Серьёзные забавы
Шрифт:
Благое пожелание Мюллера — чтобы Вагенфельд честно использовал свой талант, упало, видимо, на неплодородную почву. Вагенфельд неожиданно исчез с литературной сцены; поговаривали, что он пристрастился к вину. Однако в 1845 году он вновь заявил о себе, выпустив собрание «Bremens Volkssagen» [13] , а в 1846 году — книгу «Kriegsfahrten der Bremen» [14] . Но этот труд оказался последним: в том же году Вагенфельд умер, ему было всего 36 лет. Вагенфельд создал себе поистине заметную репутацию, решившись на одну из самых дерзких подделок и проявив исключительное мастерство, которое он нелепо растратил ради бесплодной цели.
13
«Бременские народные сказания» (нем.).
14
«Военные
ИЗ ДРЕВНОСТИ И СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Эта глава посвящена приключениям и злоключениям двух джентльменов, один из которых был удачлив, а другой — нет; правда, своими литературными мистификациями они преследовали совершенно разные цели. Первый, Чарлз Джулиус Бертрам, хотел только одного: создать себе имя в литературе и добиться определенного признания. Второй, Уильям Лоудер, воспользовался своими литературными способностями для того, чтобы злобно обрушиться на давно умершего прославленного поэта, — увы, его злоба обратилась против него самого.
Чарлз Джулиус Бертрам был одним из немногих мистификаторов, которым удалось избежать разоблачения при жизни. Бертрам утверждал, что нашел рукописную историю Римской Британии, написанную якобы в XV столетии Ричардом Вестминстерским. Подделка «Истории» Бертрама, в общем, доказана не была, и многие верили в подлинность находки еще долгое время после того, как фальсификация Бертрама была разоблачена. Бертрам родился в 1723 году в семье красильщика шелка. В 1743 году семья переселилась в Данию, годом позже отец Бертрама обосновался в Копенгагене и занялся торговлей бельем. Бертрам испросил разрешения поступить в университет и был принят достодолжным образом, несмотря на то, что был англиканской веры. За время учебы он сблизился с Грамом, членом тайного совета Дании и королевским библиотекарем.
В 1747 году Бертрам вступил в переписку с доктором Уильямом Стьюкли, знаменитым английским антикваром; однажды в письме к нему Бертрам вскользь упомянул, что у одного из своих друзей видел любопытную рукопись — историю Римской Британии, написанную монахом Ричардом из Beстминстера. Стьюкли поначалу не очень заинтересовался сообщением, затем неожиданно попросил Бертрама прислать ему отрывок из рукописи, что тот охотно исполнил. Стьюкли незамедлительно показал рукопись некоему Кейсли, хранителю Коттонской библиотеки, и спросил его, считает ли он рукопись подлинной. Кейсли заявил, что ей, по меньшей мере, 400 лет, и Стьюкли тут же обратился к Бертраму с просьбой заполучить рукопись полностью. Бертрам ответил, что сделать это необычайно трудно, но он постарается переписать рукопись и перерисовать приложенную к ней карту; проделав это, Бертрам в несколько приемов переслал копию рукописи Стьюкли. Копия включала также некие путевые заметки, дополняющие «Путеописание Антонина». Стьюкли несказанно обрадовался находке и заторопил Бертрама опубликовать ее, утверждая, что это «величайшее сокровище, коим мы можем похвастаться в сей области знания».
Бертрам тем не менее решительно отказывался от подобного шага. Трудно понять, зачем он подготовил рукопись и послал ее Стьюкли, если не собирался доводить дело до конца. Будучи в дружеских отношениях с Грамом, Бертрам наверняка не преминул использовать возможности, открытые перед ним другом; вполне вероятно, что подделка для него была лишь упражнением ума и он не собирался никого вводить в заблуждение. Когда же Стьюкли, видимо, неожиданно для Бертрама, принял его поддельную находку за подлинную, Бертрам, очевидно, почувствовал себя в ловушке. В то время дела его в Копенгагене шли весьма неплохо: получив на первых порах место учителя, он в скором времени добился должности профессора английского языка и литературы в Королевской морской академии. Именно из-за удачной карьеры Бертрам и отказывался публиковать подделку, ибо если б обман раскрылся, будущее его бы погибло. В 1757 году Стьюкли снова стал убеждать Бертрама опубликовать находку: пусть ее увидит весь мир — и Бертрам согласился. Книга включила саму эту рукопись, подробный комментарий, а также труды Гилдаса и Ненния и была озаглавлена: «Britannicarum Gentium Historiae Antiquae Scriptores tres: Ricardus Corinensis, Gildas Badonicus, Nennius Banchorensis» [15] .
