Сердце в огне
Шрифт:
Это признание прозвучало так стеснительно, будто мужчина сознался в постыдном поступке. Женя не удержалась и взглянула Михаилу в лицо. Он по-прежнему смотрел так, словно всё, что происходило, было нормальным.
— Ты знаешь испанский? — зачем-то спросила Женя.
Ей абсолютно не хотелось разговаривать с этим увальнем, который играючись, тащил два чемодана. Рядом с ним она чувствовала себя пигмеем, который силится, чтобы его заметили.
— Нет, испанский я не знаю, — охотно ответил Михаил.
Его рокочущий басок напоминал Жене гудение большого шмеля. Она
— У меня в Испании тесть и теща живут, — поведал, как ни в чем не бывало Миша.
Женя едва удержалась, чтобы не схватиться за голову и не застонать. «Боже мой! Он еще и женат! А она, дурочка, изливала перед ним душу… Что ж мне так не везет…»
— Михаил!
Женя вдруг остановилась. Михаил сделал по инерции еще несколько шагов и только потом повернулся к ней. Чуть удивленно приподняв брови, ждал, что она скажет. «Точно медведь…» — уважительно подумала Женя, глядя на его коренастую большую фигуру.
— В общем, назовем это всё недоразумением, — забормотала Женя, яростно жестикулируя рукой. — Отвезите меня, пожалуйста, в какую-нибудь гостиницу… Я не хочу вас стеснять, — перешла она вдруг с чего-то на «вы».
— Ничего себе! — почти восхищенно протянул Михаил и вдруг расхохотался.
Беспечно гуляющие у остановки голуби, захлопали крыльями и, уворачиваясь друг от друга, с шумом взмыли вверх. Женя оскорбленно смотрела в сторону. Она понимала, что всё это глупо, но ничего не могла с собой поделать. Уж очень сильным оказалось разочарование, что встретила ее вовсе не подруга, что она жаловалась этому здоровенному мужику, и что он еще и смеется над ней.
— Вообще-то, у меня был другой план, — вдруг серьезно сказал он. — Мы прыгаем в автомобиль, — он кивнул в сторону большой, но грязноватой машины, — едем пять с половиной часов до одного поселка. По пути наблюдаем живописные пейзажи, смотрим лебедей и один интересный камешек с древними письменами, а потом меняем вид транспорта и оказываемся в другом поселке, где я и обитаю. Там красиво, не пожалеешь.
Женя нервно сглотнула образовавшийся в горле ком: пока не поздно, нужно развернуться и пойти к такси. Ее отвезут в гостиницу, а завтра она вернется в свой привычный мир и съедет от Глеба. Квартиру снять не проблема.
— Женя, — мягко пророкотал Михаил. — Я понимаю, ты не этого ожидала. Но я рад, что ты приехала. В поселке у меня своя пасека и небольшая база отдыха. Сейчас там почти никого нет, только один дом занят. Считай, что ты тоже приехала на отдых. Ты же видела картинки, помнишь, я присылал?
Женя молчала. Никто даже не знает, что она здесь. Случись чего, и не найдут.
Михаил словно угадал ее мысли:
— Женя, я не маньяк и не собираюсь тебя похищать. Мы хорошо общались, по-дружески. Что мешает отдохнуть у друга? Только то, что я не оказался женщиной?
Он улыбнулся и открыто посмотрел в глаза. «А, и ладно!» — вдруг отчаянно подумала Женя. Удивительно, но страха или подозрений Михаил не вызывал. В конце концов, можно посчитать всё это бегством в глушь ради восстановления сил. Поживет недельку на природе
— Хорошо, — храбро кивнула Женя. — Только я всё оплачу.
Михаил опять рассмеялся и, соглашаясь с ней, вскинул обе ладони.
— Договорились! Ну, что, идем?
И чуть прихрамывая, пошел к машине.
Глава 31
Автомобиль быстро пробрался по улицам города и выскочил на трассу. Женя с любопытством рассматривала коричневые с зеленью горы, оголенные скалистые глыбы и мерцающие между валунов речушки. Вскоре показалась и большая река, как бирюзовая лента тянулась она вдоль дороги.
Краем глаза Женя чувствовала, что Михаил изредка на нее поглядывает. Это и смущало, и злило, поэтому она с чрезмерным вниманием следила за проносившимися мимо пейзажами.
Через час остановились у одинокого маленького павильона, где можно было перекусить и выпить чая.
— Знаменитый алтайский, — подмигнул Михаил.
Женя вчиталась в состав, подивилась, что помимо трав там есть ягоды рябины и кивнула, соглашаясь.
— Отдельно посчитайте, — торопливо предупредила она девушку-продавца, стараясь не смотреть на Михаила.
Заплатить за себя так и не удалось. Здесь брали только наличные, а их у Жени, как назло, не хватило. Михаил усмехнулся и развел руками:
— Не судьба! Но я обязательно сохраню чек, — серьезно пообещал он.
Женя поджала губы, опять он ехидничает, почти так же, как это было, когда они с ним спорили в первые дни переписки. Она потянулась, чтобы принять большую керамическую тарелку с блинами и едва ее удержала, слишком тяжелой оказалась для ее рук. Михаил коротко глянул и молча перехватил посудину. Составив на поднос тарелки и большой чайник с кружками, он уверенно направился к деревянному столику у окна. Тканые занавески были отодвинуты, и в стекла стучали полуголые, с остатками пожелтевших листьев, ветки хрупкого деревца. Погода переменилась, и сейчас по небу ползали клочки серых скомканных туч.
Чай оказался необыкновенно вкусным, Женя с удовольствием пила ароматную жидкость, в которой плавали сморщенные ягодки, листики и даже хвоя.
— Ну, что, погнали дальше? — засобирался Михаил.
Они сели в машину, снова змеей поползла бесконечная лента дороги и зеленые пятна леса. Незаметно Женя крепко уснула. Сказалось долгое путешествие. Во сне ей чудилось, что она так и летит в самолете, и полет этот всё никак не заканчивается.
Проснулась от того, что стало тихо. Равномерный гул прекратился, словно самолет, наконец-то, устал и прижался к земле. От неудобного положения затекла шея. Женя поморщилась и задвигала плечами, пытаясь размять тело. Михаил сидел, откинувшись в кресле, и что-то просматривал в телефоне. Женя встревоженно посмотрела в окно. Они съехали с основной трассы и теперь стояли на грунтовом пятачке, окруженном елями и можжевельником. Серые сумерки подступили совсем близко, и, казалось, укутали всё вокруг в плотное полупрозрачное покрывало.