Серебристый призрак
Шрифт:
— Гарнер…
Он глубоко вдохнул. Сейчас Кэти-Энн скажет: «Не начать ли нам сначала? Может, мы сможем быть вместе? Мы сделали ошибку».
Но ничего такого Кэти-Энн не сказала.
— Ты не сможешь представить меня Челси Кинг?
Он уставился на нее.
— Нет. Я не смогу тебя представить Челси. — Гарнер не добавил, что незнаком с сестрой Джесси. — Закрой за собой дверь, — сказал он, протискиваясь мимо Кэти-Энн. Глупо преследовать Джесси, но, может, еще не все потеряно.
Но когда он выбежал в ночь, Джесси уже растворилась в темноте. А поскольку он слышал за собой
Сара Джейн Маккензи была совершенно уверена, что ни один Маккензи за всю историю мира или по крайней мере ее части мира не был в таком месте.
Красивейший ресторан — накрахмаленные белоснежные скатерти, низкие лампы. Из окна — широкий вид на переливающийся огнями Нью-Йорк. А через стол — Камерон Макферсон. Самый прекрасный человек в мире. Зеленые глаза, отливающие медью волосы. На нем был синий костюм, и можно гарантировать, что под костюмом — сплошные мускулы.
Только она знала, что обязательно скомпрометирует себя, взяв не ту вилку, сказав что-нибудь не так, и он сразу поймет, кто она такая. Хотя Челси так старалась превратить ее в принцессу! Никогда ей не стать принцессой, пусть даже она внучка Джейка Кинга. Не потому, что она не умеет пользоваться нужной вилкой. А потому, что она воровка.
— Пардон? — нервно переспросила она. Челси уверяла, что «пардон» говорить лучше, чем «что».
Он улыбнулся ей, как будто правда считал ее очаровательной, не замечая неуклюжих манер.
— Я спрашивал, как случилось, что вы начали работать на Джейка. Здесь какая-то загадка. Я занимаюсь обеспечением безопасности, а вы появились словно ниоткуда.
Он занимается безопасностью, а она воровка. Ей показалось, что ее жизнь, ранее походившая на сказку, обращается в кошмар.
— Вы отслеживаете каждое назначение? — спросила она, уклоняясь от прямого ответа. Как противно делать большие наивные глаза, корча из себя дурочку.
— Нет, — рассмеялся он. — Я заинтересовался вами после нашего знакомства на свадьбе.
— Нечестно, — попыталась кокетничать Сара, — пользоваться служебным положением, чтобы узнать что-то про меня. А что мне делать, если я захочу о вас что-нибудь узнать?
Он слегка растерялся, потом улыбнулся.
— А вы хотите? Узнать что-нибудь про меня?
Все! Сколько ему лет, какое его второе имя, и даже любит ли он ловить рыбу. Ей хотелось знать, что кажется ему смешным, и какой его любимый фильм, и бывает ли ему иногда так одиноко, что хочется выть…
Но ничего этого она не сказала. Лишь пожала плечами, изображая безразличие.
— Ладно, оставим это, — он отпил глоток воды — вина он не заказал. Уставился на нее проницательными зелеными глазами.
Внезапно она засомневалась, что интересует его она лично. Возможно, кто-то заметил, что из кабинета Джейка начали пропадать вещи. Возможно, Камерону она не нравится совсем. Да и как он может ею заинтересоваться?
— Что случилось? — Его рука внезапно накрыла ее руку. — Сара?
— Просто это место не для меня, — сказала она тоненьким жалким голосом. — Да и ты тоже.
— Ох, Сара! Прекрати. Мы с Клинтом росли в такой бедности. В нашем доме и мышь не отыскала
— Правда?
— Да. А теперь закажи самое дорогое, что есть в меню.
— В моем меню нет цен, — прошептала она.
Рассмеявшись, он прошептал в ответ:
— Это омар. Хочешь его?
— И он будет в панцире? С глазами-бусинками? И усиками? Я видела в кино.
— Так и бывает.
— Фу! Нет.
Он снова рассмеялся, и Сара почти поверила, что кажется ему очаровательной. Внезапно она поняла, что надо делать. Надо положить назад все, что она забрала у Джейка. Тогда она станет достойна взгляда Камерона.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На воскресенье Джессика взяла выходной. Не стоит рисковать, встречаясь с Гарнером наедине, иначе она способна натворить массу глупостей. Свидание в грузовике, как же! О чем она только думала, соглашаясь?
Пока что с Мичем можно разговаривать с чистой совестью. Она ничего ужасного не сделала.
Джесси объяснила ему, что в «К&В Auto» нет никакого Роберто и уж определенно никакой ванны. У босса просто такое оригинальное чувство юмора.
— Ха-ха, — кисло отреагировал Мич. — Значит, ты была с ним наедине. В десять вечера в субботу. Не вижу разницы между уединением с Роберто.
— Слушай, Мич, ты либо доверяешь мне, либо нет.
Теперь она начала цитировать Гарнера. Ее поражала собственная жесткость. На языке вертелось: «Бери, что есть, или выметайся». Должно быть, он тоже услышал подтекст, потому что сразу сменил тон.
— Конечно, я доверяю тебе!
На этом этапе ей удалось завершить разговор. Раньше, чем речь дойдет до обсуждения комплекса «Стройность» или дома на Холме. Раньше, чем с языка сорвутся слова, вернуть которые будет невозможно.
Типа: «Я не могу выйти за тебя замуж».
Она попыталась дозвониться до отца, но Джеймс сказал, что тот за городом на турнире по гольфу. Добавив, что отец, несомненно, первым делом позвонит ей сразу, как только вернется.
Отцу восемьдесят три. Немало лет прошло с тех пор, когда он играл в гольф, но что прикажете делать? Обвинять Джеймса во лжи? Отец явно ее избегает. По каким-то причинам он не желает, чтобы она знала, зачем ее послали в Фаревелл.
Воскресенье она провела, укрывшись в своем номере, решив не думать об осложнениях с помолвкой, увлечении мужчиной, который ей вовсе не жених, и таинственном стремлении отца уклоняться от разговоров с ней. Вместо этого она предалась порочным удовольствиям, а именно — прочла любовный роман. Род литературы, который никогда не одобрили бы ее высокоинтеллектуальные коллеги, в особенности Мич.
Перелистнув последнюю страницу, Джесси оказалась во власти болезненного любопытства. Неужели такие отношения между мужчиной и женщиной возможны? В принципе она любила Мича. Но не так. Та, книжная любовь — ощущение, что ты стоишь на краю пропасти, решая, прыгнуть ли вниз. Иногда ей хотелось быть девушкой из книги, что очертя голову бросается в объятия неизвестности. Но ведь так страшно отказаться от безопасности своего мира, где все настолько стабильно: удобное кресло, старые книги, огонь в камине…