Серебряные фонтаны
Шрифт:
Когда я закончила очистку, Лео сказал:
— А теперь нам нужно посадить ее на горшок. Флора хныкала и вырывалась, было трудно удерживать ее там, но наконец, мы получили то, что хотели.
— Я сам посмотрю, что там, — Лео поднес горшок к лампе. — Кажется, признаков белка нет.
Я не поняла, что это означает, но по интонации догадалась, что новости хорошие, и мысленно вознесла благодарственную молитву.
Доктор Маттеус зашел к нам перед утренним обходом. Я держала Флору, пока он осматривал ее горло и заглядывал в ее
— Никаких признаков улучшения?
— Нет.
— Если ее суставы начнут опухать, зовите меня немедленно. Вы должны следить и измерять, сколько воды она пьет и выделяет, — он обернулся к Лео и что-то сказал, понизив голос. Я не расслышала его слов. Я не хотела их слышать. — К обеду я зайду еще раз, леди Ворминстер.
Лео вернулся к кроватке.
— Эми, если Флора не будет принимать пищу сама, доктор Маттеус велел использовать трубку. Попытайся уговорить ее выпить немного молока. Тебя она послушается.
— Она не узнает меня.
— Узнает.
Я поднесла чашку с молоком к ее губам.
— Флора, выпей немножко. Глотай, Флора, глотай, — медленно, с трудом, она проглотила молоко.
Я измерила ее температуру — 40.5 — затем промыла ее рот и горло. Утешала, успокаивала, ласкала. Снова измерила температуру — 41.
Дважды в день Элен присылала известия о Розе: «Все хорошо». Я возносила благодарственные молитвы за Розу и всем сердцем молила Господа помочь ее сестре. Лео пытался уговорить меня выйти погулять, но я не пошла. Я не хотела разрывать тонкую нить, связывающую меня и Флору. Сейчас она была не толще паутинки, но все еще держалась.
— Скажите, что ей нужен свежий воздух, — сказал он доктору Маттеусу.
— Я не оставлю Флору, — сказала я, даже не оглянувшись.
— Не заставляйте ее, Ворминстер, — тихо сказал доктор Маттеус. — Она никогда не простит вам, если...
Еще день, еще ночь. Борись, Флора, борись, моя милая девочка — борись. И она боролась.
Все мое внимание было сосредоточено на Флоре, но каждый раз, когда я поднимала голову и оглядывалась, то видела замершую фигуру Лео, сгорбившегося на стуле.
Мы с Лео поели в спальне за смежной дверью. Затем он сходил вниз, чтобы помахать Розе в окно со двора.
— С Розой все хорошо, Эми.
— Спасибо. Сходи на прогулку с Неллой, подыши свежим воздухом, — но я знала, что Лео, не пойдет, так же, как и я.
Ночью Лео лежал на соседней кровати, а я дремала, вскакивая с постели всякий раз, услышав стон или хныканье Флоры, и усаживаясь рядом с миссис Чандлер.
— Флора, я здесь. Я здесь, с тобой.
Тишина была еще хуже — если я просыпалась от тишины, страх сжимал мое сердце, и я бегом вбегала в дверь. Миссис Чандлер осторожно уговаривала меня:
— Моя леди, не мучайте себя. Если понадобится, я позову вас, — и я заставляла себя уйти и снова лечь спать.
Тихий голос спрашивал меня с соседней постели:
— Как она?
— Без изменений.
Страх ледяной рукой
Глава тридцать седьмая
На четвертый день после обеда я измерила температуру Флоры — и она оказалась ниже на полградуса. Не поверив своим глазам, я показала градусник Лео и поняла по его лицу, что разглядела шкалу правильно. Радуясь, как дети, мы сказали об этом доктору Маттеусу, но его лицо по-прежнему осталось мрачным:
— Возможно, но нужно еще подождать и посмотреть. Миссис Чандлер, придя на ночное дежурство, сказала:
— Кажется, ей немного полегче, моя леди.
Однако было еще рано надеяться. Этой ночью я спала крепче и проснулась в первый раз, когда было уже далеко за полночь. Я побежала в соседнюю комнату и прислушалась к дыханию Флоры — оно было спокойнее, ровнее.
Миссис Чандлер встретила меня улыбкой.
— Сегодня она спит спокойнее, моя леди.
Я остановилась, глядя на Флору. Даже при тусклом свете занавешенной лампы было заметно, что сыпь на ее шее уже не такая ярко-красная.
— Кажется, она пошла на улучшение, — прошептала миссис Чандлер.
Подняв голову, я увидела, что у другого края кроватки стоит Лео — он последовал сюда за мной. На мгновение наши глаза встретились, а затем мы снова взглянули вниз, на дочь. Никто из нас еще не смел надеяться.
— Вам лучше бы лечь и поспать, мой лорд, моя леди, — настояла миссис Чандлер. — Вам нужно беречь силы.
Мы вернулись в другую комнату, каждый лег на свою кровать. На заре я проснулась и снова прокралась в комнату к дочке. По выражению лица миссис Чандлер я поняла, что все хорошо.
— Я только что мерила ей температуру, моя леди. Она упала на два градуса, по сравнению со вчерашней. А эта сыпь исчезает — кризис миновал.
Я стояла, глядя на Флору, меня трясло от облегчения. Затем я повернулась и побежала обратно в спальню.
— Лео, Лео...
— Что с ней! — вскрикнул он, мгновенно проснувшись.
— Ей лучше, ей лучше! — он начал вздрагивать крупной судорожной дрожью. — Лео, это правда — ей лучше! — повторила я. Мои ноги подкосились, я опустилась на кровать рядом с ним. Лео потянулся ко мне, мы обнялись и заплакали в объятиях друг друга.
Наконец мы отстранились друг от друга, я встала и подала Лео руку.
— Идем, поглядим на нее. Сыпь уже исчезает.
Мы стояли у кроватки, держась за руки, и смотрели на наше спящее дитя.
— Ее, шея уже не такая распухшая.
— Она уже перестала все время беспокойно возиться.
— Видишь, ее дыхание стало спокойнее.
— Я уверен, что пульс стал ровнее.
В конце концов миссис, Чандлер отправила нас прочь.
— Здесь не нужны три сиделки. Идите и ложитесь в постель до завтрака.