Серьёзные забавы
Шрифт:
Очередной невероятной выходкой было письмо якобы от Елизаветы I Шекспиру, отличающееся тем же фантастическим написанием; письмо гласило:
«Получили мы любезные твои вирши добрый Мастер Уильям чрес нашего Лорда-камергера и шлем тебе похвалы оных изрядных достоинств ради. А отбудем мы ис Лондону в Хемпстаун на дни праздничные в каковой град и тебя ожидаем с гораздыми твоими актеры дабы мочно было тебе пред нами сыграть и потешити нас промедления не имей и поспешай к нам не дале нежли в сей вторник да и Лорд Лестер тож будет с нами. Елизавета». [6]
6
Пер.
Трудно поверить, но письмо это сочли подлинным, и успех придал молодому Айрленду еще больше уверенности в своих способностях. Вслед за этим письмом он подделал несколько театральных договоров, а также расписку Шекспира на пятьдесят фунтов графу Лестеру.
Гордыня вконец обуяла Айрленда, и он принялся за пьесы. Он подделал рукопись «Короля Лира» и внес туда ряд изменений, полагая, что улучшил подлинные строки. Затем подобным же образом изготовил несколько страниц «Гамлета», однако скоро убедился, что ему не под силу написать заново эту пьесу, сохранив стиль автора. Тогда Айрленд решил остановить свой выбор на сюжете, подсказанном висевшей в доме отца картиной; на ней были изображены валлийский король-воитель Вортигерн и королева Ровена. Положив в основу пьесы те самые холлиншедские хроники, которыми в свое время пользовался Шекспир, Айрленд приступил к делу и вскоре сочинил злополучных «Вортигерна и Ровену». При этом он совершил еще одну ошибку: не дописав пьесу до конца, он намекнул о ее существовании отцу, И тот стал настаивать, чтобы сын показал ему находку. Уильяму пришлось дописывать пьесу в спешке, что, возможно, и объясняет ее слабые места, которые очень скоро выявились. Пьесу Айрленд сочинил всего за два месяца; посиди он над ней подольше, он наверняка бы добился большего совершенства, и зрители, возможно, приняли бы спектакль театра Друри-Лейн. Утолить любопытство отца ему удалось, давая читать пьесу отрывками, а то, что она написана его рукою, Уильям объяснил тем, что был якобы вынужден переписывать найденную рукопись.
Между тем молодой Айрленд столкнулся с новым препятствием, которое он обошел, с его точки зрения, искусно и хитро, а на самом деле весьма неумело, хотя, как ни странно, почти не вызвал при этом никаких подозрений. Дело в том, что Айрленда предупредили: могут найтись наследники Шекспира и, естественно, заявить о своих правах на эти находки. В ответ на такие доводы Айрленд состряпал документ, по которому Уильям Шекспир завещал все свои рукописи и письма некоему «Мистеру Уильяму Генри Айрленду», который-де спас тонувшего поэта. И эту смехотворную историю проглотили — хотя прекрасно знали, что все рукописи Шекспир завещал Джону Хемингу!
Когда к рукописи «Вортигерна и Ровены» был открыт доступ на Норфолк-стрит, Уильям постарался создать впечатление, будто образование его и способности весьма скромны и он никогда не смог бы написать подобных произведений. Сэмюэл Айрленд пригласил всех и вся, дабы взглянуть на замечательные находки сына, правда, он прежде предусмотрительно попросил нескольких ученых мужей, в том числе доктора Парра, поэта-лауреата Пая и Босуэлла, негласно изучить находки и подписать документ, подтверждавший их подлинность. При виде их Босуэлл, например, чуть не лишился чувств и даже преклонил колени и почтительно их поцеловал.
