Сердцебиение
Шрифт:
Горячими пальцами отодвигает чашечки лифчика, высвобождая грудь. Соски тут же напрягаются от прохладного ветра и возбуждения, от которого так сладко тянет низ живота. Яр трется немного шершавой ладонью о мои ноющие и требующие ласки соски. Целую его губы и всхлипываю, выгибаясь навстречу его рукам, когда он немного сжимает соски.
— Даааа, вот так, Златовласка. Ты такая чувствительная. Моя отзывчивая девочка, — цепляя зубами мои губы, произносит он. Одной рукой обводит вокруг сосков, а другой расстегивает мои джинсы и запускает руку мне в трусики.
— Черт, маленькая, ты такая мокрая и горячая, — шепчет он в мои губы. Берет меня за руку и тянет мою ладонь в трусики, просовывая ее вместе со своей
— Чувствуешь, как там горячо? Чувствуешь, какая ты отзывчивая и влажная? — спрашивает он. Отпускает мой сосок и дует на него. А я дрожу от этих чувств и выгибаюсь навстречу его губам, которые ласково обводят мои соски, а потом сильно всасывают. Меня так сильно трясет, что я не могу спокойной сидеть на месте. Я извиваюсь, цепляясь свободной рукой за его плечи, царапаю их ногтями и чувствую влагу на своих пальцах, когда он резко заходит моим пальцем в лоно.
— Чувствуешь, как там туго и горячо, Маленькая? — продолжая кружить языком по моим соскам, спрашивает он. И я чувствую: пульсацию клитора под своими пальцами и сокращающие мышцы лона. Мне становится невыносимо жарко, несмотря на то, что на улице прохладно. Я запрокидываю голову и вцепляюсь в его волосы, когда он жадно облизывает мои соски и медленно ведет моими пальцами по воспаленному клитору. Меня так быстро накрывает волной обжигающего оргазма. Я словно взрываюсь на тысячу осколков и разлетаюсь яркими вспышками, громко всхлипывая и шепча его имя пересохшими губами. Я содрогаюсь, сильно сжимая его волосы. А он даже не думает останавливаться, облизывает мои, ставшие невероятно чувствительными, соски и продолжает растирать клитор моими пальцами. Пытаюсь сжать ноги и вырвать свою руку, потому что это становится невыносимо. Но Ярослав крепко сжимает мое запястье, сам вынимая наши руки. Он подносит мои влажные пальцы к своим губам и медленно, с удовольствием слизывает все мое возбуждение.
— Ты такая вкусная и сладкая, Златовласка. Позже, когда мы приедем домой, я поласкаю твою сладкую киску языком, — он немного наклоняется, так и не выпуская моей руки. И жадно целует, проталкивая язык, позволяя ощутить свой собственный вкус. — Я так хочу тебя, Маленькая, — между поцелуями хриплым стоном произносит он, направляя мою руку к своему паху, позволяя почувствовать его желание. А я теряю стыд и пытаюсь расстегнуть его джинсы. Справляюсь с пуговицей, расстегиваю замок, начиная поглаживать его твердый набухший член через тонкую ткань боксеров.
Это невыносимо. Невыносимо хорошо. Целую ее, чувствуя как нежные пальчики поглаживают мой член и зверею от разрывающего желания. Ей не нужно быть пошлой, развратной и развязной, чтобы завести меня. Я возбуждаюсь от ее невинности и чистоты. От того, что у нее все впервые. Впервые, со мной. Не выдерживаю, резко отдергиваю ее руки, не даю опомниться, срываю Злату с капота машины, разворачиваю к себе спиной, надавливаю на спину вынуждая опереться руками о капот. И еще больше завожусь от того, что девочка не понимает, что я хочу сделать. Злата глубоко дышит, постоянно оглядываясь на меня. А я рывком сдергиваю ее джинсы вместе с промокшими трусиками, и рычу от вида ее округлой белоснежной попки.
— Ярослав, — так сладко произносит мое имя, начиная вилять бедрами, доводя меня до исступления. Маленькая соблазнительница, наверное, сама не понимает, что со мной делает. Поглаживаю ее попку, одновременно спуская джинсы и боксеры. Обхватываю ее бедра, сильно сжимаю, фиксируя их в руках. Упираюсь членом в мокрые складочки,
Медленно вхожу в нее, погружая в горячую плоть только головку, и почти кончаю от того, как сильно она сжимает, прогибается и протяжно стонет.
