позабыв обо мне и метнув вспыхнувший золотым огнём взгляд на первое кольцо.
– Мне крайне досадно осознавать, что вы не учитесь на собственных ошибках, айкан аль-Сайрас, – каждое слово Нэрена было пропитано ледяной издевкой и тщательно выверенным презрением, – я повторю в последний раз.
Пауза, во время которой мёртвая тишина опустилась на помещение, а присутствующие перестали дышать.
И в этом пропитанном опасностью воздухе со звоном прозвучало:
– Моё. Не. Трогать.
Когда мы покидали коридор, никто из придворных не смел даже шелохнуться. Даже второе кольцо не сказал ни слова, а судя по виду, он сейчас и вовсе мечтал лишь об одном – чтобы Карам дарт свалил уже побыстрее, желательно не прихватив его, айкана, жизнь с собой.
Мы прошли около сотни шагов в абсолютной тишине, нарушаемой лишь шелестом тканей и быстрыми шагами – народ стремился сбежать от гнева первого кольца как можно быстрее и дальше.
Нэрен не уделял им и крохи своего внимания.
Свернув налево, мужчина движением руки открыл тяжёлые двери из тёмного дерева с золотыми стёклами, сквозь которые невозможно было что-либо разглядеть, и решительно ввёл меня… в полный драконов зал.
Мелькнула мысль, что здесь шло какое-то слушание или разбирательство.
Громадное, залитое отчего-то светло-зелёным и золотым светом помещение имело идеально круглую форму, куполообразный потолок из стекла всевозможных зелёных и золотых оттенков, выложенное цветной плиткой круглое углубление в центре, бесчисленное множество заполненных трибун и алый трон, на котором возвышался над своим народом откровенно скучающий айтар аль-Сайрас.
Скука исчезла с нашим появлением.
Народ обернулся на шум открываемых дверей, стоящий в углублении под тысячей взглядов серебряный дракон в такого же цвета одеяниях резко обернулся, айтар оторвал голову от кулака, на который опирался щекой, откровенно скучая от происходящего.
Он совершенно не был похож на своего сына.
Кожа загорелая, но не такая тёмная, как у Раниернама, волосы светло-золотые, вместо цепочек и украшений в шелковистых прядях мелькали тонкие косы. А фигура не жилистая и не утончённая, как у второго кольца – на троне правителя драконов сидел воин. Закалённый боями, что оставили шрамы на его прикрытом лишь частично теле, вытренировавший себя до каменных плит мускул и стальных жгутов мышц. Огромный, сильный дракон, способный убить голыми руками в человеческой ипостаси.