Сердце в тысячу свечей
Шрифт:
– Я буду тебе противен после того, как?.. – Пит не договаривает, замолкая на полуслове.
Резко поворачиваю к нему голову: напарник смотрит в стену, ту самую, с которой еще не оттерли мой утренний чай. Подсаживаюсь ближе, касаясь рукой его плеча.
– Не будешь, – говорю я, хотя совершенно не знаю, на что похоже чувство «не только мой». Тем более теперь, после нашей с ним ночи.
Пит наконец смотрит мне в глаза, и, наверное, я должна его приласкать, но вид напарника мне неприятен – он сейчас слишком сильно похож на того себя, каким был на втором
Глубоко вздыхаю, повторяя про себя, что это не больше, чем просто образ: под слоем краски, наложенной на радость капитолийской богачке, все еще Пит. Мой Пит.
Чувствую неуверенное прикосновение на своей щеке и заставляю себя быть смелой – смотрю в лицо опасности, снова поворачиваюсь к напарнику. Он выглядит расстроенным. И растерянным.
– Мне страшно, – признается Пит.
Я не ожидала. Что я могу сказать? Я хочу схватить Пита и держать, крепко-крепко, чтобы он не вырвался, даже если попробует; чтобы его не смогли забрать, даже если захотят. Напарник, союзник. Друг. Будущий муж.
Мой мужчина.
И сегодня он уйдет к другой женщине.
Я не хочу его отпускать. Я в силах запретить, отказать, не позволить. Пойти к Клариссе и сказать, что передумала – товаром буду я.
Но… тогда… чужие руки будут касаться моего тела, чужие губы будут требовать моих поцелуев…
Слезы наворачиваются на глаза. Я не могу.
Подаюсь вперед, обнимая Пита обеими руками, и кладу голову ему на плечо. Он прижимает меня к себе, морщусь: даже наши последние минуты пахнут розами – одеколон напарника вызывает у меня отвращение. И все равно я не отстраняюсь, тыкаюсь носом в его шею, как котенок, который ищет ускользающее тепло.
Мы сидим так очень-очень долго, не разговариваем, даже не смотрим друг на друга. Я не знаю, какие мысли бродят в его голове. А в моей – сплошная печаль, приправленная горькой ревностью. Слишком хорошо я помню, как ласковы могут быть его руки, как приятны могут быть его прикосновения… Как я могу отпустить его к ней?..
Часы на стене отбивают безжалостный ритм, сокращая время нашего единения. Почти восемь. Мне невыносимо хочется спросить, как Пит узнает, когда настанет время уходить, но напарник, похоже, думает о том же.
– Кларисса сказала, что придет за мной. – От его голоса чуть колышется прядь моих волос.
Беззвучно киваю, сильнее прижимаясь к груди Пита. Прячу от него свой взгляд и все-таки решаюсь задать вопрос:
– Ты… будешь целовать ту женщину так же, как меня?
Мне кажется, что мое лицо пылает, но я не смогла сдержаться, это сильнее меня.
Напарник касается моего подбородка и, чуть надавив, поднимает мою голову выше. Приходится посмотреть ему в глаза.
– Я никого не буду целовать как тебя, Китнисс. Никогда, – уверенно говорит он. – Ни эта женщина, ни любая другая: они могут купить мое тело, только сердца им не получить – оно твое.
Прикрываю глаза, когда Пит проводит ладонью по моей щеке, зарывается пятерней в распущенные волосы.
– Может, она страшная? –
– Может, – вздыхает Пит. – Страшная, кривая, косая или вообще парень. – Напарник натянуто улыбается, только мне от этого еще больше хочется плакать.
Пит прислоняется своим лбом к моему, его дыхание касается моего лица.
– Мне без разницы, кто там будет, Китнисс, – шепчет он. – Я люблю тебя. Всегда, слышишь? Сколько себя помню. И всегда буду любить…
Чувствую, как слезинка все-таки скатывается по моей щеке. Пит ловит ее губами. Я вздрагиваю и распахиваю глаза, упираясь взглядом в самый глубокий океан на свете. Толщу безопасной воды, которая накрывает меня с головой.
Я сама целую Пита, так ласково, будто мы никогда не целовались раньше – едва касаюсь его губ и в тоже время пытаюсь передать всю силу переполняющих меня чувств. Напарник реагирует почти мгновенно – я нужна ему, я любима. Я верю, я чувствую, он почти до боли сжимает меня в объятиях, я задыхаюсь от того, с каким напором он целует меня в ответ.
– Кхм… Тук-тук.
Отрываюсь от Пита и поворачиваю голову на звук: Кларисса стоит в распахнутых дверях и внимательно смотрит на нас, почти приклеившихся друг к другу.
– Пора…
Капитолийка неловко мнется на месте, отчего-то не решаясь зайти дальше. Можно подумать, ей знакомы сочувствие или стыд?
Пит встает первым, я следом за ним. Он крепко держит меня за руку, хотя я чувствую, что его начинает трясти. Внутри меня вновь зарождается страх. И злость на себя. Перевожу взгляд на Клариссу – вот она, стоит сказать, что я заменю Пита, и она, вероятно, согласится! Он ей нравится больше, с ней у нас с первого дня отношения не заладились. Она спасет напарника…
Я молчу. Прикусываю язык и молчу.
Высвобождаю свои пальцы из хватки Пита, делаю два шага назад. Мне стыдно поднять на него глаза. Иначе я закричу. Иначе я попрошу Клариссу забрать меня, а не его.
Тело сотрясает крупная дрожь. Челюсти сводит от того, как сильно я их стискиваю.
Пит зовет меня… Сжимаю кулаки, впиваясь пальцами в ладони. Больно. Ногти ранят нежную кожу. Не поднимаю головы.
Тихий безнадежный вздох. Напарник подходит к Клариссе, на минуту они замирают на пороге, но все-таки время истекло. Я успеваю заметить, как, выходя, капитолийка протягивает Питу какой-то листок.
– Вот… Основные пожелания клиента…
Дверь за ними закрывается.
Я одна. Невредима.
Отвратительно цела.
Постыдно труслива.
… … …
========== 13 ==========
Комментарий к 13
включена публичная бета!
заметили ошибку? сообщите мне об этом:)
POV Пит
С отвращением смотрю на себя в зеркало. Я снова одет, как трибут. Мясо для развлечения толпы.
– Это обязательно? – устало спрашиваю я, поворачиваясь к Вению.
– Ты выглядишь просто великолепно! – заявляет стилист, который последние несколько часов трудится над тем, чтобы я понравился своей будущей хозяйке. – Такой огненный!