15
«Три автора по древней истории британских племен: Ричард Сайренсестерский, Гилдас Батский, Ненний Бангорский» (лат.).
Стьюкли особенно заинтересовался вымышленным автором, которого Бертрам вначале именовал Ричардом Вестминстерским. И действительно,
Как раз перед тем, как Бертрам опубликовал свою книгу, Стьюкли прочел в Обществе собирателей древностей доклад о находке Бертрама. Это произошло 18 марта 1756 года; доклад назывался «Сообщение о Ричарде Сайренсестерском, монахе Вестминстерского аббатства, и его трудах». В следующем году Стьюкли опубликовал доклад вместе с картой Римской Британии, которая, к сожалению, не совпадала с картой, составленной Бертрамом. Позднее Стьюкли подменил карту, чтобы она соответствовала той, что представил Бертрам, и добавил к ней алфавитный список географических названий, сопроводив его своей собственной интерпретацией современного расположения этих населенных пунктов. Сведения о Римской Британии обогатились более чем ста неизвестными ранее наименованиями городов, дорог и народов, а к пяти известным к тому времени провинциям прибавилась новая — Веспасиана. Более того, римское влияние распространилось дальше по стране, вплоть до Инвернесса на севере Шотландии. Выяснилось много нового о гонениях на христиан, и без того длинный список жертв пополнился еще семнадцатью тысячами мучеников. Походы императоров и легатов, разграбление городов, строительство крепостных стен и дорог — все это описывается весьма искусно и с большим знанием предмета и излагается на латинском языке, не уступающем по своим литературным достоинствам известным образчикам тех времен, к которым относили находку. Стьюкли несказанно обрадовался успеху книги Бертрама, особенно когда все ученые литераторы одобрили ее и стали использовать как источник для собственных работ.
Трудно представить себе, какую путаницу суждено было внести в историю нашего острова этой подделке. Многие историки, следуя за Бертрамом и используя его книгу в своих исследованиях, немало нового внесли в собственные труды. Дж. Уитикер в своей «Истории Манчестера» так писал об открытии: «Подлинность работы не нуждается в доказательствах. Ни один, даже самый изощренный знаток древностей на протяжении четырнадцатого и трех последующих веков не смог бы подделать столь искусно малейшие подробности эпохи Рима». Книга Бертрама ввела в заблуждение даже Гиббона, и тот использовал сведения из нее в своем бессмертном труде о Риме и римлянах. Гиббон признавал, что из рукописи он почерпнул немало сведений и отметил, что Ричард Сайренсестерский обнаружил глубокое знание античности, совершенно необычное для монаха XIV столетия. Нижеследующий отрывок из Гиббона уже не должен вызывать большого доверия:
«При римском протекторате в нескольких частях этой большой провинции выросло девяносто два крупных города, среди которых тридцать три выделялись особыми привилегиями и значительностью».
Примером неразберихи, которую внесла рукопись Бертрама, может служить то, что вымышленные названия римских поселений все еще попадаются на географических картах, поскольку книга Бертрама использовалась как источник этих названий. Сколько же городов, гордых своим римским происхождением и латинскими названиями, не имеют никаких оснований для такой гордости? Круг ученых, введенных в заблуждение Бертрамом, включает генерала Роя, доктора Лингарда, Лаппенберга, Стюарта, автора «Caledonia Romana» [16] , и сэра Уильяма Смита, в чьем «Атласе античного мира» приведена карта Британии, хранящая следы безудержной фантазии Бертрама в области картографии.
16
«Римская Каледония» (лат.).
Правда, не все были до конца убеждены в подлинности этой находки. Рейнолдс в своем комментарии к Антонину утверждает, что Ричард Сайренсестерский, должно быть, слишком полагался на воображение, когда писал свой труд, но, видимо, и Рейнолдс не подозревал, что речь идет о совсем недавней подделке. Карл Векс, немецкий исследователь, тверже всех был уверен, что рукопись эта подделана. Он доказал, что встречающиеся в тексте цитаты из произведений Тацита взяты из самых последних изданий. Бертрам, однако, нашел убедительное тому оправдание: он заявил, что, переписывая рукопись, вносил туда исправления.