Серебряная Игла
Шрифт:
Отклоняюсь и пересчитываю горшки.
Еще раз, чтобы убедиться, что девять из десяти колючек прилежно сидят в своих горшочных яслях. Но ох уж эта десятая!
— Только попробуйте сбежать, - грожу им садовой лопаткой и обвожу строгим взглядом, - выкопаю и подсажу к бегониям.
Малютки испуганно пищат и сжимаются в комки, прикрываясь крохотными листьями, словно коконом. Для породистого растения нет ничего хуже, чем «компания» обычной садовой зелени.
Развязываю фартук, снимаю вторую перчатку и разминаю затекшие черные пальцы. Пристально разглядываю кожу, но она ни на дюйм
Расправляю домашнее платье, покрытое пятнами от воды, удобрений и цветочной пыльцы, перехватываю выбившиеся из шпилек волосы, и спешно выхожу наружу. Старательно прикрываю за собой скрипучую дверь и закладываю щеколду. Пока в моих яслях нет взрослых растений - это вполне надежная защита от побега, но со временем, когда они подрастут, придется переезжать вот в то каменное здание, над строительством которого сейчас трудится сразу десяток человек.
Я на минуту замираю, наслаждаясь открывшимся пейзажем.
Огромный луг, некогда зеленый, сейчас похож на золотистое море колышущейся травы. Он сразу за забором, волнуется и и ударяет о деревянные балки как настоящий прибой. А слева - горы. Величественные, графитово-серые, под белоснежными шапками снега. Через месяц снегом занесет все вокруг, и озеро, которое хорошо видно из окна моей спальни, покроется толстой коркой льда. Единственный минус - вся детвора из соседних деревень сбежится кататься на коньках, и гул будет такой, что моих прихотливым зеленым, колючим, ядовитым и ползающим питомцам придется как-то пережить этот стресс.
Кто бы мог подумать, что на месте Каменного сада и сгоревшего замка, может вдруг расцвести такой дивный пейзаж?
Прикладываю ладонь козырьком ко лбу, прищуриваюсь, наблюдая за тем, как от когорты строителей отделяется массивная высокая фигура. Мускулы перекатываются под слегка загоревшей кожей, уверенный шаг направляется в мою сторону.
Я замираю, наслаждаясь каждым его движением.
И даже тем, как ветер треплет его взлохмаченные черные волосы.
Он становится рядом, спиной заслоняя меня от солнца, и какое-то время на потемневшем от резких теней лице видны лишь глаза цвета лавы.
— Она. Меня. Укусила.
– По словам чеканит Ашес, скрещивая на груди крепкие, покрытые тугими венами руки.
– Опять.
Поддаюсь игривому настроению и несильно тычу его пальцем в парочку особенно мясистых мест. Он даже бровью не ведет.
Ладно, я знаю, что на самом деле вам интересно, что сталось с его дивными хрящевидными волосами.
Дело в том, что мы все немного изменились. В той степени, в которой в нас был таум и вся эта мешанина из крови Взошедших и прочая токсичная гадость, делавшая нас теми, кем мы стали. Тэона, например, вообще не изменилась, только до сих пор иногда вздыхает по своим клыкам, и хлопочет о том, что Императрице не пристало быть «беззубой». Хотя в нашем новом мире клыки теперь есть только у диких животных, некоторых пород домашних любимцев и моих капризных стеклоцветов.
Ах да.
Облизываюсь, нарочно пошире открываю рот, наслаждаясь ощущениями, к которым до сих пор никак не могу привыкнуть.
И
Маленький бонус за все мои страдания и искреннее желание пожертвовать собой.
Правда, теперь это лишь бесполезный аксессуар, но не все ли равно?
— Твоя гадкая зеленая паразитка… - ворчит Ашес, загребая пятерней упавшие на глаза волосы.
— … просто очень тебя любит, - воркую я, привстаю на цыпочки и игриво трусь носом о его нос.
– Хотя, знаешь, не уверена, что готова терпеть соперницу в своем огороде.
Он по-хозяйски обнимает меня за талию одной рукой и, подняв над землей словно куклу, легко несет вперед, до ворот, а оттуда - опускает ногами прямо в травяное море. Наваливается на плечо, наклоняясь к самому лицу, и интересуется:
— Не слишком ли я продешевил, разменивая трон на любовь Колючки и Иголки?
— Боюсь, уже поздно переигрывать.
Я показываю ему язык, и он тут же сгребает меня в охапку, целуя так сильно, что поджимаются кончики пальцев на ногах.
Вообще-то, в это время года уже и в помине нет никаких бабочек, но мои - тут как тут, прямо в животе и щекочут крылышками. Каждый раз так, когда мой милый принц соизволит меня поцеловать. К счастью, он довольно усерден в этом. Как и в других вещах, которые случаются между супругами.
Кто же теперь император?
Ну, догадаться не сложно, потому что на это место нашелся идеальный кандидат.
То есть, очень вредный, задирающий нос и до жути белобрысый, но в целом - довольно милый.
Вы же помните, что я решила сделать Кайлера и Тэону «сладкой парочкой» еще до того, как Шид едва не превратился в мертвую пустыню? А я довожу до конца все, за что берусь. И хоть эти двое до сих пор друг с другом цапаются, я убеждена, что они уже влюблены друг в друга по уши. Просто, как любила говорить матушка, первые годы брака - как молочные зубы: у кого-то крепкие и белые, у кого-то - порченные и паршивые. Но и те, и те выпадут, и им на смену придут нормальные человеческие зубы.
Лично я уже застолбила себе роль няньки.
Должен же быть хоть кто-то трезвомыслящий, чтобы научить детвору иронии, сарказму, едким шуткам и как мастерски выкручиваться из любых передряг.
— Ты посадил ее под замок?
– с трудом придя в себя от его поцелуев, интересуюсь я.
Солнце в зените, дел невпроворот, а я разомлела до консистенции свежего липового меда.
— Смеешься? Я к этой заразе даже близко не подойду. Бррр!
Ну а что? Ничто не мешает ему быть самым идеальным и бесстрашным мужчиной в Шиде, но при этом сторониться моих злобных малышек. Это делает его таким… моим.
Наши желания, в конечном итоге, всегда исполняются.
Просто некоторые, и очень изредка, умеют загадывать исключительно.
Как оказалось - я могла.
Однажды пожелала увидеть сестру живой - и мое желание исполнилось.
Потом захотела стать невидимой - и тоже получилось.
Потом я наваляла Рэну и Арту.
А потом, когда пожелала Взошедшим «разорваться»…
Ну, в общем, вы поняли.
Ну а кто решил, что конец света может остановить только эпичное кровавое месиво и древние, добытые из попы зайца, заклинания?