Сердцебиение
Шрифт:
— Ты не понимаешь. Я не за него переживаю, а за тебя. Второй раз он может не промолчать и заявить в полицию. А как я поняла, лишнее внимание тебе ни к чему. Я за тебя волнуюсь, — продолжая смотреть вниз, произносит она.
— Я понял, пошли, — сжимаю ее маленькую ручку и тяну за собой в магазин. Не знаю, почему я сейчас холоден с ней. Она просто маленькая, наивная, искренняя девочка. Но своей наивностью она окатила меня ледяной водой и напомнила, кто я есть на самом деле. Я расслабился с ней, забыв обо всем. А в моей профессии это может стать фатальной ошибкой.
В магазине мы не разговаривали. Злата выбирала продуты, постоянно смотря на полки и витрины,
— Угадай, «кто»? — я ушел в свои мысли и не заметил, как сзади ко мне приблизилась Настя и закрыла глаза. Я узнал ее по приторному голосу и таким же сладким духам. Оторвал ее руки от себя и перевел взгляд на Злату. Она застыла с пакетом молока в руках и во все глаза рассматривала Настю, которая с усмешкой обошла меня и встала вплотную, совершенно не обращая внимание Златовласку.
— Я тебя потеряла. Где ты пропал? Почему не заходишь? — Настя, как всегда, вульгарна и эффектна. На ней короткое черное платье с длинными рукавами, которое до неприличия облегает ее тело, выделяя полную грудь без бюстгальтера. Она ведет бордовыми ногтям по моей груди и заглядывает в глаза. — Я скучала. У меня сегодня свободный вечер. Я думала, проведу его в компании с мартини, — она показывает бутылку в другой руке и подмигивает мне. — А тут такая встреча. Заглянешь?
— Не загляну, — отступаю и вижу, как Злата выходит из ступора, кладет пакет молока назад на полку и осматривает молочную продукцию, делая вид, что выбирает, а сама сжимает руки в кулачки. Моя девочка ревнует. Мне нравится ее ревность, хочу узнать, какая она в гневе. Хочу усмирить ее ярость поцелуями и жаркими прикосновениями.
— Если мне не изменяет память, в нашу последнюю встречу ты кричала мне, что я похотливый извращенец, сволочь и требовала, чтобы я больше не приходил, — понижаю тон, а сам смотрю, как Злата перебирает баночки с йогуртами и роняет одну на пол, но не спешит ее поднимать.
— Я всегда так говорю Яр, — усмехается Настя. — Но это еще ни разу тебя не останавливало. Ну что, может подвезешь меня домой? — Настя тянется к моей щеке, но я отшатываюсь. Достаточно игр.
— Сама доедешь. Мне некогда, — резко отвечаю я, отрывая ее от себя, и демонстративно отряхиваю плечо, на котором была ее рука.
— Ты хам и та же сволочь, — недовольно фыркает Настя. — Я не открою тебе, когда ты следующий раз придешь. Забудь ко мне дорогу!
— Уже забыл, — усмехаюсь я. И отхожу от Насти, давая понять, что я закончил разговор. Слышу, как Настя быстро уходит звонко цокая каблуками.
— Ты уронила, — поднимаю йогурт и подаю его Злате, но она не реагирует и сжимает сладкие губки. Разворачивается, растерянно осматривает тележку с продуктами, дергается, когда я обхватываю за талию, и молча убегает из магазина. Черт! Похоже, я перегнул. Идиот! Бросаю продукты и бегу за моей девочкой. Выбегаю из магазина, осматриваюсь, на мгновение теряя ее из вида. И меня накрывает паникой от того, что я не знаю где она. Но я быстро нахожу ее в толпе прохожих, удаляющуюся быстрым
Девочка доходит до ближайшей остановки и садится в автобус, который тут же отъезжает.
— Твою мать, — матерюсь в голос и бегу назад к машине.
Выруливаю на трассу, бью по сигналу, крича какой-то курице на джипе, чтобы освободила мне дорогу. Гоню за автобусом, который завернул и скрылся из виду, а я ни хрена не знаю его маршрута. Сворачиваю, осматриваю ближайшие остановки. Беру телефон, набираю Златовласку, но в ответ получаю лишь монотонные гудки. Давай, дурочка моя, ответь мне. Набираю ее номер еще раз, но автоматический голос сообщает мне, что телефон отключен. Боже, какой я мудак! Она же маленькая еще и не понимает таких игр. Я совершенно потерялся и потерял из виду чертов белый автобус. Тормознул на какой-то обочине, вышел из машины, пнул по колесу, совершенно не понимая где мне ее искать. Она одна. И это пугает еще больше. Я, сука, должен был не отпускать ее от себя ни на шаг. Меня трясет от злости на себя и дикого страха от того, что я не знаю где она. Достаю из пачки сигарету, пытаясь собраться с мыслями и понять, где мне ее искать.
Чиркаю зажигалкой, которая никак не хочется загораться. Нервы не выдерживают, и я швыряю зажигалку на асфальт. Облокачиваясь на капот своей машины, закрываю глаза и слышу, как перед моим лицом раздается щелчок зажигалки. Открываю глаза и вижу перед собой одного из псов Вахи.
Молодого парня, который нагло мне улыбается, предлагая покурить. Наклоняюсь, прикуриваю, а сам смотрю ему в глаза, замечая, как с его лица сползает улыбка. Да, я умею стирать дерзость одним взглядом.
— Девочка доехала до дома и зашла в собственный подъезд, — сообщает он мне и быстро уходит, прыгая в черную ауди с тонированными стеклами. Я глубоко затягиваюсь, запрокидываю голову и начинаю громко смеяться, потому что не знаю, радоваться мне или напрягаться от того, что шакалы всегда за нами следят. В голове мелькают слова Вахи, что я не должен переживать за Злату, поскольку за девочкой хорошо следят. Может мне, сука, позвонить и спасибо ему за это сказать?! Бл*дь! Он не упустил возможности намекнуть мне, что за нами следят.
Срываюсь с места и лечу к ее дому. Несусь на полной скорости, нарушая правила, нервно сигналя попутным машинам, требуя освободить мне дорогу.
Впервые в жизни хочется дать себе под дых, чтобы упасть и задохнуться от боли. Нельзя играть с чистой невинной любовью.
Бросаю машину у дома, даже не закрыв ее. Плевать. Сейчас ничего не имеет значения. Почти сбиваю с ног выходящую из подъезда женщину и спотыкаюсь об ее маленькую собачку, которая визжит и огрызается, так же как и хозяйка, посылающая мне проклятья. Влетаю на нужный этаж и нервно бью по кнопке звонка. Дверь довольно быстро распахивается и передо мной предстает ее подруга. Темноволосая девушка с короткой стрижкой и очень длинной челкой, которая постоянно падает ей на глаза.
— Позови Злату, — прошу я и делаю шаг вперед, намереваясь пройти в квартиру, совершенно забыв, что девушка впервые меня видит.
— Ооо, это ты, тот загадочный мужик, с которым она жила, — с ехидной улыбкой говорит девушка, преграждая мне дорогу.
— Не жила, а живет, — поправляю ее я. Я бы мог избежать лишних ненужных разговоров, оттолкнуть девушку и ворваться в квартиру, чтобы забрать свою девочку домой, там, где ей и место. Но я держусь, не желая быть еще большим мудаком.
— Злата! — громко кричу я в надежде, что она выйдет сама.