Серебряные фонтаны
Шрифт:
— Как Флора? — обычно были его первые слова. Узнав, что с Флорой все хорошо, он выпячивал нижнюю губу и объявлял: — Завтра я встану с постели.
— Нет, не встанешь.
— Встану.
— Доктор Маттеус сказал...
— Старый дурак! Почему я должен делать все, что он скажет?
— Ты не встанешь, пока я не разрешу. — Мы препирались подобным образом каждый вечер.
— Почему ты носишь на голове, эту дурацкую тряпку? — стал он допытываться в первый же вечер.
— Доктор Маттеус сказал,
— Но я хочу смотреть на них.
— Нельзя, и не будем больше об этом. Вместо них можешь смотреть на шерсть Неллы.
— Ха! — затем он пробурчал: — Мне скучно. Я взглянула на его тумбочку.
— У тебя масса книг для чтения. Клара сказала, что сама носит их тебе каждый день, потому что мистер Тимс плохо видит, что написано на корешках.
— Мои глаза устали от чтения.
— Тогда я почитаю тебе. Что ты хочешь, чтобы я почитала?
— Что-нибудь — мне все равно, — ворчливо пробормотал Лео.
Я подумала — почему бы нет? Раз он ведет себя как ребенок, почему бы мне не обойтись с ним как с ребенком? Я встала и быстро пошла к двери гардеробной.
— Куда ты, Эми? — окликнул он меня. — Осталось еще целых пятьдесят минут.
— Я через минуту вернусь, только схожу за книжкой. Я вернулась, пряча, книгу в складках юбки.
— Раз твои глаза устали, тебе лучше закрыть их, пока я читаю. — Лео послушно закрыл глаза.
— Как-то жил один человек, и жил счастливо, потому что имел гусыню, которая несла ему яйца из чистого золота...
— Это детская сказка, — не открывая глаз, сказал Лео.
— Да. Судя по твоему сегодняшнему поведению, это правильный выбор, — его рот раздвинулся в усмешке, а я прочитала ему сказку о том, как человек, недовольный одним золотым яйцом в день, зарезал свою гусыню. — И тогда пришел конец его золоту!
Лео уже широко улыбался.
— Очень хорошо Эми — я понимаю мораль этой сказки. Но как забавно слушать древнегреческий сюжет на уилтширском диалекте!
Я триумфально покачала головой.
— Нет, это французская сказка. Те две сиделки, которым я штопала чулки, подарили мне эту книгу для Флоры — только я спрятала ее до тех пор, пока Флора не выучится читать по-французски.
— Французская? — Лео потянулся и взял у меня книгу, а затем недоверчиво уставился на страницы. — Она, на французском. Я знал, что ты разговариваешь по-французски, но не ожидал, что ты можешь и читать.
— Ну, тут нет ничего трудного, если привыкнуть, к их странному способу произносить буквы.
Он замолчал на момент, затем сказал:
— Ты как-то просила, чтобы я выучил тебя греческому. Ты хочешь, чтобы я это сделал?
— Ну... — замялась я.
— Конечно, если ты предпочитаешь, чтобы не я учил тебя... — голос Лео прозвучал обиженно.
— Сейчас это трудно, — объяснила я, — потому
Лео резко оборвал меня:
— Прочитай мне еще сказку.
Я начала читать сказку, в которой лисице захотелось сочного винограда — но когда она поняла, что не достанет его, то воскликнула: «Я не хочу его. По-моему, он не созрел и очень кислый». Дочитав, я заметила, что лицо Лео нахмурилось.
— Если бы я только мог быть таким мудрым, как эта лисица, — пробормотал он. Я поспешно начала новую сказку, о том, как заяц бегал наперегонки с черепахой.
Когда настенные часы пробили восемь, я закрыла книгу.
— Тебе пора спать, Лео. Доктор Маттеус сказал, что я не должна утомлять тебя.
— Проклятый Маттеус!
— Ты хуже Флоры, — я встала. — Доброй ночи, Лео, спи крепко.
На полпути я услышала голос Лео.
— Флоре ты не так желаешь доброй ночи.
— Доктор Маттеус сказал, чтобы я не прикасалась к тебе, из-за опасения инфекции — даже никаких поцелуев на ночь.
«Проклятый Маттеус» на этот раз прозвучало громче.
— В любом случае, я и не предполагал, что ты это сделаешь, — пробормотал Лео, не открывая глаз.
— Своим скверным поведением ты не заслужил поцелуя на ночь.
Он открыл один глаз.
— Но если я все равно не получу его, то, может быть, вместо этого получу удовольствие от своего скверного поведения, а, Эми? Час вечером — это мало, но я собираюсь использовать его как можно лучше.
Так Лео и делал. И он, и Флора играли со мной, но я не придавала этому значения, потому что была рада видеть, что они оба выздоравливают. Когда прошло две недели, доктор Маттеус сказал, что Флора может встать на следующий день, хотя должна оставаться в этой спальне, потому что все еще заразна. Я потратила все силы, чтобы заставить ее лежать в постели, и была в полном изнеможении к тому времени, когда мне нужно бьио принимать ванну и идти к Лео. Доктор Маттеус уже рассказал ему хорошие новости о Флоре.
— Я с трудом верю, что она полностью выздоровела, Эми, — сказал Лео, когда я вошла.
— И Роза совершенно здорова. Я видела ее с конюшенного двора. Если бы ты не распорядился скорее забрать ее из детской... — я содрогнулась и быстро добавила: — Мы должны полностью убедиться, что уморили всех этих микробов.
— Ты сделала все наилучшим образом, Эми. От тебя неделями воняло карболкой!
— Ты уже разыгрался? — огрызнулась я. — Или сегодня ты последишь за собой?
— Ни за что, — громко объявил Лео. — Завтра я встану.