Директора театров, взбудораженные появлением «Вортигерна», принялись охотиться за пьесой, сражаясь за честь и удовольствие поставить ее на сцене. Уже упоминалось, что удача сопутствовала Шеридану, хотя он и не преминул отметить недоработанность отдельных мест пьесы. Шеридан придерживался мнения, что это, по всей вероятности, одна из самых ранних пьес Шекспира, написанная, когда поэт был еще очень молод, — но в подлинности пьесы Шеридан, видимо, ничуть не сомневался.
Айрленд
Сэмюэл Айрленд пожелал сам взяться за публикацию рукописей, но сын всеми силами противился этому, он делал все возможное, чтобы отговорить отца, намекнув даже, что рукописи, возможно, и не подлинные. Но доводы его не возымели действия — Сэмюэл Айрленд был убежден в подлинности рукописей, и никакие уговоры Уильяма не могли поколебать уверенность отца. Молодому Айрленду стало совершенно ясно — сознайся он даже в своем грехе, отец ему не поверит. И Уильям отступился, правда, предупредив отца, что тот издает рукописи на свой страх и риск.
Публикация появилась позднее, в 1795 году, и была озаглавлена «Некоторые рукописи и деловые бумаги за подписью и печатью Уильяма Шекспира…» Это был томик in folio стоимостью 4 гинеи, включавший факсимиле почти всех подделок Айрленда. «Вортигерн» и «Генрих II» не вошли в сборник, зато в него были включены «Король Лир» и отрывок из «Гамлета». Спустя четыре месяца состоялось представление «Вортигерна и Ровены» в театре Друри-Лейн, последствия его были утаены, и вся эта печальная история стала достоянием публики в основном благодаря разоблачениям Эдмунда Мэлоуна.
Он, один из немногих, нисколько не сомневался, что рукописи поддельны; свои выводы Мэлоун опубликовал в книге «Изыскания о подлинности некоторых рукописей». Хотя книга вышла в свет через несколько дней после представления «Вортигерна», сообщения в газетах появились за некоторое время до этого. Мэлоун заявлял, что книгу следовало бы опубликовать до готовившегося спектакля, дабы раскрыть публике глаза на обман, замышляемый Айрлендами. Выход книги, как это часто бывает, затягивался, и Мэлоун спешно выпустил памфлет со всеми подробностями обвинения, добиваясь, чтобы постановка пьесы была отложена, а то и вовсе отменена. Мэлоун утверждал, что в книге будет убедительно доказано: пьеса — мистификация от начала до конца. Сэмюэл Айрленд незамедлительно ответил памфлетом, в котором опровергал обвинения Мэлоуна; свой памфлет он раздавал зрителям, направлявшимся в Друри-Лейн. Памфлет гласил:
«Вортигерн»
«Злонамеренный, бессильный выпад против недавно изданных рукописей Шекспира, что появился в канун представления пьесы о Вортигерне, по видимости, имеет целью ущемить интересы владельца оных; мистер Айрленд не в силах представить в столь короткий срок, остающийся до спектакля, должный ответ на крайне недалекие и необоснованные „Изыскания“ мистера Мэлоуна, по каковой причине ему остается единственно уповать на то, что пьеса о Вортигерне будет встречена с доброжелательностью, свойственной британскому зрителю.
Пьеса ныне печатается и через несколько дней будет представлена на суд публики».
Меры, принятые Сэмюэлом Айрлендом, ничего не могли изменить, так как возражения Мэлоуна уже разошлись и газеты откликнулись на них одобрительно. Представление пьесы стало последним актом крушения мечты Сэмюэла Айрленда о славе.
У всех на устах был один вопрос: «Кто же написал „Вортигерна“ да и все прочие вещи?» По мнению Мэлоуна, ответ был очевиден: Сэмюэл и Уильям Айрленды, вернее, Сэмюэл, ведь он долгие годы неотступно и с любовью изучал работу и жизнь Шекспира, и у него достало бы знаний для такого рода подделки — тогда как у Уильяма Генри Айрленда, обыкновенного девятнадцатилетнего юнца, не хватило бы ни знаний, ни опыта, ни даже ума и способностей решиться на такое мошенничество.