Серебряный лебедь
Шрифт:
– Что. Это. Такое?
– спрашиваю я, указывая на наряд, который Татум гладит перед зеркалом.
– Что?
– она смеется, как гиена.
– Это Харли Квинн!
– Я знаю, что это Харли Квинн, но почему ты его надела?
– я хихикаю, забирая у нее костюм, который Тилли выбрала для меня.
– Потому что я хочу найти своего пудинга.
– О господи.
Она начинает трясти волосами, как сумасшедшая, и я качаю головой, глядя на…
– Я не надену это.
– Почемуууу?
– Тилли стонет.
–
– Да, для девушки, которая хочет, чтобы ее печенье зависло.
– Я отдаю его ей и опускаюсь на стулья для клиентов.
– Я даже не могу думать о том, во что я хочу одеться.
– Ну, ты должна быть кем-то!
– возмущается Татум, возвращаясь в раздевалку и выскальзывая из своего наряда.
– Да, хорошо...
– Я смотрю налево и вижу маскарадную маску в стиле скелета.
– Придержи эту мысль.
– Подхожу к нему, становясь на цыпочки, чтобы отцепить его от манекена. Проведя большим пальцем по рельефным костям и кружевам, я ухмыляюсь.
– С этим я могу работать.
– Это немного жутковато, - бормочет Татум из-за моего плеча.
– Ну, конечно, это Хэллоуин, и я знаю, что это может быть шоком для тебя, но ты должна одеваться жутко, а не как шлюха. Мы оставляем это для выходных, когда наши парни расстаются с нами, - я улыбаюсь ей, добавляя последнюю часть, чтобы смягчить удар. Татум не шлюха и не потаскуха, но она немного шлюшка. Но разве не все мы такие? Как бы я ни любила джинсы, толстовки и одежду, прикрывающую мою задницу, иногда мне тоже нравится наряжаться.
Тилли смеется.
– Ну, я буду пастушкой, Татум - Харли Квинн, а Мэди - зомби из бального зала! Мы все - троица, созданная в аду.
Мы начинаем смеяться, и я ухожу от них, перебирая одежду, чтобы попытаться найти платье или что-нибудь, чтобы надеть к образу в моей голове. После пятой неудачной попытки я снова вешаю одно из платьев на крючок и поворачиваюсь.
– Я могу просто надеть черное платье с этим.
– И подвязки!
– кричит Татум, когда мы выходим из магазина.
– Нет, никаких подвязок.
– С тобой не весело.
– Татум, мы будем в лесу. Я не собираюсь одеваться, как шлюха в лесу. Кстати, кто будет ставить наши палатки?
– спрашиваю я, останавливаясь у небольшого кафе и бросая сумку на стол. Татум и Тилли садятся.
– Хороший вопрос. Может быть, тебе стоит спросить Картера, так как он будет там рано.
– Одна из моих многочисленных проблем. Но он мог бы поставить нашу палатку, и это не приглашение или что-то в этом роде. Но он мужчина, а иногда они ожидают чего-то взамен.
– Я напишу ему.
– Сажусь и просматриваю меню.
– Итак... Бишоп, да?
– Тилли шевелит бровями. Я смотрю на нее из-за меню.
– Мы не говорим о нем, - отвечаю я невнятно, а затем возвращаюсь к поиску между рогаликами и картофельными дольками
Татум наливает ей стакан воды и хихикает.
– Да, он - запретная зона для разговоров с Мэди.
– Но у меня даже не было возможности поговорить об этом!
– Тилли ругается, как ребенок, желающий получить последнее печенье.
– Ничего особенного.
– Бросаю меню, когда официант подходит к нашему столику.
– Можно мне картофельные дольки, куриные палочки и кока-колу?
– Почему?
– спрашивает Тилли, заказав еду.
– Потому что это случилось, а потом я узнала, что все это было каким-то больным гребаным...
– Я делаю паузу, глядя на официанта, который, должно быть, примерно нашего возраста, с небрежными каштановыми волосами и макияжем, который мог бы дать Татум фору.
Он замечает, что я смотрю на него, и смеется, отмахиваясь от меня.
– О, девочка, тебе не стоит беспокоиться обо мне.
– Да, хорошо, - я улыбаюсь ему, и он закатывает глаза, записывая наши заказы, прежде чем уйти.
– Больным что?
– насмехается Татум, делая глоток воды и ухмыляясь из-за края бокала.
– Не знаю, но это было не по-настоящему. Ничего из этого не реально.
– Ничего из чего?
– спрашивает Татум, откидываясь на спинку стула. Я действительно хочу, чтобы она перестала задавать так много гребаных вопросов.
– Не знаю, Татум. Я растеряна и сбита с толку.
– Они опасны, Мэди, - шепчет Татум, наклоняясь вперед. Тилли делает паузу и внимательно наблюдает за нашим разговором.
– Подумай об этом. Хейлс пропала без вести... Никто не знает, где она и что случилось. Все, что мы знаем, это то, что она встречалась с Бишопом.
– Она откидывается на спинку стула.
– Ну и что? Это ничего не значит, - спокойно отвечаю я.
– И это может означать все, - спокойно парирует Татум.
Я пожимаю плечами.
– Ну и что? Я держусь подальше. Даже не знаю, что между нами произошло.
– Ничего, - объявляет Тилли из ниоткуда.
– Что?
– шепчу я. Я впервые слышу, как она что-то говорит с тех пор, как завела этот разговор.
– Между вами ничего не было. Для него это ничего не значило.
– И откуда ты это знаешь? Я имею в виду, знаю это, но откуда ты это знаешь?
– спрашиваю я, наклоняясь, вперед и наливая еще стакан воды, когда официант возвращается и ставит нашу еду на стол.
– Просто предположение. Я имею в виду... ни у одного из этих парней никогда раньше не было девушки, - небрежно говорит Тилли, беря одну из моих картофельных долек.
– Единственный, кто когда-либо это делал, был Бишоп, и посмотрите, чем это закончилось, - она смеется, качая головой.
– Я не имею в виду это из подлости, просто по-настоящему.