Серебряная корона

Розенберг Джоэл

– Не соединение, дурень, а смесь. – Рикетти отсыпал еще порошка на мраморную доску и поманил Карла. – Взгляни-ка – только смотри не дохни на него: он уже впитал воду из воздуха.

Карл присмотрелся. Среди белого порошка пестрели крохотные синие чешуйки.

– Медный купорос?

– Именно. Нагрей его – и получишь безводный сульфат меди – чисто-белый. Добавь воды – или просто дай вобрать ее из воздуха: он легко впитывает влагу. Он посинеет. Что мы и видим.

– Постой. Медный купорос не взрывается. Ты используешь его для…

– Воронения

ружей. Верно. Но здесь это стабилизатор. Он нужен, чтобы абсорбировать воду, сделать основное зелье не таким взрывчатым. Смотри. – Рикетти свел вместе сложенные чашечкой ладони. – Вот у тебя полая железная сфера, полная воды. Представил?

– Ну… да.

– Хорошо. Теперь нагрей ее над огнем – самым жарким. Что выйдет?

– Вода закипит.

– Хорошо. А если ей некуда деваться?

Карл пожал плечами.

– Взорвется в конце концов – как паровой котел, если не открывать вентиль.

– Прекрасно. – Рикетти нахмурился. – А если немного поколдовать? Что, если наложить на сферу заклятие, которое не даст ей взорваться?

– Как?..

Рикетти фыркнул.

– Представь себе, что сфера совершенна – ни сломать ее, ни взорвать, ни пробить, ни прогнуть. Во что в этом случае превратится вода?

– В перегретый пар?

– Умница. Может быть, даже в плазму. Дальше: представь что кто-то наложил на содержимое сферы охраняющие чары – чтобы то, что внутри, оставалось неизменным. Теперь дай сфере остыть, сними заклинание, открой ее… Что ты найдешь внутри?

– Что-то очень горячее – и в то же время… Бессмыслица! – Брови Карла сошлись. – И что же это будет?

– То, что ты видишь. – Рикетти оттопырил губы. – Думаю, именно это и было сделано. Какое-то охранительное заклятие с встроенным пороком: если зелье вступает в контакт с большим количеством воды, чары разрушаются, и что мы получаем? А получаем мы перегретый пар – слегка сдобренный медным купоросом – который, естественно, расширяется. Почти мгновенно.

– И если расширяться можно только вдоль ружейного ствола…

– …гоня перед собой пулю… Ты понял. В воде, которой они пользуются, ничего особенного нет – не должно быть.

Карл спрятал лицо в ладонях.

– Тогда мы попали. Если они могут это делать…

– Притормози, Карл. И подумай – хотя бы немного. У этой медали есть и светлая сторона. Это ведь не простые заклинания. Чтобы их наложить, надо быть магом посильнее, чем твоя жена – а она ведь не из слабых. Пожалуй, тут требуется маг посильней даже, чем был я – когда я еще колдовал.

– И это значит?..

– Я всего лишь строитель. – Рикетти пожал плечами. – Это твоя епархия. Скажу тебе только, что для всего этого нужен маг высочайшего уровня, а таких немного, да и работают они не задаром. Полагаю, этот порошок стоил работорговцам чертову уйму денег.

Идем дальше. Даже в Пандатавэе найдется хорошо если горстка магов, способных на нечто подобное.

– Вот так? А если, скажем, пять-шесть их соберется и будет работать на износ?..

– Невозможно. Говорю тебе это по личному опыту, Карл. – Рикетти покачал

головой. – Магия как наркотик – если твои способности позволяют заниматься ею профессионально. Колдовать по мелочам, время от времени, могут многие – но у каждого есть свой предел. Перейди эту черту – и все. Ты попался. Тебя начинает интересовать только знание – найти новые заклинания, выучить их побольше… Ты будто с ума сходишь.

Это было похоже на правду. Именно таким был Рикетти в бытность его Аристобулусом – в те времена, когда их впервые забросило на Эту Сторону. Единственным, что интересовало Аристобулуса, были его волшебные книги и магия.

Если подумать, так он был – в своем роде – подобен безумцам, что крутились в порту Эвенора. Поживи с феями подольше – точно свихнешься, говаривал Аваир Ганнес. Возможно, дело тут не столько в феях, сколько собственно в магии.

– А теперь, – продолжал Рикетти, – взглянем на это с точки зрения того, кто заказал магам Пандатавэя это зелье. Оторвать магов от их науки – весьма сложно, и совершенно невозможно делать это часто. Этот работорговский порох – штука редкая, и таковым и останется, если только в Фэйри не наладили его производство.

Карл кивнул:

– Тогда нам конец.

– В яблочко. Если феи выступят против нас… – Лу пожал плечами. – Точно так же можно волноваться, не захочет ли с нами разделаться Гильдмастер Люциус, или что кто-нибудь протащит с Той Стороны водородную бомбу. – Он махнул на дверь. – Как бы там ни было, сравни это их изделие с нашим – настоящим – порохом. – Заметны огрехи?

– Нет.

– Именно.

Что-то Лу во всем этом упускал; оно, это «что-то», брезжило на краю сознания Карла. Энди-Энди!

–  Но Энди – она же маг. Она могла бы…

Рикетти всплеснул руками:

– Конечно! Болван. Хочешь еще пива, или налить тебе виски?

– Но…

– Тс-с-с. – Рикетти налил им обоим виски. – Пей давай. И, бога ради, верь хоть немного в свою жену.

Карл выцедил виски.

– Ты очень уважаешь ее, нет?

– В яблочко. Счастливчик ты, Куллинан. Но, если ты заметил, больше всего время она проводит в школе, а колдовство ее сводится к выведению вредителей на полях, дождю для посевов да перемещению по воздуху булыжников, когда кто-нибудь случайно натыкается на них в пахоту. Это все детские игрушки. У нее практически нет времени учиться большему.

Черт, да она метать молнию научилась только в этом году. У нее просто нет возможности продвинуться так же далеко, как Аристобулус. А по моему мнению, она куда одаренней его. – Он тряхнул головой. – Расслабься. Чтобы развить свои способности до необходимого уровня, ей понадобилось бы заниматься годы и годы – как делают маги Пандатавэя.

Или как делал это Арта Мирддин. Он был настолько могуч, что сумел обратить в пустошь леса Элруда, сумел наложить на меч чары, защищающие его владельца от любых других чар, создал заклятие, хранящее самый меч для истинного владельца.