Подаюсь бедрами и врываюсь в ее горячее, готовое для меня лоно до конца, ударяясь об ее попку, которую я сжимаю до синяков, не позволяя ей упасть.
— Аааа… Яр… — задыхаясь, кричит она, царапая ноготками капот моей машины.
— Да, Маленькая, кричи мое имя громче, — хочется подразнить ее, но я больше не выдержу. С моей девочкой я теряю контроль и самообладание. Медленно выхожу из нее, и вновь вбиваюсь до конца. В глазах темнеет от ее стонов наслаждения и тугой горящей плоти. Запрокидываю голову к звездному небу, которое плывет перед глазами, унося меня в свой личный космос. Еще раз выхожу и вновь вбиваюсь одним резким толчком. Наклоняюсь, прижимаюсь к ее спине, накрываю ее руки, отодвигаю шелковые влажные волосы в сторону, целую ушко, прикусываю мочку.
— Как ты, Маленькая, не больно? — шепчу я, чувствуя, как она содрогается.
— Нет, очень хорошо, — задыхаясь, произносит она. И все, я срываюсь. Поднимаюсь, обхватываю ее талию, сильнее натягиваю на себя и начинаю бешено вбиваться в ее нежное горячее тело. Проходит всего пара минут нашего общего безумия, и моя девочка начинает дрожать в моих руках, до боли сжимая мой член спазмами оргазма. Она уже не стонет и не кричит. Злата всхлипывает и задыхается, хватая ртом воздух, медленно оседает в моих руках, утягивая меня за собой в наш личный порочный рай. Еще пара толчков, меня простреливает острым оргазмом, и я изливаюсь, кончаю с хриплым стоном. Теряю равновесие, вновь прижимаюсь к ее дрожащему телу, опираясь на капот. Утыкаюсь в ее волосы, глубоко вдыхаю запах полевых цветов, понимая, что так пахнет мое мимолетное счастье. Девочка дрожит, не в силах стоять на ногах. Прихожу в себя, быстро поднимаюсь, аккуратно выхожу из ее тела, натягиваю штаны. Тяну Злату на себя, сам надеваю на нее трусики и джинсы, и улыбаюсь — девочка до сих пор плывет. Хочу ее в своей кровати. Просто раздеть до гола и уложить себе на грудь, перебирать ее волосы и засыпать вместе с ней, продлевая наш маленький кусочек рая.
— Яр, — тихо, как мышка произносит она. Разворачиваю Златовласку лицом к себе, целую мягкие теплые губки, сильнее прижимая ее податливое тело.
— Ярослав.
— Что маленькая?
— Я люблю тебя, — очень тихо шепчет она. Никогда не думал, что от признания в любви может быть невыносимо больно. Я сжал челюсть от раздирающей боли в грудной клетке. Хочется крикнуть. Нет! Не надо! Ты не любишь. Меня нельзя любить. Я не заслужил твоей любви. Ты не понимаешь, какое я чудовище. Наверное, она ждала от меня каких-то ответных признаний. Но я не мог вымолвить ни слова от сковывающей меня мучительной боли, которая уже поразила весь мой организм. Мне было проще думать, что она не любит меня. Увлечена первым мужчиной. Потому что это все впервые.
— Яр, — она хочет еще что-то сказать, но я не позволяю, чтобы не сдохнуть на этом месте. Не загнуться от адской душевной боли. Обхватываю ее подбородок и закрываю рот сладко-горьким поцелуем. Подхватываю ее на руки и несу в машину, чтобы отвести к себе домой и никуда от себя не отпускать.
Я привыкла просыпаться по будильнику в одно и то же время. Это привычка, выработанная с детства, еще с детского сада. Даже в выходные, когда можно спать сколько хочешь и валяться в постели, я открывала глаза именно тогда, когда должен прозвенеть будильник. Катька постоянно ворчит на меня, что рано встаю, брожу по квартире и мешаю ей спать. Поэтому в выходные она оставалась у Димы.